Попаданец в Дракона 4 - Владислав Андреевич Бобков Страница 19

Невольно вся эта ситуация оказала благоприятное влияние на «рейтинг» командующего драконьих ублюдков и сам отряд. Заинтересованные стороны быстро выкопали историю Морица и, глядя на его успехи, дали ему прозвище: Мориц Разрушитель, цепной пёс на службе у Аргалора Покорителя бури.

* * *

Асириус нервничал. В конце концов, не каждый день тебе доводится выступать против кого-то столь могущественного, как их будущий гость.

Место встречи было выбрано не случайно. Вокруг, насколько хватало глаз, расстилалось пустое поле, позволяя отлично увидеть отсутствие какой-либо засады.

Была на этой пустоши и одна достопримечательность.

Кобольд с немалым удовлетворением оглянулся и посмотрел на удерживаемого в цепях, ослабленного эликсирами и ядами Овернаса. Гордый дракон был распят на животе, лежа на созданной магами каменной плите, в которую были вмонтированы десятки концов тяжелых цепей. Сама плита и цепи аж светились от скрытой в них магии гномьих рун.

Сам Электрический вихрь выглядел удручающе. Хоть за прошедшие месяцы его раны в основном и зажили, но пребывание в плену и яды заставили многие чешуйки на месте прошлых ран неправильно вырасти или срастись.

За последние месяцы Аларик выкачал из гордого дракона многие литры крови и отрезал нужные для экспериментов части плоти, благо те отрастали. Пользуясь тем, что Аргалор всё ещё спал, а Овернас не мог возразить, Скотт использовал каждую возможность, чтобы как можно лучше узнать и исследовать организм повелителей неба.

Наконец Асириус повернулся к последней части их будущей шарады, и на этот раз он глядел без особого энтузиазма.

— Что тебе надо, прислужник? — раздраженно уточнила сидящая неподалеку золотая драконица, заметив взгляд Асириуса. — Ты уже который раз на меня пялишься, если тебе есть что сказать, то скажи!

Асириус сдержал желание и впрямь сказать всё, что он думает, заставив себя мысленно пересчитать до десяти.

Многие годы вместе с Аргалором заставили Асириуса увериться, что он готов принять любое драконье дерьмо, которое они только могут вытворить.

О Великий Олдвинг, как же он ошибался.

Золотая драконица оказалась самым раздражающим существом, которое он мог только встретить.

У неё на всё было своё мнение, и она не стеснялась его говорить при любом удобном или неудобном случае! А её постоянные требования в еде и слугах⁈

Очень скоро все остальные главные прислужники поняли сей простой факт и мягко исчезли от взаимодействия с ней, из-за чего единственным, кому она могла выносить мозг, остался бедный Асириус!

— Госпожа, — собрав всё своё терпение, как можно мягче начал кобольд. — Я прошу вас как можно меньше вмешиваться в будущие переговоры. Как я уже говорил, Овернас был побежден именно моим господином, и хоть он сейчас не может вести дела, но я, как его прислужник, буду делать это за него. Ваше вмешательство лишь даст неправильный посыл.

— Как по мне, это всё ещё очень глупо, — фыркнула Аргоза, чем вновь заставила Асириуса испытать дикое желание сомкнуть свои пальцы у неё на шее, несмотря на сокрушительную разницу в их размере. — Разве может обычный прислужник вести дела в столь важном и ответственном процессе. Здесь обязательно должен быть дракон.

Одна только мысль, что его господин почему-то испытывал интерес к этой драконице, приводила кобольда в ужас. Ведь если всё пойдет так, как он думает, то она останется с ними ещё больше! А вдруг она и вовсе решит жить рядом⁈

Он должен срочно показать господину всю опасность связи с этой дьяволицей!

— Госпожа, но я всё же вынужден настаивать, — сквозь клыки процедил с натянутой улыбкой Асириус. — Поймите, здесь важен авторитет Аргалора. Если мы его даже случайно принизим, то он нам никогда этого не простит.

— Хорошо, прислужник, — закатила глаза, сытая по горло спорами драконица. — Я дам тебе возможность попытаться, но если ты провалишься, то я буду участвовать.

— Благодарю за вашу милость.

«Пошла ты к демонам в бездну, наконец-то!» — даже ангельское терпение Асириуса было изрядно испорчено за последнюю неделю.

Но наконец впереди появилась характерная точка, что стремительно приближалась.

Не прошло много времени, как перед кобольдом и драконицей с изяществом для столь гигантской туши приземлился великолепный древний серебряный дракон.

Асириус невольно сглотнул, оценив размеры Хорддинга. Если Овернас в холке достигал шести метров и уже казался огромным, то Хорддинг Серебряное крыло, отец Аргозы и старший брат Овернаса, был все десять, практически достигая размера Сарианы, матери Аргалора.

Величественный серебряный дракон внимательно оглядел бессознательного Овернаса, после чего медленно, словно поворачивающаяся баллиста, посмотрел на свою дочь.

— Аргоза, потрудись объяснить, что ты здесь устроила. Почему мне приходит от тебя сообщение, что ты решила сражаться с каким-то там герцогом и рисковать своей жизнью ради вшивого цветного дракона? — Хорддинг ни на йоту не повышал голос, но от его холодного тона поёжились все, кто его слышал.

— Всё просто, отец, — явно храбрясь, Аргоза по-бунтарски выпятила грудь вперёд. — Меня возмутило, что ни ты, ни остальные драконы никак не заботитесь о судьбе моего дяди. Кто знает, что с ним случится, если прислужники Аргалора проиграют? Может быть, в отчаянии они нанесут вред моему дяде? Я не могла стоять в стороне!

— И поэтому ты не придумала ничего умнее, чем решить сражаться на стороне тех, кто вопреки всем законам драконов ограничил свободу одного из нас? — едко спросил Хорддинг тем тоном, по которому становилось понятно, что он не верит ни единому её слову. — И это совершенно никак не связано с твоим интересом к этому цветному дракону, о котором ты меня ранее спрашивала?

— То, с кем я общаюсь, тебя вообще не касается! Это моё дело! И вообще, вы первые ничего не стали делать с пленённым дядей!

— Не смей говорить со мной таким тоном, молодая драконица! — впервые зарычал Хорддинг, и от этого возникло ощущение, будто затряслась сама земля вокруг. — Ты моя дочь и будешь говорить со мной уважительно! Насчет же Овернаса, то он сам виноват в том, что с ним случилось. Нападения на молодняк так же осуждаются, как и пленение дракона. Он первым совершил проступок, поэтому должен понести ответственность.

— Ну так и знай, что я отсюда не уйду, пока дядя не полетит с нами!

— Неужели⁈ И раз так, то почему Овернас всё ещё в плену, если уж ты так о нём заботишься?

— А вот по этому вопросу, —