Ненормальный практик 1 - Отшельник Извращённый Страница 35

Тот кивнул и растворился в темноте. Оставшиеся громилы придвинулись ближе.

— За что наших порешил, сука? — Лом достал из кармана тяжёлый кастет. — По-хорошему объяснишь или по-другому?

— Притормози-ка, шавка, — незнакомец аккуратно поставил банку на подоконник. — Базарить буду только с твоим хозяином. А ты пока постой в сторонке, подыши воздухом.

— Да ты охренел! — взвился кто-то из их группировки. — Ты на кого пасть открываешь, падла⁈

— Может, сломаем ему колени? — предложил другой, щёлкнув толстенными пальцами. — Чтоб язык развязался?

— Пацаны, — Лом медленно натянул на пальцы кастет. — Кажись, этому фраеру надо объяснить правила хорошего тона. Доходчиво так… со всем уважением.

Незнакомец повёл плечами:

— Ну раз вы настаиваете на предварительных переговорах…

Воздух в переулке сгустился от энергии. Бандиты активировали эфир — у неофитов по венам пробежала прозрачная дымка, у двух инициированных глаза засветились мутным синим светом.

— Ну что, умник, — оскалился Лом, от его пальцев заструились синие искры. — Сейчас ты попляшешь…

Незнакомец на мгновение прикрыл глаза, а когда открыл их… Лом отшатнулся, подавив рвущийся из горла испуг. Вместо человеческих глаз на него смотрели две бездонные чёрные дыры! Точь провалы в пустоту!

— Господи… — выдохнул кто-то из бандитов.

Первым этой жути не выдержал молодой неофит. С воплем бросился вперёд, замахиваясь дубинкой. Чёрные глазницы незнакомца даже не моргнули. Его рука резко метнулась вперёд — ладонь впечаталась в лицо нападавшего. Подсечка — и тело грузно рухнуло в снег. Удар пяткой — хруст костей смешался с приглушённым воем.

— Сука! — Лом, забыв про кастет, выхватил нож.

Выпад — но его рука с ножом застыла, перехваченная крепкой хваткой. Незнакомец хохотнул. И нанёс короткий удар ладонью ему в локтевой сустав. Хруст. Вопль боли. Нож оказался у незнакомца. Бросок — и тот, крутясь, вонзился в колено третьему, заставив рухнуть в грязный снег.

Четвёртый застыл, парализованный зрелищем. Что происходит⁈ Их побеждают⁈ Ещё и так легко⁈ Но не нужно отвлекаться, хотя уже и поздно. Незнакомец прыгнул прямо на него, сбив с ног. Схватил за голову голыми руками. Чёткий поворот — и треск шейных позвонков оборвал так и не вырвавшийся вскрик.

Вот и всё.

Схватка произошла за какие-то секунды. В переулке стало тихо. Никаких больше угроз, лишь стоны раненых.

Незнакомец опустился на корточки рядом с последней жертвой. Его пальцы — средний и указательный — с хирургической точностью вошли в солнечное сплетение мёртвого тела. Будто он что-то собирался найти в трупе.

— Занятно, — его утробный голосище заставил оставшихся в живых сжаться. — Значит, эфириум в узлах всё-таки подходит для питания. Только вот незадача, его тут крошки. А я очень голоден.

Жуткое лицо повернулось к скулящим от боли громилам.

— Ты, — чёрные глазницы уставились на самого молодого бандита, который ещё мог двигаться. — Передай своему хозяину послание. Пусть придёт на разговор. Или я начну искать его сам, разбирая ваш муравейник по кирпичику.

Парень, скуля, попятился по снегу.

— И поживее, — в пустых глазах незнакомца заклубилась тьма.

Дважды повторять не пришлось — молодой рванул прочь, спотыкаясь и поскальзываясь на обледенелых камнях.

— А теперь… — незнакомец повернулся к скорчившемуся Инициированному. — Посмотрим, насколько ты питательней неофита.

Удар пробил тому грудную клетку точь бумагу. Пальцы погрузились в плоть, нащупывая эфирный узел. Тело здоровяка дёрнулось, из горла вырвался булькающий хрип.

— Интересно, — убийца склонил голову набок. — А ведь у тебя должен быть ещё один…

Второй удар вспорол живот. Ещё один узел, ещё порция энергии. Бугай обмяк, и в переулке стало совсем тихо.

…

— Стой! Стой же ты! — Шрам схватил за шкирку трясущегося Хорька, который едва не сбил их с ног, вылетев из-за угла. — Куда так несёшься⁈

— Пусти! — тот забился в стальной хватке. — Там… там…

— Где остальные? — нахмурился Шрам, ведь он как раз вёл подкрепление к переулку.

— Всех! Всех положил! — Хорек трясся, как в лихорадке. — Лома! Всех! Он не человек! Монстр! А глаза! Пустые, как у мертвеца, етить его!

— А ну, успокойся! — Шрам отвесил ему крепкую оплеуху. — Что за бред несёшь? От него даже неофитом не несло. Просто псих какой-то забрёл…

— Нихера я туда больше не пойду! — взвизгнул Хорек. — Сами Кривому докладывайте! Я сматываю!

Он вывернулся из хватки и бросился наутёк, оставив ошарашенную банду стоять посреди улицы.

— Ни хрена себе, — присвистнул кто-то. — Я Хорька таким никогда не видел. Он же у нас самый борзый был…

— Чё делать будем? Проверим?

— Если он завалил Лома с бригадой, — задумчиво протянул Шрам, — то это не шутки. Лучше Кривому доложим, пусть сам решает.

…

— Значит, говоришь, мертвец? — Кривой медленно покручивал в пальцах эфирный кристалл, разглядывая сжавшихся перед ним бандитов.

— Хорёк так и сказал, — Шрам пожал плечами. — Мол, выбор простой — или Федя к нему явится, или он сам начнёт всех валить, пока до него не доберётся.

— Вот же борзый, — процедил Кривой. Пальцы сжались на кристалле так, что тот треснул. Сегодня он замещает Хромового Федора, а значит ему и решать эту проблему. — Чёрные глаза говоришь?

— Хорек так сказал. Пустые глаза якобы.

Кривой сплюнул на пол:

— Да Хорек просто обделался. У страха, как говорится, глаза велики.

Он поднялся и подошёл к стойке, за ней, на креплениях висел его меч — изогнутое лезвие с ядовито зелёными узорами, больше похожее на змею, чем на клинок.

— Давай, снаряжай парней, — бросил он через плечо. — Покажем этому выскочке, как в нашем районе дела делаются.

— Ни хрена себе, — прошептал Хлыст, толкая локтем Рябого. — Неуж-то сам Кривой в бой пойдёт? Это ж сколько лет его в деле никто не видел?

— А то, — широко улыбнулся Рябой. — С его-то третьим рангом адепта, да фирменным стилем Ядовитого Кота… Этому психу точно кранты. Да ещё мы подсобим, всей толпой.

— Не боись, братва! — прогудел Кривой, поправляя меч. — Зарежем бешеного пса, как свинью!

— Да! — взревела банда, разбирая оружие.

И вот — громилы высыпали из «Ржавого гвоздя» в промозглую ночь. Впереди Кривой, за ним — Инициированные, следом — основная масса неофитов с дубинками и ножами.

Злосчастный переулок встретил их картиной