Договор - Инди Видум Страница 18

— Покажи заклинание, которое тебе дали.

Я с недоумением подчинился, и на указательном пальце зажегся крошечный огонек, подрагивавший от желания отправиться в цель.

— Как ты думаешь, во сколько раз надо увеличить его мощность, чтобы оно могло считаться боевым?

— Минимум раз в десять.

Он кивнул.

— На каждый уровень требуется сотня кристаллов, если случайно не попадется с таким же заклинанием, тогда хватит одного. Вот и представь сколько нужно кристаллов, чтобы поднять хотя бы до десятого уровня.

— Девятьсот? — предположил я. — Умножаем на десять рублей за каждый, получаем девять тысяч.

— Десять — это стоимость в Лабиринте, в другом месте будет меньше плюс скидка за большую покупку. Но все равно минимум четыре с половиной — пять тысяч выложить надо. И это одно из самых слабых заклинаний. Чтобы оно реально считалось боевым, нужен уровень хотя бы пятидесятый. На это не хватит денег, которые ты получил с Фырченкова. При этом во впитываемых кристаллах может оказаться ценное заклинание. И тогда станет вопрос, брать его или не брать. Иногда кристаллы просто рассыпаются, не давая прирост. А в активе мага должно быть не одно сильное заклинание. Короче говоря, чтобы вырастить из тебя мага, в тебя нужно инвестировать много денег. Мне это невыгодно, потому что доход от этой инвестиции получу не я.

Возможно, это прозвучало жестоко с его стороны, но у меня претензий не было. Отчим и без того уже много потратил на Петю, чужого для него ребенка, поэтому имел право надеяться, что траты вскоре закончатся.

— У аристократии существуют свои способы прокачки, которыми они ни с кем не делятся, поэтому я и предлагаю связаться с Вороновыми.

— У меня есть еще артефакторика и механика, — напомнил я.

— Петя, с твоими математическими способностями такой вариант не представляется серьезным. Тебе по дисциплинам, связанным с точными науками, поставили удовлетворительно только по моей просьбе как попечителя.

Увы, в этом он был бы полностью прав, если бы на моем месте был прежний Петя, потому что в аттестате будут три тройки: по логике, математике и физике. Зато Закон Божий мой предшественник знал на отлично. Зримое подтверждение тезиса: для того, кто не учит физику, мир наполнен чудесами и волшебством. В Петину жизнь магия действительно пришла, так что подход оказался оправдан. Но Юрий Владимирович вряд ли примет такой довод.

— С такими оценками тебя не возьмут без вступительных экзаменов ни в одно высшее учебное заведение по дисциплинам с математической направленностью, к коим относятся как механика, так и артефакторика, — продолжал пояснять отчим. — Экзамены ты не сдашь.

— Дебил, что ли? — тихонько вякнул Валерон. — В смысле не ты, твой предшественник.

Я чуть пристукнул его ногой, чтобы не высовывался. Конечно, отчим не понимал, что там тявкается, но сам тявк-то он прекрасно слышал.

— Я попробую подготовиться. Вариантов всё равно нет.

Юрий Владимирович состроил весьма скептическую мину. Сомневался, видать, в Петиных математических способностях, и не без основания.

— Думать нужно, Петя. У меня были планы на твое образование, но сейчас в них нужно вносить коррективы. Было бы идеально, если бы за твое обучение приняли на себя ответственность Вороновы, потому что силы у тебя много, но в военном училище с таким набором заклинаний тебе делать нечего.

— Я туда и не хотел бы.

Юрий Владимирович поморщился.

— Петя, желания надо соизмерять с возможностями. Да, с таким набором артефакторика — прекрасный выбор. При условии, что у тебя были бы способности к точным наукам. И там тоже недешевое обучение, потому что нужны расходники. Двадцати тысяч тебе надолго не хватит. Я понимаю, ты сейчас в эйфории, но пройдет пара дней, успокоишься и поймешь, что я прав.

В дверь кто-то толкнулся, а когда она не открылась — постучал.

— Юрочка, ты здесь? — раздался мелодичный голос маменьки. — Мне сказали, что Петя вернулся и вы с ним куда-то ездили.

Отчим вздохнул и молча протянул ключ, намекая, что маменьку придется впускать мне. Влетела она вихрем шелестящих юбок со шлейфом сладковатого цветочного аромата. Глядя на маменьку, никто не сказал бы, что совсем скоро она разменяет пятый десяток: на свои тридцать девять она никак не выглядела. Относилась она к типу женщин, про которых говорят: «Маленькая собачка до смерти щенок». С Валероном они друг другу подошли бы идеально, даже странно, что он при виде нового лица залез под мой стул и затаился. Наверное, решил, что маменькина красота в оттенении не нуждается.

— Петенька? — она подалась ко мне с таким восторженно-ожидающим лицом, что я не стал тянуть, показал ей значок мага сразу.

— Боже мой, боже мой… — залепетала она, прижимая руки к груди. — Свершилось наконец-то. Я не теряла надежды — и не зря. Твой папенька был очень сильным магом, ты просто обязан был пойти в него.

Отчим слушал ее с постным выражением физиономии, которое у него всегда возникало, когда речь заходила о предшественнике. Очень уж восторженно маменька его вспоминала. Хотя он всего лишь героически погиб, в то время как Юрий Владимирович взял на себя все тяготы, связанные с моим воспитанием и капризами маменьки. Вот где настоящий героизм.

— Нужно написать Вороновым, — предложил он.

— Они мне ни разу не ответили, — обиженно сказала она.

Я насторожился.

— Ты им частно писала? Поди, и фотографии мои отсылала?

— Разумеется. После каждого похода в фотоателье. Ты же внук старого князя.

Итак, фотографии отсылались. Что мне это дает? Ровным счетом ничего. Определить так заказчика невозможно. Потому что, даже если у Вороновых не найдется моей фотографии, это вовсе не означает, что она не была сожжена вместе с остальной корреспонденцией, а здесь не напечатали еще одну фотографию с негатива.

— Ныне покойного, — заметил отчим. — Который внуку не завещал ничего, кроме осколка Реликвии, да и то потому, что это было обязательным. Да-с, похоже, это будет сложнее, чем я думал…

А ведь он наверняка уже распланировал будущее бесполезного Пети, решив направить его гуманитарным путем. А тут я, такой красивый, с магией появился.

— Пожалуй, схожу в гимназию, — решил я. — Нужно показать им документы.

Валерон