Системный Инспектор - Гантер Винт Страница 34

Все ученики были живыми, но вялыми из-за невыносимой температуры. Некоторые лежали без сознания, остальные тяжело дышали. Всем было плохо. Кроме некоторых личностей, которые были известны всем.

Маг смерти отделалась синяками на руке и долгой истерикой. Всё же не каждого человека похищают диверсанты, тут я её прекрасно понимаю и даже одобряюю эмоциональную разрядку.

Попаданец всего лишь порвал свою одежду и плащ. Козлина. А потом сразу же, вместе со своим гаремом, который почти не пострадал, пошёл успокаивать девушку, признаваясь всем коллективом ей в любви и нежности. Были слезы и розовые сопли. Аж бесят этим всем, и не только меня. Даже маги смотрели на них с осуждением, но быстро перестали — есть дела поважнее чем это.

Сразу после сражения я вместе с магами оказал первую помощь Амашу и Руту, как самым пострадавшим. Рут выглядел совсем плохо, а потому маг разума самолично отвёл его в лечебницу. Амаш был в лучшем состоянии, но тоже не красавец. Его лицо и рука была изрезана шпагой, глаза сохранились лишь чудом. Если бы не температура, он мог бы быть в сознании.

Мне тоже было не хорошо. К уже ставшим привычными ожогам на руках добавились ожоги на груди, оставшиеся от мощного огня Кусы. Пальцы изрезаны рапирой, я не мог вздохнуть — казалось, если я попытаюсь так сделать, то просто умру. Это всё ужасно болело, из-за чего у меня началась мигрень. А духота не добавляла мне здоровья.

Но нельзя было просто так лечь и уснуть. Мне, как внезапно старшему среди этого детсткого балагана, пришлось помогать магам в управлении. Организовать учеников, чтобы они либо разбудили потерявших сознание, либо взяли их на руки и понесли.

— Да куда ты ногами вперед! — Орал на одну пару придурков, — Он что, мёртв по вашему?!

Оказывается, в этом мире не было суеверия насчёт ног вперёд. Но я был настолько харизматичен, что никто не решался вынести людей никак иначе, чем головой вперед. А я же просто перестраховывался.

Через полчаса нам удалось вывести всех, найти учителей, которые тоже пострадали и раздать им их учеников. Оказывается, произошел массовый налёт диверсантов — минимум дватцать человек атаковали школу.

Поэтому на сегодня уроки были отменены, как и на завтра — требовалось восстановить школу, чтобы в ней можно было обучаться дальше. Ведь атакующие сломали множество деревьев, поломали стены и крыши, снесли двери и сожгли пару десятков травы в парках.

Для меня отмена уроков было настоящим блаженством. Хотя бы на пару дней спокойствие — не нужно бороться против попаданца или придумывать гениальные планы. Простой отдых, который поможет мне восстановиться и продолжить свое неблагодарное дело. А при условии, что диверсанты не добрались до лечебницы, то я смогу полноценно отдохнуть.

Но сперва, перед тем, как я снова упаду в кровать знакомых мне стен, мне нужно удостовериться в целости и сохраности моих ребят. Я помню, что победа над тварью в деревне стоила жизней двух пьяниц, и очень боялся, что они могут повторить их судьбу.

За этот месяц они стали мне близкими приятелями, единственными ребятами, с кем я мог хорошо посидеть и просто помолчать. С Амашом или Рутом я тоже мог неплохо провести время, и я за них беспокоился, но это было всё же не то.

А потому, когда я нашёл их целыми и невредимыми, не считая посеченных камнями лиц, мои ноги не выдержали, и я упал на землю. Тепеь можно и отдохнуть, можно и расслабиться.

Помнил я только кровать, на которую меня уложили. Спасительная тишина…

Глава 16. Да как так?

Повреждения школы оказались более серьёзными, чем первоначально предполагали. Из-за этого у нас не было уроков почти всю неделю, чем я был обрадован и огорчён одновременно.

Обрадован — потому что я смог за это время полностью вылечиться, и был готов идти на новые учебные и инспекторские свершения. А огорчён — потому что из-за какого-то дурацкого попаданца и одной девушки из его гарема мы не учимся магии. За этот месяц я уже успел полюбить как магию, так и уроки по ней. Особенно мне нравилась теория магии.

Учителя теории магии звали Кунлус Дорханский. Это был человек, который, по воле судьбы, учавствовал в нескольких серьёзных заварушках. В самой последней им был потеряны глаз, два пальца на левой руке и магические каналы на правой руке. Поэтому, на имеющиеся деньги, он мотался по всем магическим шкогам, пока не пристроился в Карготской.

Однако, будучи военным по жизни, Кунлус был учёным до мозга костей. Даже находясь в пылу сражений, он находил время для опытов, экспериментов и исследований. Да что говорить — учитель Дорханский самостоятельно дошёл до научных методов! Его выводы были разбиты по каталогам и системам, в своих опытах он применял опросы, а исследования были почти стандартов прошлого века! Он был человеком, который опередил не то что десятилетия, он опередил целые века научного развития!

Он говорил, что в районе груди имеется скопление клапанов и каналов, как внутренних, которые шли по сосудам и разносили ману, так и внешних, которые поглощали магическую энергию из воздуха. Там же имелся главный клапан, который ввёл прямо к каналам в сосудах, и который нам открывали с помощью магии.

Само скопление он именовал ядровым источником, но иногда называл его «магическим сердцем» или «магоцем». У него даже были теории возникновения ядрового источника!

Правда, таким восхищением к этому человеку страдал лишь я. Остальные же были менее восторжены им — Кунлус, несмотря на неплохие ораторские способности, порой забывал, на какую аудиторию работает и нёс маго-научные доклады, словно перед ним сидели лучшие выпускники магических академий. А бывшие крестьяне и горожане, слушая его мысли о научно объяснимой магии, лишь тяжело вздыхали и просили меня рассказать об этом на простом.

Неожиданно для меня, я стал самым образованным человеком среди всех простолюдинов школы. Даже среди дворян моё образованние было очень достойным, пусть в некоторых вопросах я им проигрывал.

Впрочем, это было понятно — я из двадцать первого века, века информации, где восемь миллиардов людей пытаются ужиться между собой, и где любые знания жизненно необходимы. Во мне априоре больше информации, чем в людях, которые дальше деревни и технологичнее сохи ничего не видели.

А что им? Они всю жизнь жили по устоям,