Придворный Медик. Том 3 - Алексей Аржанов Страница 26

— Вот уж кого не ожидал увидеть у себя в кабинете — так это вас, господин Биркин! — подавляя растущее напряжение, подметил Владыкин. — Проходите, присаживайтесь. Чем обязан?

«Чем обязан?» — очень хороший вопрос. Главный дознаватель явился лично в кабинет психолекаря! И что же это может означать? Он что-то понял? Догадался, что Борис Геннадьевич ведёт свою игру?

А ведь психолекарь ведёт много игр. Мало того, что он работает на одного из важнейших людей в императорском дворце, так он ещё и пациентов принимает по особой, не совсем законной схеме.

Ту же Анну Шолохову он мог излечить ещё на первой консультации. Но зачем так спешить? Владыкин при желании способен за сутки вправить мозги всему императорскому двору. А что делать дальше? Откуда брать деньги? Нет… Приходится растягивать процесс лечения. Вытягивать деньги из других дворян месяцами или даже годами.

А что? Никто ведь не знает, как на самом деле лечатся психические заболевания. Владыкин может наплести всё что угодно. А при дворе императора находится настоящая золотая жила — люди здесь не жалеют средств. Готовы платить любые деньги, лишь бы им хотя бы немного помогли разобраться с тараканами в голове.

А Борис Геннадьевич знает, как цеплять таких людей на удочку.

Так о чём же догадался Биркин? О попытках убить Булгакова? Или же о махинациях с пациентами?

— Я к вам с серьёзной проблемой, — Биркин удручённо вздохнул и рухнул в кресло перед Владыкиным. — Я хочу забыть одного человека. Он не даёт мне покоя.

Владыкин удивлённо вскинул брови, но быстро взял себя в руки. Так главный дознаватель пришёл сюда по другой причине! Значит, это не проверка. Он обратился со своими психологическими проблемами.

О-о-о… А в голове такого человека явно водятся тараканы. Вернее, даже не тараканы, а целый клубок червей. Из Биркина можно бесконечно высасывать деньги.

— Не можете забыть человека? — протянул Владыкин. — Так в чём же дело? Любовный интерес?

— Спятили, что ли? — взмахнул руками Аристарх Иванович, но тут же поправил себя. — Простите, не удержался. Нервы ни к чёрту. Кое-кто поиграл на них, как на гитаре, порвал все струны!

— Любопытно, — прищурился Владыкин. — Господин Биркин, прежде чем мы начнём, я хочу рассказать вам, как устроены мои консультации. Сегодня вы расскажете мне суть дела. Но лечение мы начнём завтра. Я ведь должен подобрать к вам правильную тактику, записать вас к себе на определённое время… Ну, вы понимаете!

— Легко же вам, наверное, работается. Всё по расписанию, — хмыкнул Биркин. — Я же работаю сутками напролёт. Предателей могут закинуть в мои пыточные камеры в любой момент.

— Давайте вернёмся к теме, — настоял Владыкин. — Вы сказали, что хотите забыть одного человека. О ком идёт речь? Скажу сразу, информация об этом никуда не уйдёт. В этом кабинете можно говорить о чём угодно. Главное, чтобы сказанное вами было правдой.

— Ну прям как в моей пыточной камере! — усмехнулся Биркин. — Там тоже звучит только правда. Видите ли, господин Владыкин, я всерьёз интересуюсь недугами людей. Не как лекарь, а как коллекционер. Но я впервые столкнулся с человеком, который не хочет показывать мне свою рану.

Владыкин с трудом сдержал вздох. Такой чуши он ещё отродясь не слышал, хотя в его кабинете он общался с самыми отъявленными извращенцами императорского двора.

Биркин выдержал паузу, затем поднял взгляд, поморщился, но всё же выдавил из себя потаённое желание:

— В общем, я хочу, чтобы вы стёрли из моей памяти Павла Булгакова.

* * *

Когда приём подошёл к концу, я достал из своего кармана механические часы и нажал комбинацию кнопок. Оставалось только найти укромное место, где я смогу переговорить со своим союзником без свидетелей.

Эти часы подарил мне Роман Викторович Севастьянов. Стражник, которому я много раз помогал. Теперь он служит в качестве гвардейца. Но не его должность меня интересует, а его связь с неким человеком, который назвался моим другом.

Я несколько раз получал от него сообщения. Он следил за мной, давал советы и поддерживал мою идею — следить за порядком на турнире. Этот «друг» — единственный человек, который ни разу не пытался воспользоваться мной в своих корыстных целях. И именно с ним я хотел связаться через Севастьянова.

Гвардеец нашёл меня в небольшом проулке между зданием клиники и патологоанатомическим корпусом, где проводились вскрытия умерших пациентов. В этом закутке никогда не бывает людей. Грима сообщила, что и камер здесь тоже нет. Через этот проулок лишь изредка проходит местный патологоанатом. Но сейчас он занят работой.

— Павел Андреевич, что происходит? — оглядываясь по сторонам, спросил Севастьянов. — Мы ведь договорились, что вы воспользуетесь часами, если вам будет угрожать опасность. Я ещё сомневался — думал взять с собой пару человек на всякий случай.

— Хорошо, что в итоге вы решили прийти в одиночку. Рад вас видеть, Роман Викторович, — поприветствовал гвардейца я. — Каюсь, злоупотребил нашей с вами связью. Но не ради себя, а ради императорской семьи.

— Что вы имеете в виду? — оторопел Севастьянов.

Я кратко рассказал ему всё, что мне известно. О Матросове и о Михаиле Романове, репутации которого грозит опасность.

— Не понимаю, почему вы решили обратиться с этим именно ко мне? С чего вы взяли, что я связан с Михаилом Сергеевичем? — напрягся Севастьянов. — Вы ведь могли обратиться в службу безопасности!

— Я хочу, чтобы вы передали эту информацию своему знакомому. Помнится, он следит за порядком в императорском дворе. Он оставил о себе хорошее впечатление. Думаю, его эта информация заинтересует, — объяснил я.

— Я передам ему, господин Булгаков, — кивнул Севастьянов. — Но… Вы ведь хотите что-то взамен? Награду? Огласку вашей помощи?

— Ничего, — помотал головой я. — Как раз наоборот, я был бы рад, если вы и ваш господин умолчите о моём участии в этом деле. Я лишь надеюсь, что, вы не оставите меня, когда я попрошу об ответной услуге.

Так и создаются связи. Не знаю, кто стоит за Севастьяновым, но этот человек имеет большую власть. Я уже несколько раз помог ему удержать равновесие в императорском дворе. Возможно, когда-нибудь он согласится встретиться со мной лично.

И тогда я попробую пробиться через него к Чаше очищения.

Севастьянов ушёл. А уже через полчаса, когда я