Моя Академия 3 - Евгений Син Страница 33

Смеюсь и усаживаюсь в кресло.

— Да, у меня особых ограничений по рассказу нет, — говорю. — Секретных пунктов тоже. Следователи никак не ограничивали, бумаг не подписывал. Спрашивайте. Чего вам рассказать эдакого?

— Ой, всё так интересно, — чуть ли не хлопает в ладони барышня и ставит на стол две чашки чая. — Сначала расскажи, почему «Сарай» сгорел? И почему позавчера ночью по тревоге подняли целый отряд зачистки и местных магов? Ты угощайся, до вылета еще уйма времени.

Женщина раздвигает бумаги и выставляет вазу с угощениями.

— С отрядом всё просто, — заверяю. — Ребята меня, по идее, страховали. Там была сложная операция для следователей.

Рассказываю выборочно, только самые яркие моменты.

— Всё закончилось хорошо только потому, что я не следовал их предписаниям…

Барышня слушает меня не перебивая, разве что в тетрадь не записывает.

— Вот-вот, если им следовать, тогда точно проблем не оберёшься, — довольно кивает она. — Они почему-то считают, что люди как арифмометр, — резко нажимает рычаг. — Все должны действовать логично как один. Но ведь это не так!

Здесь сложно не согласиться. Смотрю на вазу с угощениями. Там много всего, так обычно накладывают не для гостей, а для себя. Да и не очень любят незнакомцев в порту.

— Молодец, всё правильно сделал. Ты ешь баранки, ешь, — добавляет барышня. — А с отрядом что? У меня одна знакомая встречается с бойцом из отряда зачистки. Его подняли ни свет ни заря, никто ничего не знает. Сутки мужика дома нет — и они считают это нормально!

Для барышни моя история и чай — всего лишь повод поговорить о себе. Видно, как женщина истосковалась по свободным ушам. Несколько моих фраз, сказанных в нужном месте, настраивают девушку на благодушный лад.

— Ой, заговорил меня совсем, — барышня кидает взгляд на часы. — Опоздаешь небось. Давай, приедешь в следующий раз и ещё расскажешь. Всё так интересно и так завидно. Какая нынче у людей жизнь насыщенная! А я всё здесь сижу, просиживаю.

В коридоре раздаются звучные шаги. В дверях показывается капитан дирижабля.

— Вот он, как знала! — замечает барышня. — Всегда заходит перед полётом.

— А, студент! Наше вам с кисточкой! — улыбается Прокофьев. — Смотрю, ты сегодня без сопровождающих?

— Так и есть, — говорю. — Смог отбиться.

— И как же ты это сделал? — приподнимает бровь капитан.

— Они нарушили договор, — рассказываю, — соответственно, имею полное право послать их лесом.

— Это ты правильно сделал, — серьезно говорит кэп. — По возможности с ними лучше никак не стыковаться. Чем меньше с ними работаешь — тем лучше спишь, — одобрительно кивает Прокофьев. — Пойдём, Ларион, тебе же до Академии?

— Было бы неплохо, — соглашаюсь с капитаном.

— Что у тебя с багажом? — уточняет кэп.

Барышня наливает еще одну кружку чая, но угощения со стола убирает. Видимо, капитан здесь частый гость — не напасешься.

— Багажа нет. Все мои вещи на мне, — развожу руками.

Всё, что оставил в гостинице, мне так и не вернули. По приезду нужно будет заказать новые комплекты. А с патронами…ну, что же. В Академии есть еще. Нужно только дойти до складов. Германыч за пару империалов всем обеспечит.

— Да… — тянет Прокофьев. — Нетребовательный ты парень. Может, это и к лучшему. Ладно, давай кабанчиком на дирижабль, мы уже отправляемся.

Капитан залпом выпивает приготовленную кружку чая.

— Я что-то должен? — обращается к барышне.

— Нет, я всё уже рассчитала, — машет рукой бухгалтер. — Если привезёшь какой-нибудь магический напиток, будем считать, что мы в расчёте.

— Не проблема, привезу, — обещает Прокофьев. — Я с Пилюлькиным на короткой ноге. Старого товарища не обидит.

— Парень, чего уши развесил? Иди давай, не задерживай уважаемого капитана, — улыбается женщина. — Где дирижабль знаешь? Тогда не стесняйся, двигай ногами.

— Я тебя догоню, — говорит Прокофьев и остаётся в бухгалтерии.

Не мудрено, что у всех в порту свои дела и цели. Да и про доставку товаров из Академии догадаться не сложно. Взаимообмен — штука хорошая.

Прохожу через администрацию и оказываюсь возле места посадки дирижабля. Аппарель открыта, поэтому спокойно захожу на борт.

— Эй, парень! — доносится сверху.

Поднимаю глаза. Оттуда обращается рулевой дирижабля.

— Ты Прокофьева не видел?

— Видел, — говорю. — В бухгалтерии остался.

— Да? — удивляется рулевой. — Значит, ещё около получаса есть, — машет рукой. — Располагайся в кают-компании. Если хочешь, поднимайся на верхнюю площадку. Я тебя помню.

Тоже узнаю парня — это же, если правильно помню, Михалыч. Когда Прокофьев проводил экскурсию, этого человека я уже видел. Молча киваю, а парень скрывается в люке.

Раз у меня есть щедрый выбор, то воспользоваться верхней площадкой — милое дело. Есть о чем ещё подумать. Получается, у меня сразу два пакета чуждой информации, с ними нужно постепенно разбираться.

Предложение Михалыча как нельзя кстати. Наверху мне точно не придется ни на что отвлекаться. Прокофьев и сам говорил, что любит поразмышлять на верхней палубе.

Поднимаюсь наверх в обзорную каюту. В Академии мы будем не скоро, поэтому пару часов дороги у меня точно есть. Здесь как минимум тихо и красиво.

Возвращаюсь к первому пакету информации. Там ощущения и понимание существа в теле лже-Кольцова. Его на некоторое время придется отложить — мне пока не до походов в тумане. Но обязательно сюда вернусь. А вот второй пакет информации с опытом самого Кольцова — это вообще сокровище. Очередной невероятный бонус от существа. Самое время узнать, что именно я получил.

Чуть замедляю дыхание. Внимательно наблюдаю за тем, что происходит с телом. Постепенно мысли вытесняются ощущениями. Стоп, мне нужно другое. Не успокоиться, а как раз-таки подумать.

Запускаю дыхание быстрее. Понимаю, что эта техника для меня не характерна. Раньше я подобным не пользовался. Кажется, пакет информации, который сбросил мне лже-Кольцов распаковывается самостоятельно.

Ныряю в полученные воспоминания.

Два пакета в сознании ощущаю довольно чётко. Будто на них наклеены ярлыки. Воспоминания серые, но немного затертые. Ненадолго кажется, что они принадлежат мне. Будто я давным-давно внимательно прочитал книгу или прослушал лекции, а теперь стараюсь вспомнить. Практика тоже входит в комплект воспоминаний, руки помнят движения.

Воспользоваться знаниями здесь и сейчас не выходит — слишком уж они