Старый, но крепкий 7 - Макс Крынов Страница 15

— Напои, будь добр.

Игнат кивает и быстро подходит к Луну, который все еще сидит в кресле, ошалело хлопая глазами и держится за подбородок. Осторожно, но без особого сочувствия Игнат вливает зелье в рот охранника. Лун глотает, кашляет, но спустя минуту полностью приходит в себя. Взгляд его теперь совсем другой — исчезла наглость, появилась осторожность и опаска. Это тебе не безобидным горожанам синяки ставить.

— Я иш секты, — быстро говорит он, шепелявя.

— Я тоже из секты, — успокаиваю его. — И у нас, как у собратьев по секте, сейчас идет тренировочный бой. Понимаешь, в чем дело: мы можем устраивать тренировочные бои, а ты и люди, которых я привез, за которых отвечаю, и которым плачу, не могут. — И тут же резко. — Поднялся!

Лун медленно вылезает из кресла.

— Нападай, — говорю я спокойно. Гнев отчасти выплеснулся в ударе. — Можешь не сдерживаться.

Лун замирает на секунду в нерешительности, затем поднимает руки и сжимает кулаки. Но нападать явно не торопится — стоит, переминаясь с ноги на ногу и поглядывая на меня исподлобья.

— Ну? Чего ждешь? Давай!

Он наконец решается и делает шаг вперед, замахиваясь кулаком. Удар неуклюжий и медленный, но силы в нем неожиданно много. Я выставляю предплечье для блока и едва удерживаюсь от того, чтобы не поморщиться: по руке словно кувалдой ударили. С удивлением понимаю, что охранник уже второго ранга пробуждения, и пробудил силу. Вот только использует ее совершенно не по назначению.

Не давая ему ударить снова, резко шагаю вперед и коротко бью в переносицу. Удар получается слабее предыдущего — специально дозирую силу так, чтобы не сломать нос. Если правильно ударить — останутся два красивых фингала под глазами, аккурат по количеству насчитанных у моей рабочей смены синяков. К утру мужчина будет походить на панду.

Лун снова валится на землю и начинает барахтаться в пыли, пытаясь подняться. Пока он возится там, я поворачиваюсь к остальным рабочим — те собрались плотной группкой чуть поодаль и наблюдают за происходящим с мрачным удовлетворением на лицах.

— Принимаю жалобы! — Громко говорю им. — Если есть те, у кого он отбирал деньги, вещи, или кому-то что-то сломал — говорите сразу, пока мы можем решить этот вопрос. Сегодня этот товарищ нас покинет, и вернуть что-то уже не получится.

Старики-рабочие неуверенно переглядываются между собой. Наконец Игнат откашливается и пожимает плечами:

— Кхм… Да не отбирал он ничего. И вообще, больше претензий вроде как и нет. Да, мужики?

Остальные кивают, но нехотя.

— Хорошо. Вещи свои захвати и вперед, к берегу. Жди нас там.

Лун поднимается с земли, бросает на меня гневный взгляд и молча исчезает в домике.

Тем временем Самир уже разговаривает с мужиками: «А неплохо Китт ему дал, да?», улыбается им теплее самого близкого друга, спрашивает о жизни, о растущих тут травах. Не сложно ли работать, чего нужно, чего не нужно.

Я подошел ближе, с целью послушать, но Самир тут же мягко ухватил меня за плечо и со столь же дружелюбной улыбкой шепнул:

— Сделай одолжение, братишка, поброди пока рядом, на речку погляди. Любой работник без начальственного взгляда будет куда откровеннее делиться проблемами и мыслями.

Я пожал плечами и направился к скале, а потом и вверх по тропинке. Добрался до самого верха, сел на краю обрыва, свесил ноги над водой и следующие полчаса наслаждался видом реки, шумом разбивающихся о скалу волн и смотрел, как солнце медленно сползает к горизонту.

Наконец сзади доносится тихий шорох — кто-то осторожно поднимается по каменистой тропке. Оборачиваюсь через плечо и вижу знакомую фигуру Самира: он легко и уверенно выбирается на скалу, но ко мне подходит не сразу — осторожничает.

— Вот ты где, Китт, — говорит он спокойно и садится рядом, внимательно глядя вниз, на воду. — Я переговорил с рабочими и обошел весь остров.

Я бросаю на него заинтересованный взгляд:

— И как тебе увиденное? — спрашиваю я, ожидая услышать похвалу высокой траве, ровным широким грядкам. Но Самир качает головой и отмахивается.

— Плохо.

Удивленно вскидываю брови:

— Плохо?

— Именно так. Учета нет никакого. Ни бумаг, ни записей не ведется. Травы собирают охапками, сушат кое-как, перемалывают на глазок и отправляют дальше ведрами и бочками без малейшего контроля. Это совершенно неправильно. Тебе срочно нужен человек, который разбирается в бумагах и учете.

— Думаешь, воруют?

Самир пожимает плечами:

— Воруют или нет — не знаю. Но сильно удивлюсь, если через месяц или полгода не начнут воровать. Сейчас даже воровством это назвать сложно — с тем, как ты ведешь дела, это скорее «отгрузка на сторону». Работникам даже стараться не придется, чтобы увезти пару бочек травы торговцу из Вейдаде, и ты даже не узнаешь об этом. Если появятся бумаги, весы и учет, то им придется хотя бы немного постараться, чтобы скрыть пропажу. Но самое главное, что тогда ты увидишь цифры, и поймешь, допустим, что за неделю пришло на три килограмма меньше сухой травы. И задашь вопрос — почему? Возможно, что-то случилось с удобрениями или работники не уследили и трава сгнила. Может быть, кто-то решил припрятать себе немного. Причины могут быть разные, но главное — ты найдешь проблему и начнешь ее решать. А сейчас ты просто надеешься на честность своих работников, что, скажу прямо, очень плохой вариант.

Мы помолчали некоторое время. Я задумчиво переваривал услышанное, а Самир продолжал:

— Дальше. Грядки у тебя хорошие, место вообще замечательное. Я научился медитировать по твоим советам и чувствую примерно то же самое состояние медитации, только без медитации. Остров напитан энергией, это очень классно. Но ты используешь далеко не всю имеющуюся площадь. Если хочешь превратить этот небольшой ремесленный островок в настоящее прибыльное дело, придется серьезно поработать и расширяться. Ты слышал о простой схеме: производство — транспортировка — сбыт — повторное вложение прибыли в развитие дела? Я посчитал примерно твои доходы: деньги приходят неплохие, но их все равно мало. И ты сразу забираешь всю прибыль себе вместо того, чтобы вкладывать обратно в дело. Нужно вкладывать постоянно и много, чтобы потом получить еще больше.

Самир смотрит на меня серьезно, почему-то вздыхает и начинает объяснять на пальцах:

— Смотри. У тебя сейчас только одна небольшая сушильная пристройка возле склада. Она уже перегружена до предела — места там едва хватает на текущий