Серый кардинал - Amazerak Страница 3

— Ну что, именинник, папаша тебя всё-таки выгнал? — с противной ухмылкой на губах спросил Пашка.

— Выгнал, — ответил я. — А ты что в моей комнате делаешь?

— А она больше не твоя. Ты же здесь уже не живёшь.

— Отец мне дал три дня на сборы. Пока живу.

— Ну это не считается. С восемнадцати лет ты никаких прав здесь не имеешь.

— Да мне всё равно. Не мешай собираться. Ты же хочешь, чтобы я побыстрее свалил? Ну вот и не задерживай. Покинь комнату.

— Да ты, смотрю, опять хамишь? Будешь указывать, что мне делать?

Я промолчал, неотрывно гладя в глаза парня.

— Ладно, не дуйся, — Пашка встал с кресла. — Мне вообще жаль, что тебя выгнали. Ты был забавный. Зато теперь наследство моё! — он оскалился и хлопнул меня по плечу. — Счастливо устроиться в жизни.

Это мразотное чмо меня бесило. Сильно бесило. Удивительно, как Андрей терпел его столько лет. Мне месяца хватило, чтобы возжелать смерти мачехе и обоим её тупорылым сыночкам.

А сколько в голове осталось воспоминаний, связанных с этой семейкой! Унижения, издёвки, шутливые тумаки, даже побои были. Последнее случилось три года назад, когда Андрей попытался дать Пашке отпор, сказал что-то грубое, в итоге оказался весь в синяках. А сводному брату всё спустили с рук. Отец хотел того наказать, но не наказал. Стоило догадаться почему.

И я подумал, а не устроить ли небольшое представление? Не помешает ведь преподать урок сопляку хотя бы напоследок.

Глава 2

— Эй, — останавливаю я брата, когда тот открыл дверь и уже собрался выйти из комнаты. — Стоять!

Парень оборачивается с недоумением в глазах, мол, кто посмел?

— Ты мне?

— Тебе-тебе. Должок вернуть хочу.

Толкаю ладонью воздух, создавая простейшую, но довольно сильную энергетическую волну, какими я умел манипулировать ещё в прошлой жизни. От удара брат летит в коридор и впечатывается спиной в стену и валится на пол. Трескается штукатурка, падает картина с крючка.

— Что за чёрт? — Пашка поднимается, потирая ушибленную грудь. Удар сильный, но и аура у парня — тоже. Иначе у него не осталось бы ни одной целой кости. — Это… ты⁈ — глаза сводного брата округлились. — Ты меня… посмел ударить⁈

Вижу, что парень вот-вот бросится на меня с кулаками. Опережаю его. Следующей энергетической волной он оказывается прижат к стене. На этот раз я создал что-то вроде пресса, который давит на парня с огромной силой, и тот не может пошевелить ни рукой, ни ногой.

— Тебе мало? — спрашиваю я, подходя ближе и усиливая нажим. — Может быть, тебе все кости переломать?

— Ты чего творишь⁈ — испуганно пробормотал Пашка, пытаясь вдохнуть. — Отпусти! Совсем свихнулся?

— А зачем мне тебя отпускать? Я, может быть, должок вернуть хочу. Поквитаться.

— За что⁈

— А ты разве не помнишь? Что произошло три года назад? А что было потом? За свои слова ведь рано или поздно отвечать придётся, ты не знал?

— Да мы просто шутили. Ты чего? Обижаешься, что ли? Это же давно было. Я уже и не помню.

— Зато я помню. Так что тебе сломать вначале? Руку или ногу? — продолжаю запугивать струсившего сводного брата. Меня забавляет его ссыкливая физиономия. Растягиваю удовольствие.

— Извини, я не хотел тогда ничего плохого. Не знаю, как так вышло. Зачем старое вспоминать? Не делай этого! Отец тебе шею свернёт!

— Да неужели?

— Что здесь происходит⁈ — в коридоре раздаётся гневный голос Елены. Она направляется к нам, отчеканивая по ковру шаги. — Андрей, отпусти его! Немедленно! Ты что творишь?

Лицо женщины пылает яростью, от показного дружелюбия не осталось и следа. Мегера проснулась. Вот она — истинная натура моей мачехи.

— А не то что? — я повернулся к Елена.

— Да я тебе сама руки переломаю! Отпустил немедленно!

— Да неужели, Елена Владимировна? Думаете, получится?

Проделываю относительно тонкую манипуляцию с энергетикой, стискивая шею мачехи в невидимые клещи. Женщина задыхается и беспомощно открывает рот, словно рыба, выброшенная на сушу.

— Не надо со мной шутить, Елена Павловна, — предупреждаю я, делая злое лицо и сумасшедший взгляд. — Это не ваш дом. Вы здесь — пустое место. Подстилка, которую выбросят в любой момент. Я ведь могу и вернуться. Понимаете? Если захочу. И мне никто не помешает. Никто! И тогда я спрошу с вас за всё. За каждый косой взгляд, за каждое грубое слово. Думаете, меня сможет кто-то остановить? Нет! — я сделал паузу. — Ладно, не буду вас больше мучить. Свободны оба!

Прекращаю энергетическое воздействие. Елена жадно дышит, потирая шею. Пашка падает на четвереньки. Я возвращаюсь в комнату и захлопываю дверь.

Насчёт возвращения я пока не думал всерьёз. Может быть, отец образумится с годами, и тогда мы с ним снова сядем за стол переговоров. Ну или нет. В общем-то, плевать. Но свой прощальный подарок я сделал, поквитавшись за страдания Андрюхи. Мачеха и её сынок шокированы и напуганы. Они долго будут жить в страхе, ожидая мести от бывшего члена семьи. Подумают, что свихнулся парень? Ещё лучше! Психи — люди непредсказуемые.

Теперь надо собрать вещи, написать тёте Ирине, что приеду завтра или послезавтра, смотря, как быстро получится добраться. И можно прощаться с этим домом.

Прежде всего я отформатировал диск компьютера. Всё, что мне показалось важным, я несколько дней назад скопировал на флэшки или, как они здесь назывались, ПЗК — портативное запоминающее устройство. Зашёл в почту, чтобы написать письмо, как вдруг за спиной со стуком распахнулась дверь. Я повернулся в кресле. Передо мной стоял граф Воронцов собственной персоной.

— Ты! — гаркнул он. — Как ты смел⁈ Ты оскорбил мою жену, оскорбил моего сына, оскорбил меня в моём же доме! Да не будь ты моим сыном, я бы тебя в порошок стёр. Я бы тебя землю заставил жрать!

— И к чему эти угрозы?

— Молчать!!! Ты — позор семьи. Негодный… юнец! Думаешь, можешь вести себя как хочешь? Чтоб ноги твоей не было в этом доме. Сегодня же!!!

— Не будет, успокойтесь. Оставайтесь жить в этом гадюшнике, а я пойду своей дорогой. Мне всё равно.

— Паршивец! Да я… — руки графа стали похожи на куски застывшей лавы