Многоликий Янус - Светлана Малеёнок Страница 2

Глашки соседской услыхала? — Ее-то барыня часто в столицу наезжает, всякие новинки оттуда привозит! Вот намедни завела нову моду, — домашние спетакли устраивать. Привезла с собой хранцуза, так он, поди, всю челядь согнал, учит их лицедейству. Яко скоморохи какие! Тьху, срам-то какой!

Я зависла. Чувствую, любопытство все сильнее поднимает во мне голову. А вместе с ним растет ощущение чуда, волшебства и… новых возможностей. Моя скучная однообразная жизнь в мгновение ока перестала быть таковой, и я поняла, что не намерена второй свой шанс бездарно профукать!

Но тут же, вспомнила про Катюшку, и тоска по дочери резанула сердце острым ножом. Мелькнула мысль, что я могу ее больше никогда не увидеть. Поспешно отогнав все, что теснилось у меня в голове, я решила действовать по обстоятельствам. «Подумаю об этом завтра», — совсем как моя любимая Скарлетт, героиня из «Унесенных ветром» подумала я, и перенесла внимание на повариху. Та настойчиво трясла с меня рецепт нового блюда.

***

Еще пару часов я летала по кухне, стуча деревянными башмаками и выполняя мелкие поручения кухарки. Я услышала от поварят ее имя — Мила, и ей оно очень шло. Эта женщина, на вид лет сорока пяти, и правда была милой и доброй. Как бы она не переживала, что не успеет к назначенному времени подать господам достойный завтрак, ни на меня, ни на поварят, она не кричала.

Довольно слажено и быстро наша команда приготовила запеченного фазана, жареных перепелов, пареную репу с овощами, курник и ягодный кисель. И как вишенка на торте на отдельном блюде горкой возвышалась белая шапка воздушного картофельного пюре с добавлением настоящего сливочного масла и молока.

По правде сказать, я и сама не ожидала, что это обычное для человека двадцать первого века блюдо может оказаться настолько вкусным, если приготовить его из натуральных продуктов. Хотя я же со вчерашнего дня ничего не ела…

Что уж говорить о поварихе! Она оказалась просто в восторге от этого «заморского» блюда и в нетерпении кусала губы, ожидая реакции хозяина и его гостя на кулинарное новшество.

И вот час икс настал!

Во дворе послышались крики конюхов, топот копыт и лай собак. Уже через несколько минут из передней донеслись мужские голоса. Мила крикнула слуг, и те, взяв блюда с угощениями, друг за другом направились в обеденный зал.

— Поешь, — сказала мне Мила. — Пока баре трапезничают, можно немного передохнуть.

Я кивнула и буквально упала на уже ставшую мне родной, колченогую табуретку. Осмотрелась. Из еды осталось только блюдо из овощей, приготовленное в печи. По виду оно напоминало наше рагу. По вкусу… оказалось сладкой гадостью. Убедившись, что на меня никто не смотрит, я сплюнула сладковатую и чуть горчащую овощную кашицу в помойное ведро.

«И как они такое едят? — удивилась я. — Наверное, масло прогоркло да посолить забыли. Ох, и что сейчас будет, если господа останутся недовольны моей пюрешкой…»

Я решила осторожно поинтересоваться у Милы:

— Мила, а ты овощи пробовала?

— А как же, стряпухе да свою еду не попробовать? А вдруг чего да не хватает? Что голова не додумает, да руки не спроворят, за то спине ответ держать!

И я терялась в догадках. Как такую дрянь можно едой считать?.. Но, как говорится, в чужой монастырь со своим уставом не ходят.

С другой стороны, так же и совсем оголодать можно на диетических харчах. Или наоборот… опухнуть. То-то мне все это беспокойное утро кажется, что меня стало больше! До моего волшебного перемещения у меня был стабильный сорок шестой размер. Сейчас же перед моими глазами маячили верхние совсем не девяносто, а уж точно все сто двадцать. Ощупав припухшую талию и нижние определенно не девяносто, я призадумалась.

Как-то совсем не было времени не только оглядеть себя, но даже в зеркало посмотреться. Обычно попаданки оказываются в молодом стройном теле с красивым личиком. Судя по моему новому телу, я где-то очень сильно промахнулась. И переживания по поводу моей новой внешности, подозреваю, отнюдь не беспочвенные.

Не на шутку забеспокоившись, я начала вертеть головой по сторонам в поисках хоть чего-нибудь отражающего. Но взгляд натыкался лишь на пузатые глиняные горшки.

На кухню, запыхавшись и вращая глазами, вбежал один из слуг-подавальщиков.

— Граф желает знать, что это за новое блюдо выложено белой горкой? — быстро проговорил он и сделал поварихе приглашающий жест, позвав ее следовать за собой.

Мила посмотрела на меня с непередаваемым выражением лица и отправилась держать ответ перед господами.

Я же, вся внутренне сжалась. Видимо, из-за стресса в голове мгновенно всплыла информация из исторической литературы, что раньше соль была очень редкой и оттого дорогой приправой, поэтому крестьяне практически вообще все ели без соли, а господа — крайне малосоленую пищу. Я же, по обычной своей привычке, хорошо посолила картофельное пюре. Как там говорится — недосол на столе, пересол на спине? Понятное дело, что моя спина немедленно зачесалась в ожидании неприятностей.

Стуча деревянными башмаками, на кухню вернулась раскрасневшаяся и улыбающаяся Мила.

«Фух, пронесло!» — подумала я.

А не тут-то было!

— Ядвига, баре, откушав пюре, пришли в восторг от его нежного вкуса! — на одном дыхании выпалила женщина. — Но они требуют тебя. Иди, господа ждут. Да не осрамись! Поклонись обоим, да первая не заговаривай. Ответь, что спросят. А я пошла пироги доставать из печи.

Я сглотнула ком в горле.

Мало того что я еще понять не успела, где я, кто я, и даже не знаю, как выгляжу, а тут еще с господами общаться придется да поклоны бить… И, как это правильно делается? Да и кому первому кланяться, — хозяину дома или гостю?» — думала я, звонко стуча башмаками в сторону звучавших мужских голосов.

Да и толку, если бы знала? Я же ни разу не видела в лицо хозяина замка. Как всегда в спорной ситуации, я прибегла к элементарной логике и решила сначала поклониться старшему мужчине.

Полутемный коридор, освещаемый лишь редкими факелами, заканчивался, и я уже подходила к массивным деревянным дверям, окаймленным резным узором. Лакей, молча, открыл их передо мной. Меня ждали.

Я вошла в большой зал. Нет, скорее огромный! Первое, что бросилось в глаза, — он был практически пустой. Не считая очень длинного прямоугольного обеденного стола посередине, который был накрыт белой вышитой скатертью и весь уставлен блюдами с разнообразной едой. Мой желудок тоскливо сжался и вспомнил сегодняшний «завтрак», состоящий из тут же выплюнутой