Эволюционер из трущоб. Том 14 - Антон Панарин Страница 18

— Как он меня назвал? Константинович?

Я быстро набрал номер Барбоскина и торопливо отдал приказ:

— Тимофей Евстафьевич, возможно, у нас огромные проблемы. Поднимайте всех имеющихся бойцов. Пусть готовятся к вторжению со стороны Имперской гвардии.

Не дожидаясь его ответа, я сбросил вызов и набрал Егора Егоровича. Коротко ввёл его в курс дела и распорядился взять командование на себя. Если всё пойдёт по худшему сценарию, он будет должен защитить мирное население. Пальцы сами собой набрали номер деда.

— Максим Харитонович, возможно, придётся решить проблему с Императором значительно раньше, чем я планировал. Сделай, пожалуйста, так, чтобы Гаврилов и моя мама были окружены заботой и даже не думали покидать Калининград. Ко мне на порог пришел Пожарский и требует с ним сразиться, но что-то мне подсказывает, что это будет необычный спарринг.

— Внучок, я срочно отправлю к тебе Артура и Юрия. Если потребуется, я и сам…

— Не потребуется, — оборвал я старика. — Юру и Артура пришли на всякий случай, но пусть сидят в центре Екатеринбурга и не отсвечивают. Вдруг и правда у Пожарского просто чешутся кулаки, а то мы поспешными действиями сами инициируем войну с Романовым.

— Устами младенца глаголет истина, — философски сказал Харитонович с издёвкой в голосе.

— Благодаря этому младенцу ты избавился от постоянной боли, — усмехнулся я.

— Да кто ж спорит? Весьма способного младенца родила моя дочурка, — хмыкнул дед. — Ладно, я понял. Всё сделаем в лучшем виде. Заодно подготовлю дома для переселенцев. Нужно же беженцев где-то разместить.

— Максим Харитоныч, не каркай. Может, всё и обойдётся.

— Может. Но ты правильно сделал, решив меня предупредить. Перестраховка лишней всяко не будет. А если потребуется, то в течение пяти минут три сотни магистров переместятся в Екатеринбург и положат на лопатки Имперских гвардейцев. Что-что, а в боевом опыте мои ребятки дадут фору кому угодно.

— В этом я даже не сомневаюсь. Ладно. До связи…

Я положил трубку и убрал телефон в карман. Выйдя с территории завода, заметил пару снайперов, выдвинувшихся на позицию к многоэтажке. Судя по их взглядам, Пожарский ждёт меня с южной стороны города. А жаль. Хотелось спокойно пожить, готовясь к новой войне, но видимо, расслабиться в ближайшее время не удастся.

Спустя полчаса я добрался до окраины Екатеринбурга. Там меня уже ждал мой противник. Абсолют сидел на массивном камне и скучающе ковырял ножом под ногтями. У его ног без сознания в нелепых позах лежали пять гвардейцев, которые явно попытались остановить гостя, но получили жестокий отпор. Я нахмурился, остановившись перед Пожарским, и сурово заглянул ему в глаза:

— Любите бить тех, кто слабее? — спросил я.

Пожарский небрежно улыбнулся, убирая нож, и поднялся с камня.

— Они не пускали меня в город. Вот я и решил размяться перед нашей с тобой схваткой, — лениво ответил он, хрустнув шеей.

— Схватки у беременных женщин, а у нас с вами, Ярополк Степанович, будет дружеское сражение.

— Ха-ха. А ты стал куда острее на язык с нашей последней встречи. Надеюсь, твои инстинкты так же отточены, как и красноречие.

Пожарский расплылся в довольной улыбке и пошел следом за мной. Я повёл его по лесной тропе. Хотел увести как можно дальше от Екатеринбурга, ведь даже дружеский спарринг может до основания разрушить город. Пожарский всё же абсолют. Вокруг стояла тишина, прерываемая лишь хрустом веток под ногами. Я остановился и внимательно посмотрел на Пожарского, решив спросить прямо:

— Ярополк Степанович, скажи честно: ты сам сюда приехал или по приказу Императора?

— Скажем так, все звёзды сошлись. Я хотел сразиться с тобой, вдобавок ко всему, Его Величество решил проверить твои навыки.

— Ясно. Значит, Император мне не доверяет и пытается понять, стоит ли меня убрать с шахматной доски.

Пожарский задумчиво хмыкнул и почесал бороду:

— А ты бы доверял парню, который появился невесть откуда, в рекордные сроки стал абсолютом, подчинил себе кучу земель, отбросил назад аномальную зону, дал отпор китайцам и собственноручно убил существо, с которым не смогли справиться абсолюты десятка стран?

— Я бы радовался, что этот уникум родился в моей стране, а не в какой-либо другой. А что ты думаешь обо мне?

Пожарский ухмыльнулся и наклонил голову набок, изучая меня, а после ответил холодным и уверенным голосом:

— Я верю только в силу. Мне плевать, кто ты и чего хочешь. Я знаю, что ты отпрыск Архарова. Я чувствую это. В твоём дерзком взгляде, манере общения, в безрассудстве. В каждом долбаном шаге я вижу Константина Игоревича. Всегда ненавидел его. Ведь у твоего папаши были амбиции, но не было сил их реализовать. А ты птица другого полёта. Умён, силён, хитёр. Я мог бы сдать тебя Ивану Васильевичу, поддержать Водопьянова и убедить всех, что от тебя нужно избавиться. — Пожарский выложил карты на стол и изучающе уставился на меня, давая возможность мне вставить свои пять копеек.

— И почему же вы меня не сдали?

— Ха! Ты даже не думаешь отрицать мои слова, — рассмеялся Пожарский и хлопнул себя по лбу. — Вот же самоуверенный сопляк, — с уважением в голосе произёс он. — Ладно, скажу как есть. Если бы я сдал тебя Императору, то я бы упустил возможность сразиться с тобой.

— Как мне кажется, Иван Васильевич отправил бы вас меня устранить.

— Ты его плохо знаешь. Император бы отправил не только меня, а ещё и Водопьянова с Шереметевым. Они бы мешались под ногами, не дав развернуться мне на полную. Понимаешь? Они бы украли мою добычу. — В глазах Пожарского появился безумный огонёк, а на лице заплясал звериный оскал.

— Раз уж вы уважаете силу, то я предлагаю пари. Если победите вы, то я умру. Если же вы проиграете, то присоединитесь ко мне, — решил я взять быка за рога и вытянуть из этой ситуации как можно больше плюшек.

— Вздор. Я буду сражаться до последнего вздоха. Но если ты сумеешь меня обезвредить, не убив, так и быть, я присягну тебе на верность.

— А как же гордость абсолюта? — спросил я.

— Какая, к чёрту, гордость? Ты хотя бы представляешь, сколько крови невинных мы пролили по приказу Императора? Долбаные океаны, — отмахнулся Пожарский. — Я служу сильнейшему, и так уж вышло, что Иван Васильевич сильнейший из всех, кого я когда-либо встречал.

Я