Многоликий Янус - Светлана Малеёнок Страница 23

Мой невольный консультант по макияжу, невольно хмыкнула, проронив: — А ты быстро всё схватываешь! – И, ловко пододвинула ко мне, вожделенные баночки.

Уточнив у женщины, что где есть, я не увидела щипчиков. И спросила, чем же мне выщипать брови?

В ответ, женщина положила передо мной две толстые нити. Я удивлённо на неё посмотрела. Я, конечно, знала, что когда-то именно такими нитями выщипывались брови в салонах красоты. Их каким-то особым образом переплетали между пальцами, и, зацепив волосок в перекрестье между нитками, дёргали. Только как это делается технически, я не знала. Поэтому, попросила женщину, показать мне, как это.

Между тем, графиня, вернув свою красоту на место, подошла к нам.

— Ну, как у вас дела?

— Девушка, довольно способная! – похвалила меня женщина. – Только вот нитями для бровей не может пользоваться, — притворно вздохнула она, изображая вселенскую скорбь.

— Ну, пожалуйста! Ну, покажите! – заклянчила я, снова использовав, тяжелую артиллерию, в виде взгляда кота из Шрека. Способ, ожидаемо сработал!

— Ну, покажи ей, — приказала женщине графиня и «поплыла» к двери.

Сначала, женщина сама на мне показала, как пользоваться нитями. И со стороны это казалось, виртуозной игрой скрипача! Всегда приятно смотреть на мастера своего дела, в чём бы это мастерство, не выражалось. Потом, она показала мне, как одевать, эти нити на пальцы. Не с первой попытки, но мне удалось. Минут через пять, я умудрилась вырвать первый волосок из брови. Потом, дело пошло веселее. Но, всё равно, минут через тридцать, мои руки болели, а плечи, словно вывернули из суставов. Ещё минут десять мучений, и я с удовольствием смотрела в зеркало на результат своих титанических усилий!

Подошли женщины, и, внимательно рассмотрев мои новые брови, одобрительно покивали головами. Форма получилась, просто идеальной! Единственное, что портило всё впечатление, это краснота, расползшаяся вокруг бровей. Работы про «прополке» было много, поэтому и раздражение на не привычной к подобным экзекуциям коже, было довольно сильным.

Одна из женщин отошла к соседнему столику и принесла мне маленькую баночку с приятно пахнущей перечной мятой, мазью.

— Смажь! Это уберёт красноту! – предложила она.

Я, с благодарностью приняла баночку и смазала покрасневшую кожу. Мгновенно почувствовав приятный охлаждающий эффект, я улыбнулась. В этот момент, зашла какая-то женщина и, все три гримёра, как я мысленно окрестила моих помощниц, сгрудились вокруг неё. Я же, порадовавшись, что меня оставили в покое, и не будут стоять над душой, быстро принялась корректировать доставшееся мне от Ядвиги «богатство».

Уже через пять минут, я удовлетворённо смотрела в зеркало, с трудом узнавая себя новую, в недавней простушке! Оставался самый последний штрих! Я взяла в руки чёрный плотный брусок, и вспомнила, что похоже на эту, выглядела тушь для ресниц во времена СССР, и называлась она «Ленинградская», ещё моя мама такой красилась. Делалось это так: женщина плевала на брусочек и елозила по плевку специальной щёточкой, которой потом и окрашивались ресницы. Оглядевшись по сторонам в поисках хоть какого-то сосуда с водой, увидела вазу с цветами. Опустив в неё руку, дотронулась до воды и перенесла каплю на чёрный брусочек.

Уже через несколько минут, из зеркала на меня смотрела роковая красотка! Шучу, конечно! В зеркале я видела молоденькую девушку, с утончённой аристократической внешностью. Высокие скулы, нежный овал лица, с аккуратным носиком и тёмными пушистыми ресницами, придающими глазам, более насыщенный зелёный цвет. А облако длинных, вьющихся волос, каштанового цвета волос, делало девушку просто неотразимой!

В моей голове восторженно вздохнула Ядвига. – Это я!? Не может, этого быть! Как у тебя получилось?

— А ты разве не видела? – удивилась я, уже привыкнув, что девушка всегда незримо присутствует рядом.

— Нет, не видела, — грустно ответила она. – Не всегда получается. Иногда, меня будто уносит куда-то, прочь. Вот тогда становится по-настоящему страшно! Я боюсь, что теперь уж умираю навсегда.

Я мысленно посочувствовала девушке, испытав даже укол совести. Ведь я, по сути, заняла её место и теперь радуюсь не только жизни, но и молодости! Но быстро себя одёрнула, напомнив, что оказалась в этом теле вовсе не по своему желанию! И, пообещав себе, постараться найти выход из этого положения, временно отмахнулась от грустных мыслей.

Очнулась я от своих горьких дум, услышав восторженное квохтанье вокруг своей особы. Все три гримёрши, и четвёртая женщина, по всей видимости, актриса местного театра, рассматривали мой макияж. Впрочем, вновь пришедшая, особых восторгов не высказывала, но ведь она не видела меня «до» апгрейда[2]!

Совсем другое дело, мастерицы по красоте! Вот они по достоинству оценили мои старания и даже пригласили помогать им, гримировать артистов к выступлению. Я пообещала, что если у меня получится отпроситься у графа Саяна, то обязательно приду! Видя, что женщины настроены ко мне, вполне миролюбиво, помявшись, осмелилась попросить у них немного чудо средств и тушь для ресниц. Женщины засмеялись, сказав, что с радостью поделятся со мной, так как на актрис уходит столько косметики, что ни кто и не заметит пропажи! Поблагодарив щедрых поборниц красоты, я ловко спрятала подарки, завязав их в тряпицу, также выданную мне женщинами.

В это время, снова открылась дверь, и в комнату вбежала какая-то девушка в симпатичном, но простом крестьянском сарафане. И с криком, — Ядвига! — бросилась ко мне обниматься. Пока я растерянно хлопала глазами, она сказала: — Ядвига, я всё знаю! Мне Вильям рассказал про колодец. Какой ужас! Хорошо, что хоть жива, осталась! А память, я надеюсь, к тебе скоро вернётся!

Я улыбнулась, поняв, кто это. Хорошая всё же, эта девушка – Глаша! Даром, что и внешне на Ядвигу похожа. Только она была полностью белобрысенькая.

— Ой! — Вскрикнула Глаша и прижала руки к щекам. – Ты ли это, Ядвига? Какая красавица стала! Прям, королевна! Нет, лучше! Актриса! Это тебя так наши девушки раскрасили? Глядя на женщин, спросила она.

— Да нет, — ответила одна из них. – Это твоя подруга сама так постаралась! Вот где талант!

Глаша, продолжая восхищённо таращить на меня глаза, спросила, — а меня, так можно будет, красивой сделать?

— Любую женщину, можно, — ответила за меня одна из гримёрш.

Я лишь согласно кивнула. Потом, поблагодарив женщин ещё раз, и попрощавшись с Глашей, пообещала, что вскоре навещу их снова. И, помахав рукой, пошла, искать Вильяма. Судя