Маг красного знамени - Клим Руднев Страница 20

Иван сделал шаг назад, готовясь бежать, но тут же почувствовал, как кто-то хватает его за руки сзади. Обернувшись, он увидел еще двоих людей в темных пальто.

— Не стоит сопротивляться, — мягко сказал первый мужчина. — Мы не хотим причинить вам вред. Просто хотим поговорить.

— А если я не хочу говорить? — Иван попытался высвободить руки, но захват был железным.

— Тогда нам придется вас принудить. Но это будет неприятно для всех участников процесса.

Иван почувствовал, как по его телу разливается странное тепло — кто-то из нападавших использовал магию. Ноги стали ватными, руки перестали слушаться, зрение начало затуманиваться.

— Что вы со мной делаете? — с трудом выговорил он.

— Сонное заклинание. Совершенно безвредное. Через пару часов проснетесь, как огурчик.

Иван попытался сосредоточиться, вспомнить уроки Майи, но магия нападавших была слишком сильной. Мир вокруг начал расплываться.

— Кто… кто вы такие? — прошептал он.

— Третья служба, — ответил мужчина в пальто. — Управление особых расследований. Добро пожаловать в нашу организацию, товарищ Иван.

Последнее, что увидел Иван перед тем, как потерять сознание, — черный автомобиль, который бесшумно подъехал к тротуару. Разумеется, летающий, без колес, парящий в воздухе на высоте полуметра от земли.

— Феликс будет доволен, — услышал он голос, как сквозь вату. — Наконец-то мы заполучили нашего межпространственного гостя.

Иван попытался что-то сказать, но язык не слушался. Сознание покидало его, и последней мыслью было сожаление о том, что он так и не успел приступить к работе на заводе. Семен Аркадьевич будет недоволен прогулом.

Тьма поглотила его, и черный автомобиль растворился в утреннем тумане, унося с собой человека, который всего неделю назад мечтал о спокойной жизни станочника в мире победившего коммунизма.

* * *

Дворец Союзов возвышался над Ленинградом как исполинский каменный корабль, готовый в любой момент взмыть в небеса. Его шпиль, увенчанный гигантской красной звездой, терялся в низких облаках. На фасаде здания, сложенном из черного гранита, золотыми буквами высотой в человеческий рост было выбито: «Пролетарии всех стран, соединяйтесь!»

В кабинете на сотом этаже за массивным дубовым столом сидел человек, чья власть распространялась на половину земного шара. Генеральный секретарь Коммунистической партии Советского Союза, товарищ Николай Семенович Хмельков, изучал донесения, поступившие с утренней почтой.

Хмельков был невысок ростом, но широк в плечах. Лысая голова блестела в свете настольной лампы, маленькие черные глазки бегали по страницам документов. Несмотря на ранний час, он уже успел выпить три чашки крепкого чая и съесть тарелку овсяной каши — железный режим, которого он придерживался уже тридцать лет.

— Интересно, очень интересно, — пробормотал он, перечитывая донесение в третий раз. — Человек из параллельного мира… Такие способности… А главное — он не подчиняется законам нашей магии.

В дверь кабинета негромко постучали.

— Войдите! — не поднимая головы от бумаг, приказал Хмельков.

В кабинет вошел высокий худощавый мужчина в безупречно отглаженном черном костюме. Феликс Эдмундович Дзержинский, начальник Третьей службы, был полной противоположностью генсека — изящный, подтянутый, с аристократическими чертами лица и ледяными серыми глазами.

— Товарищ генеральный секретарь, — Дзержинский слегка поклонился. — Вы меня вызывали?

— Садитесь, Феликс Эдмундович, — Хмельков указал на кресло напротив стола. — Поговорим о нашем госте из другого мира.

Дзержинский сел, скрестив ноги, и терпеливо ждал. За долгие годы службы он научился не показывать эмоций, даже когда внутри него бушевала буря.

— Читал ваш отчет, — продолжил Хмельков, постукивая пальцем по бумагам. — Впечатляющие способности. Может расплавлять металл взглядом, превращать твердые материалы в жидкость, становиться невидимым…

— Это еще не все, товарищ генеральный секретарь, — мягко заметил Дзержинский. — По данным наших магов, его энергетический потенциал превышает все известные нам образцы. Такой силой не обладал никто со времен легендарного Гагарина.

Хмельков откинулся в кресле и задумчиво посмотрел в окно, за которым простирался Ленинград.

— Знаете, Феликс Эдмундович, — сказал он наконец, — мне уже семьдесят три года. Я правлю этой страной больше четверти века. Но время… время неумолимо.

Дзержинский чуть заметно кивнул. Он прекрасно знал, к чему ведет генсек.

— Наши медики-маги делают, что могут, — продолжал Хмельков, — но они лишь замедляют старение, а не останавливают его. А этот молодой человек… Вы думаете, он сможет даровать бессмертие?

«Вот мы и добрались до сути», — подумал Дзержинский, но вслух сказал:

— Теоретически — возможно, товарищ генеральный секретарь. Его магия не подчиняется нашим законам. Он может делать то, что для нас невозможно.

— Теоретически, — повторил Хмельков и усмехнулся. — А практически?

— Практически нужно провести исследования. Выяснить природу его способностей, понять, как они работают.

— И сколько времени это займет?

Дзержинский сделал вид, что размышляет, хотя ответ у него был готов заранее.

— Несколько месяцев, возможно, год. Магия — наука точная, но медленная.

— Год? — Хмельков нахмурился. — Это слишком долго.

— Спешка здесь неуместна, товарищ генеральный секретарь, — осторожно возразил Дзержинский. — Одно неверное движение — и мы можем потерять нашего гостя навсегда. А с ним и все его секреты.

Хмельков барабанил пальцами по столу. Дзержинский знал эту привычку — генсек так делал, когда был чем-то недоволен.

— Хорошо, — наконец сказал Хмельков. — Но я хочу регулярных отчетов. Каждую неделю. И никто, кроме нас двоих, не должен знать об истинной цели исследований.

— Разумеется, товарищ генеральный секретарь.

— А где сейчас находится наш гость?

— В специальном блоке на Фонтанке. Под усиленной охраной и магическими барьерами.

— Он в сознании?

— Действие сонного заклинания скоро закончится. Мы провели предварительное обследование — физических повреждений нет, магический потенциал стабилен.

Хмельков встал и подошел к окну. Внизу, как муравьи, сновали люди, ездили автомобили, летали воздушные трамваи.

— Знаете, Феликс Эдмундович, — сказал он, не оборачиваясь, — иногда мне кажется, что я создал идеальное общество. Нет бедности, нет безработицы, нет войн… Все счастливы и довольны.

— Ваши достижения действительно впечатляют, товарищ генеральный секретарь, — ровным голосом ответил Дзержинский.

Внутри него все кипело от отвращения. Он прекрасно знал, какой ценой досталось это «счастье». Сколько людей исчезло в подвалах Третьей службы, сколько семей было разрушено, сколько талантливых умов сломлено или принуждено к покорности.

— Но иногда, — продолжал Хмельков, — мне хочется увидеть плоды своих трудов. Увидеть, как человечество развивается дальше, как совершенствуется наше общество. А для этого нужно время. Много времени.

— Понимаю вас, товарищ генеральный секретарь.

Хмельков обернулся и внимательно посмотрел на Дзержинского.

— Вы служите мне верой и правдой уже двадцать лет, Феликс Эдмундович. Я ценю вашу преданность.

— Служу народу и партии, товарищ генеральный секретарь, — автоматически ответил Дзержинский.

— Конечно, конечно. Народу и партии. — Хмельков вернулся к столу. — Но ведь иногда интересы народа и