Кто ты, Такидзиро Решетников? Том 3 - Семён Афанасьев Страница 37

— У неё есть диплом психолога и она считает, что знает меня идеально, — мстительно ввернула Хину. — А ты сейчас попал в точку.

— Давай, открой мне глаза, — увязвлённо фыркнула якудза.

— Недостатки будущего мужа меня парят как бы не в последнюю очередь. Но вот то, что я не чувствую себя комфортно и безопасно с мужчиной, с которым речь о серьёзных отношениях — это да, это задевает. Кстати, пользуясь случаем. Такидзиро-кун, я хочу извиниться за ту недостойную сцену, из которой тебе пришлось выпутываться!

— Проехали, — флегматично поморщился стажёр. — Мелочи жизни.

— Ты правда не обиделся? — она специально взглянула в зеркало ещё раз.

— Если в мои годы обижаться на глупости пацанов, своего миллиарда йен можно никогда не заработать. Я рад, что вы обе конструктивные и критичные, — Решетников наклонился между передними сиденьями и положил руки на подголовники.

— Тогда уже и непьющие, — заметила Хьюга. — Многих из присутствовавших я знаю: когда трезвые — совсем другой народ.

* * *

— Хаяси-сама, рада видеть и приветствовать. — Хьюга придержала Такидзиро за локоть.

Товарищ то ли жил по какому-то другому этикету, то ли и со стариком Юто был на слишком уж неформальной ноге: по правилам иерархии, первой должна войти она.

Да, можно поступить наоборот, но тогда её официальный визит превратится в неофициальный.

— Проходите! — облокотившийся спиной о высокие подушки в положении сидя, патриарх-основатель листал ленту, вооружившись планшетом.

В очках и в больничной пижаме он был похож не на акулу бизнеса, а на доброго дедушку. Разумеется, куратор Регулярного менеджмента внешней маской не обманулась.

— Я позаботился о трёх стульях, располагайтесь, — Хаяси-старший повёл рукой, указывая на полноценные кресла возле кровати.

Интересно, где они в больнице их взяли? С другой стороны, наверное, за здешний ценник вип-клиент может себе позволить любые условия.

— Такидзиро-кун, помодерируешь? — чистейшей воды экспромт.

Поначалу она планировала один разговор, но сейчас, глядя в глаза бывшего соратника собственного деда, интуицией почувствовала, что стоит поступить иначе.

— Цели и задачи рабочей группы? — Решетников включился мгновенно. — Если общих согласованных нет, называйте каждый свои по очереди.

Не успев усесться, стажёр оттолкнулся от подлокотников и прошёл к стене, на которой клиника предусмотрительно разместила офисную доску с маркерами.

— У меня — одно только старческое любопытство, — обозначил улыбку Хаяси-старший. — Разговор был к тебе, Такидзиро-кун. С тобой, Хину-сан, я предпочту слушать.

— Не знаю, насколько это можно считать задачами. — Пловчиха ненадолго задумалась.

С одной стороны, начать хотелось не с этого. С другой же, если она сама выбрала модератора, то и подчиняться следует безоговорочно — правила.

— Сформулируй всё же, — попросил светловолосый. — Без этого разговор не имеет смысла. По крайней мере, с точки зрения бизнеса.

— Первое. Хаяси-сама, у меня есть кое-какая информация о вашем пребывании в предыдущей больнице. — Хьюга ровно смотрела старику в глаза и говорила, что думала. — Без доказательств, но по косвенным признакам лично я предполагаю очень нехорошие вещи.

— Неожиданно. — В глазах патриарха зажёгся отсутствовавший ранее интерес.

— К сожалению, с нашей стороны не всё просто, — продолжила пловчиха твёрдо. — Я ещё буду разбираться на уровне семьи, насколько хватит моего влияния, но сейчас хочу попросить у вас прощения.

Хину поднялась, поклонилась, задерживаясь в этом положении настолько, сколько требовалось для принесения извинений.

— Она искренне думает, что говорит, — комментарий Решетникова прозвучал как-то глухо. — Не играет, не рассчитывает на авансы, просто делает то, что считает правильным. — Он подумал и добавил. — Из соображений человеческой порядочности.

— Я не Хонока-тян, Такидзиро-кун! — хохотнул дед со своих подушек. — Спасибо, конечно, за помощь, но в мои годы подобные вещи неплохо видишь и сам. Продолжай, Хину-сан.

Сбоку отчаянно семафорила знаками Моэко, но Хьюга предпочла не отвлекаться.

— Второе. — Она вернулась в кресло. — Меня пугает то, куда катится наша корпорация. Ваши битвы за влияние с моим дедом зашли слишком далеко.

Хаяси наклонил голову к плечу и изогнул бровь.

— Дошло до того, что производство готово завалить планы выпуска, лишь бы сбить с карьерной лестницы вашего человека. Причём не самого высокого ранга, — Хину хлопнула Решетникова по плечу.

— Ты о Мориясу? — патриарх смотрел поверх очков. — Если честно, когда я прочёл в рассылке топов подробности, не знал, как реагировать.

— А что вы подумали? — ей стало интересно.

— У тебя глаза искрами сверкают, — хмуро бросила Миёси. — Говорю на тот случай, если ты слишком увлеклась.

— Хаяси-сама, ну правда! — пловчиху нёс тот поток, в котором она отродясь не задумывалась, что сказать или сделать в следующую секунду. — Что вы подумали, когда увидели, что Мориясу уволен моей рукой?

— В первый момент предположил ваши хитрые игры, — обитатель палаты снял очки для чтения и убрал их на тумбочку. — Но потом посмотрел, как Такидзиро-кун общается с тобой, с моей внучкой, с Уэки Утой-сан. Посмотрел, как вы вместе запустили Протокол оценки поставщика.

— И-и-и⁈ Что решили⁈ — Хьюге было решительно плевать на то, что она выглядит ребёнком.

Двое из троих присутствующих — свои, за какие бы команды Решетников ни отыгрывал партии со всей добросовестностью. А третий в таком возрасте, что она с ним рядом ребёнок и есть.

— Решил, настала пора радоваться: неожиданно было встретить защитников Кодекса Менеджера Йокогамы там, где не рассчитывал, — простенько пояснил старик. — Знаешь, из-за чего мы в своё время разошлись с твоим дедом?

— Нет. — Она действительно не знала. — По-моему, это случилось вообще до моего рождения.

— Он считал, что ВСЕ политики можно и нужно менять: учётную, кадровую, в области безопасности…

— А вы считаете, нет⁈ — Для пополнения своей сокровищницы психологических приёмов Миёси Моэко была способна на многое, в том числе — вклиниться в чужой разговор.

Даже на таком уровне.

— … политики идеологии бизнеса, — со вздохом продолжил Хьюга. — Политики пожизненного найма, дальше продолжать не буду.

— Хаяси-сама хочет сказать, что нравственность диктует определённые границы, — заметил Решетников. — И за эти границы лучше не заходить.

Патриарх кивнул, продолжая смотреть на пловчиху.

— А мой дед?.. — не спросить было бы глупо.

— Я не буду отвечать,