Баба Нюра в новом теле (деле) (СИ) - Ольга Ивановна Коротаева Страница 18

— Что навело вас на эту мысль?

— Вы заботитесь обо мне, — обвинила его.

— Когда это?

— Похлопотали, чтобы нашей семье выделили, где жить, — начала перечислять я. — Пришли к дому колдуна, чтобы лично убедиться в нашем благополучии. Не позволили мне упасть с дерева. Пострадали сами, но никому не рассказали, по чьей вине. А ещё спасли из затопленного подвала и отдали свой плащ.

— Я уже сказал, что на моём месте так поступил бы каждый, — помрачнел инспектор.

— Но не каждый подкинул бы золото в птичье гнездо, — улыбнулась ему.

Это было лишь предположением, но Мор промолчал, этим признавая мою правоту. Получается, что он не раз приходил к нашему дому и даже поделился деньгами, переживая за нас. Возможно, я ошиблась, и именно он прятался за деревом, когда мы с Иланой пробрались в сад. И сам якобы не заметил, оказавшись внутри.

Всё же мама Ханны оказалась права, интуитивно ощутив расположение Мора к своей дочери. И я снова задала вопрос:

— Если я вам интересна, почему отрицаете? Отчего пытаетесь быть со мной холодным? Вы женаты?

— Нет.

— Вам стыдно признавать чувства к девушке, которую бросили у алтаря и считают сумасшедшей?

— Я считаю, что вы разумнее многих, — признался он и отвёл взгляд.

«Очаровашка, — победно улыбнулась я. — Вот ты и попался!»

— Повторю ещё раз своё предложение, — взяла мужчину за руку и легонько пожала. — Я помогу вам выяснить правду, господин Мор. Давайте объединимся, и вам не нужно будет тратить время на слежку. А когда доброе имя моей семьи будет восстановлено, вам не придётся стыдиться чувств к девушке, чьего отца и брата вы арестовали.

Он посмотрел на мою руку и осторожно высвободился.

— Нет.

Ядрыжкин сарафан! Вот же упрямец!

— Почему вы отказываетесь?

— Это повредит вашей репутации.

— Репутации чокнутой брошенки без гроша за душой? — выгнула я бровь. — О, да.

— Вы не понимаете, — зло процедил мужчина. — Вас обвинят в порочной связи. Будут шептаться, что вы соблазнили меня ради свободы отца и братьев. Вас это устроит?

Я скрестила руки на груди:

— Мне кажется, что подобных слухов больше боитесь вы. Не о моей репутации печётесь. Признайте, что связь с дочерью преступника навредит вашей карьере!

Он вдруг улыбнулся и спросил тем самым приятным тоном, который я слышала, когда инспектор удерживал меня за пятую точку:

— Интересно, почему вы не стали действовать хитростью и не попытались соблазнить меня, если догадались о моей симпатии?

— Будто бы это подействовало, — иронично фыркнула я и прищурилась: — А раз вы отказываетесь из-за боязни разрушить мою репутацию, то…

Обвила руками его шею и звучно чмокнула в губы.

Посреди площади. Торговка, открыв рот, выронила горшок с капустой, а я, продолжая обнимать инспектора, деловито спросила:

— Моя репутация только что разбилась, как тот горшок. Теперь согласитесь?

— Этого мало, — ухмыльнулся Мор и резко вжал меня в своё тело. — От неё и черепушек не должно остаться!

И, наклонившись, впился в мои губы властным поцелуем.

Митькин берег! Кажется, мне понравится наше сотрудничество.

Глава 25

Мы с Мором шли по базару, и я слышала, как люди шептались нам вслед. Слухи распространялись со скоростью лесного пожара, и каждому хотелось посмотреть на новую пассию королевского инспектора. Но стоило мужчине покоситься на такого любопытного, как тот белел лицом и старался стремительно испариться. У многих это получалось виртуозно!

Всё же этого человека боялись до нервного тика.

Я же давно перестала шарахаться от шишек, отягощённых властью и ответственностью. В своё время починила немало унитазов в домах высокопоставленных чиновников, суровых генералов и президентов компаний, чтобы понять, что по итогу все люди одинаковые.

Как Борисыч, который жаловался мне каждый раз, как в его доме лопались трубы. На жену, которая была на десять лет моложе и давно не смотрела на него, как на мужчину. На сына, который разбил уже третью машину за год и желает лишь развлекаться с девочками, не думая о будущем. На любовницу, которая пятый год грозится прийти к жене и рассказать правду о дочке…

И всегда эти стоны заканчивались одинаково:

— Поедем в Сочи, Нюр?

— Что, Борисыч, снова трубы в загородном доме лопнули? — неизменно отвечала я и всучивала ему сотую визитку с телефоном знакомого сантехника в Сочи. — Звони, всё починят.

— Золотая ты баба, Нюра, — вздыхал он и снова надевал маску уверенного в себе засранца.

Вот и граф, стоило смениться декорациям, снова превратился в высокомерного ледышку, но я чувствовала, что между нами всё изменилось. Он придерживал меня под локоть и решительно вёл к дому модистки.

— Леди упала в воду, — с порога проговорил он. — Немедленно переоденьте её.

— Да, Ваше Сиятельство, — согнулась пополам побледневшая лавочница.

Вокруг меня засуетились её помощницы, увлекли во вторую комнату, где предложили несколько платьев на выбор. Мне понравилось одно, которое прекрасно сядет на маму Ханны. Вот это подойдёт Илане, это сойдёт для меня…

— А для девочки вот такого роста есть наряды? — Я показала ладонью рост Лиоры. — И ещё нужно шерстяное платье для пожилой леди.

Когда я вышла к инспектору, а за мной вынесли тюки и коробки, у Мора глаза на лоб полезли. Даже раздражение из-за длительности ожидания растворилось в изумлении от моей наглости.

— Членам моей семьи нужна тёплая одежда, — безапелляционно заявила я. — Дом затопило, и там теперь сыро. Я должна позаботиться о том, чтобы никто не заболел.

— Я прикажу, чтобы всё отправили в дом колдуна, — обречённо сдался Мор, — а потом провожу вас в свой дом.

— Зачем? — удивилась я.

— Мне пора на службу.

— Не смею задерживать, — кивнула. — Спасибо за одежду.

На его лице снова промелькнула растерянность.

— Вы отказываетесь жить в моём доме?

— Вы предлагаете моей семье переехать к вам? — я удивлённо приподняла брови.

Мужчина кашлянул и отправился к лавочнице, чтобы расплатиться. Я прикусила губу, чтобы не рассмеяться. А когда мы вышли на улицу, решительно прояснила:

— Господин инспектор, я предложила вам сотрудничество, а не постель. Когда у вас будет свободное время, мы сможем прогуливаться, делиться наблюдениями, фактами и мыслями. Вы не обязаны делать дорогие подарки и проявлять заботу, но отказываться от добрых жестов я не стану. Мы не в том положении. Жить буду со своей семьёй, потому что не могу оставить их одних. Отчаяние может толкнуть этих женщин на необдуманные поступки, которые ухудшат ситуацию.

Мор проводил меня до нанятого экипажа, куда прислуга уже погрузила тюки и коробки. Лицо мужчины приобрело каменное выражение, взгляд потемнел, но инспектор спокойным тоном проговорил:

— Прошу прощения, если оскорбил