Искра - Инди Видум Страница 18

— Они и без того знают, — вздохнул я. — В княжеских семьях есть артефакт фамильного древа, показывающий всех живых представителей семейства.

— Засада…

— Согласен. Но им все равно придется меня искать, потому что, где я, артефакт не показывает.

— И то хлеб, — фыркнул Валерон. — Но я бдю, чтобы лишних рядом не было. Михайлов — зло местное, а неместного никого не было.

Выглядел он скорее смешно, чем воинственно, и приходилось напоминать себе, что это не милая декоративная собачка, а демон в ее обличии, с сомнительными моральными ценностями.

— Спасибо.

Пока я выхлебал суп, закипела вода под чай, так что на крыльцо, где Прохоров сосредоточенно строгал полено, я вышел с дымящейся чашкой.

— Ну наконец-то, — обрадовался Прохоров. — Здоров ты жрать. За такое время кабана умять можно.

— Увы, кабана у меня нет, — сообщил я, присаживаясь рядом с Прохоровым.

— Токмо ты чай допей и за работу принимайся, — потребовал он, — потому как иначе у меня не сработает.

— Гриш, ты не наглей, а то выставлю и аванс не верну. Он не столь большой, чтобы я высунув язык бегал твои хотелки исполнять, — отрезал я. — Нечего меня строить.

— Че ты, дом, чтобы тебя строить, — проворчал он. — Я че, не понимаю? Погодю, покеда ты чай попьешь.

Соседство Прохорова было раздражающим, поэтому, несмотря на заваренный по всем правилам да с нужными травками чай, удовольствия я не получил. А тут еще и Михайлов появился: подчеркнуто в форме — мол, служебные обязанности выполняет.

— Чем занимаемся, граждане? — спросил он через калитку, и я пожалел, что и забор, и калитка — крупнощелевые. Нужно такие ставить, чтобы никто носа не смог сунуть на мою территорию. А то вон любопытный глаз то в одну сторону зыркнул, то в другую — так и норовил углядеть чего неположенного.

— Дык это, заданья от Коломейки делаем, — жизнерадостно ответил Прохоров. — Че случилось-то, Поликарпыч?

— Нашел Поликарпыча, — ощерился он. — Я при исполнении. Здесь люди пропадают, проверить надо. Воронов, открывай, неча за калиткой прятаться.

— Я разве прячусь? — удивился я. — Сижу, чай пью, окрестностями любуюсь.

Калитку я открыл, после чего нежданный визитер ворвался ко мне во двор и затормозил лишь у крыльца.

— Поумничай мне! — рявкнул Михайлов. — Показывай давай, че у тебя в доме творится.

— А разве у вас есть право обыскивать дом мага без его разрешения? — удивился я. — И вообще, есть право обыскивать без каких-либо бумаг?

Потому что я точно знал: сам Михайлов к отделу, занимающемуся магами, отношения не имел, а значит, действовать мог только с моего разрешения. В том числе — и осматривать мое жилище.

— Противодействуешь, значит, — не без удовольствия сказал Михайлов.

— Петь, лучше покажь ему, а то как развоняется, спасу не будет, — пробурчал Прохоров. — И че приперся-то?

— А что вы хотите у меня найти?

— Говорят, вещи алхимические ты присвоил.

— С княжеского разрешения. У меня бумага есть. И негоже вам тыкать, если сам князь Куликов ко мне на «вы» обращается.

При этом известии Михайлова перекосило, потому как понял он: забрать ничего не удастся. Легально, во всяком случае.

— Покажите бумагу, Петр, — скомандовал он.

— Петр Аркадьевич, — поправил я.

Он зло выдохнул:

— Покажите бумагу, Петр Аркадьевич, иначе я решу, что вам есть чего скрывать.

Что ж, за бумагой я сходил, но для себя решил, что она и остальные документы, в том числе купчие на дома, будут храниться в Валероне — он сейф несгораемый, в отличие от дома. Очень уж нехорошо Михайлов посматривал на деревянные стены.

— Действительно, — процедил полицейский, внимательно изучив бумагу и даже на свет ее просмотрев зачем-то. — Передали вам вещи, которые, вообще-то, являются вещественным доказательством.

Михайлов потер пальцы друг о друга. Намекал то ли на взятку, то ли на то, что вещественные доказательства у него сохранятся лучше. А то ведь не нажрался еще, зона наступает, скоро придется бежать, подняв хвост, а в другом месте в полицию могут и не взять, если в этом мире не практикуются переводы.

— Дык, оно никуда не денется из дома Петра-то, — вмешался Прохоров. — Стоит себе, есть-пить не просит, место у вас свободным сохраняет. Да и ноне это не вещественное доказательство, а собственность Петра. Документ княжеский на то есть.

Я протянул руку, и Михайлов нехотя вложил в нее документ от Козырева. Делать вроде ему было здесь больше нечего, но и просто так уйти, не уронив собственный престиж, он не мог, поэтому прокашлялся и сказал:

— Петр Аркадьевич, я гляну, что там осталось от Павлова? И точно ли от Павлова, а то мало ли… Забирать ничего не буду. Опись — это такая морока…

— Гляньте, — согласился я и прошел вперед, предлагая ему следовать за мной и надеясь, что Валерон, который наверняка подслушивал, сориентируется и спрячется.

Михайлов прошел к мешкам, которые так и стояли неразобранные, за исключением вытащенной горелки для вчерашнего опыта с зельем. От взгляда Михайлова это не укрылось.

— Осваиваете наследство, Петр Аркадьевич? — ухмыльнулся он.

— Попытка была, — признал я. — Не слишком удачная.

Михайлов покрутился возле мешков, вытащил пару книг, убедился в наличии экслибриса, позыркал по сторонам, явно пытаясь найти следы Астафьева, и ушел, ничего не прихватив. Но спокойнее от этого не стало, даже когда я закрыл за ним калитку.

— Вредный он тип, — сказал Прохоров. — Ежели че задумал, прет буром. Ты ему где-то дорогу перешел, не успокоится, пока не отомстит.

— Вот спасибо, поддержал, — хмыкнул я. — Давай делом займемся, а то скоро темнеть начнет, да и холодает уже к вечеру.

Прохорова дважды просить не пришлось: тут же начал мастерить свои хилые целительские артефакты, я тоже балду не пинал —чередовал колокольчик и шар Света. И то и другое удалось поднять на уровень, но заготовок я потратил много — уже не слишком выгодно становится так повышать. Разве что рассматривать как прокачку артефакторики в целом? Но она меня пока ничем не радовала.

Прохоров ушел, когда