Вернуть Боярство 23 - Максим Мамаев Страница 38

То, что стало большой новостью для военной науки этого мира, для меня таковой не являлось. Пусть высокоранговых магов у нас было в целом поменьше, но зато у нас имелись Великие Маги, и во времена войны с Этель Нурингом сознательное изменение ландшафта делом было не сказать чтобы редким.

— Учитель, прежде чем мы отправимся на совет, прошу уделить мне немного времени, — влез Темный. — Уверяю вас, вы не пожалеете.

— Это не может подождать?

— Не уверен, — пожал он плечами. — Сам мой рассказ и пары минут не отнимет, но вот то, что за ним последует — другое дело. Впрочем, это зависит от вас.

— Заинтриговал, чертяка языкастый, — признал я. — Выкладывай, что там у тебя за дело.

— Сарина ар Диват, та самая полусуккуба в ранге Высшего Мага, что попала к нам в плен и была отдана мне, — ответил он. — Я всё проверил и убедился, что есть возможность использовать с ней один интересный ритуал…

— Ей-богу, уж чего-чего, а такого я точно себе представить не мог, — негромко, почти шепотом сказал высокий и широкоплечий мужчина в расцвете лет, облаченный в полный комплект лат тяжелого пехотинца. — И что это за блажь такая на Аристарха Николаевича нашла? Он же раньше никогда ерундой не маялся! Неужто от прежних удач крышу сорвало?

— Вот ей-ей, Ермоха, я ж тебе сейчас рыло-то набок сверну, сучий сын, — грозно, но так же тихо погрозил ему кулаком сосед. — Твое счастье, что мы на деле, иначе и предупреждать не стал бы.

— Да чего ты сразу ерепенишься, Дмитрий Иваныч! — шепотом возмутился Ермолай. — Я ж не говорю, что так оно и есть. И Главу нашего я уважаю не меньше твоего… Да и вообще — не забывай, это именно я уговорил тебя поступить тогда со мной к нему на службу. Вот только посуди сам — ну какого, спрашивается, лешего мы сейчас делаем? У нас что, на судах вдруг места меньше стало?

К разговору пары чародеев, носивших отличительные знаки Мастеров, старательно прислушивалась ещё добрые две с лишним сотни ушей — пара рот гвардии Великого Рода, командирами которых и являлись эти двое. Использовать телепатию, как и многие другие виды магии, было запрещено, и теперь каждый из бойцов задавался теми же вопросами, что и Ермолай.

Длинный прямоугольный плот, из цельных древесных стволов, очищенных от лишних веток и листвы магией и ею же удерживаемых вместе, тихо плыл среди ночи по реке. Лязг доспехов, редкие, негромкие шепотки людей, бряцанье оружия, глухие поскрипывания сырой, необработанной древесины под подошвами латных сапог — две с лишним сотни человек, теснящихся на не таком уж, в сущности, большом плоту, производили столько шума, что быть подслушанными паре находящихся на переднем крае боевых магов по идее не должно было грозить. Вот только их подчиненные были далеко не обычными людьми — даже на фоне других гвардейцев бойцы Николаевых-Шуйских очень сильно выделялись. И потому диалог слышали даже на противоположном краю импровизированного плавательного средства — при большом желании слух гвардейцев позволял и куда более серьезные вещи, нежели разобрать негромкий разговор с дистанции в жалкие тридцать метров…

Воздушный флот под предводительством Аристарха Николаева-Шуйского вынырнул из никому до этого дня неизвестного стационарного межпространственного портала три часа назад. Под покровом ночи боевые и транспортные суда, приняв построение «Охранное Копье», постарались сокрыть себя максимальным количеством маскирующих чар и двинулись в направлении осажденного города — туда, где держали оборону русские войска.

И лишь одно судно, самый обычный транспортный корабль из числа тех, что в былые, более счастливые времена явно был самым обычным купеческим грузовозом, не отправилось со всеми. Однако именно его, это самое последнее судно, как раз-таки не видел никто — ибо скрывала его магия столь изощренная, сложная и могущественная, что не всякий Высший Маг, даже будучи предупрежден заранее о происходящем, сумел бы уловить хотя бы намек на движение.

Вместо этого оно с большим трудом пролетело тридцать километров в другом направлении и приземлилось рядом с берущей начало прямиком из странной, напоминающей опрокинутое набок ведро скалы гигантских размером — не менее сотни метров в высоту и около двухсот шириной в основании. Из более чем широкой, в добрые шесть десятков метров, расселины бил сплошной поток ледяной, пахнущей морем соленой воды, образуя настоящую полноводную реку.

Почему она попросту не растекалась окрест, превращая все вокруг в дурнопахнущее болото, откуда здесь взялось русло и, самое главное, что это было за странное чародейство, принявшимся спешно покидать трюм корабля бойцам и магам никто, разумеется, не спешил объяснять.

Будь здесь вражеские лазутчики, они бы с изумлением увидели нескончаемую человеческую реку закованных в сталь бойцов. Тяжелобронированные гвардейцы с эмблемами в виде пронзающих круг семи молний, их командиры-маги, пилотируемые големы — средние и тяжелые, аналоги Младших и Старших Магистров — диверсионно-разведывательные отряды, состоящие целиком из чародеев…

Даже самый вместительный, самый современный армейский транспортный воздушный корабль не способен был вместить в себя и четверти войск и боевой техники, что десантировались у своеобразного устья странной реки. Три полка, больше восьми тысяч солдат и офицеров гвардии Николаевых-Шуйских да при пяти боевых звездах пилотируемых големов (четыре средние машины во главе с пятой, тяжелой) — это было много, очень много.

Войска не задерживались — на каждые две роты гвардейцев приходилось по одному длинному, широкому плоту, что их маги посредством чар переносили следом за своими людьми и скидывали на воду. Воины спешно перебирались на них и тут же отплывали — плотам не требовались ни шесты, ни что-либо ещё, ибо когда у тебя на борту пара десятков Адептов и два Мастера, то шанс, что ваше плавсредство перевернется без активной посторонней помощи, исчезающе мал.

Будь на их месте обычные, пусть даже хорошо тренированные и обученные люди, то происходящее отняло бы как минимум восемнадцать-двадцать часов, но гвардейцы управились чуть менее чем за два.

И вот чуть более полусотни деревянных прямоугольников, вдобавок к достаточно бурному течению ускоряемые магией, неслись сквозь освещенную звездами и прибывающей луной ночь, готовясь встретить свою судьбу. Прошло уже около часа с того момента, когда последний плот был спущен на воду и отправился в плаванье, оставив позади осыпавшийся транспортник — могущественная магия, сумевшая временно в разы увеличить вместительность и грузоподъемность судна, взяла свою высокую цену, превратив ещё недавно совсем не старый воздушный корабль в