Эльфийская кукла - Андрей Львович Астахов Страница 15

ложечек дегтя в огромный-преогромный бочонок меда. Во-первых, я подумал, что Шамуа уж очень хотела мне понравиться. Это может быть усердием вышколенной рабыни, для которой подобное отношение к господину – закон. Но это может быть и хитрая игра Черезы. О том, что Шамуа шпионка Черезы мне почему-то было неприятно думать. Во-вторых, я подумал об Алине. И даже не о том, что я ей изменил – в конце концов, я потерял ее навсегда, и теперь нет никакого смысла посыпать репу пеплом и шарахаться от женщин до конца жизни. У Алиныв России 2038 года ведь обязательно кто-то будет, и она будет его любить. Нет, я совсем о другом подумал. Когда в кошмарной реальности Четвертого Рейха мы с Алиной нашли друг друга, я понял, насколько же искренней и свежей бывает настоящая любовь. Все, что мы с Алиной говорили друг другу, все, что делали в постели, шло из души, из самой ее чистой незамутненной глубины. А Шамуа… Она безумно хороша собой, заботлива, преданна, готова ради меня на все. Но у нее психология рабыни. Ее учили нравиться. Все то, что она делала сегодня для меня, она делала и для Черезы. Не сомневаюсь, что она с ним спала и не раз. Не то, чтобы я испытывал ревность. Но наверняка у Шамуа с Черезой все было так же – или почти так же, - как и со мной. Она так же вздыхала, так же вскрикивала, шептала те же самые слова, возможно, симулировала оргазм, если он не наступал, чтобы понравиться господину. Тогда господина звали Домиций Череза, сейчас его зовут Арне. Для Шамуа ничего не изменилось, она будет делать то, чему ее научили в школе рабов. Она будет любить того, кто будет ее хозяином. Если завтра я подарю ее Тоге или Хатчу, она точно так же будет самоотверженно дегустировать их еду, приготовит им ванну, вымоет с головы до ног, а потом спросит, надо ли ей одеваться. И все произойдет так же, как это было со мной. Или я неправ, несправедлив к бедняжке?

Я повел глазами, чтобы увидеть лицо Шамуа – такое нежное, мягкое, полудетское. Она заснула, уткнувшись носом мне в плечо и обхватив меня рукой. От нее шло дивное живое тепло и опьяняюще пахло свежей юностью, яблоками и жасмином. Я вздохнул и закрыл глаза. Таким счастливым я себя не чувствовал с той ночи, когда мы с Алиной…

Опять я думаю об Алине. А ведь Шамуа совсем на нее непохожа. Они совершенно разные, внешне и внутренне. Все девушки, с которыми меня свела судьба в этом мире – они удивительные. В каждой есть что-то такое, чего не было в остальных. Или мне это только кажется? Я еще раз посмотрел на Шамуа. Все верно, я не смогу обнимать ее и представлять, что держу в объятиях свою Кис. Но ведь я сегодня вечером был счастлив. Надо ценить то, что имеешь. Что будет, если я лишусь и Шамуа точно так же, как лишился сначала Марики, а потом Алины?

Ответа я не нашел, потому что заснул.

Глава 4 Бэмби Рена

Глава четвертая:

Сложность прохождения квеста

не зависит от пола персонажа

В начале восьмого утра после завтрака в компании Шамуа я покинул гостиницу, навестив перед этим мою красавицу Арию. Потом продал меч Бургиньона какому-то кузнецу за пятьдесят монет (поступок был неосторожный, я мог серьезно запалиться на такой сделке, но кузнец показался мне парнем надежным, и я решился), привел в порядок свое оружие и доспехи и после этого направился в контору Офира Саламэля.

- Хорошо повеселился? – спросил меня Саламэль, когда я поприветствовал его.

- С чего ты взял?

- У тебя засос на шее.

- Откуда? – Я почувствовал, что краснею. – Это просто укус комара. Вчерашняя цыпа еще не приходила?

- Еще нет, - Саламэль отошел к стеллажам с пергаментами и забыл о моем существовании.

Эльф казался раздраженным, так что я не стал навязываться к нему в собеседники и в ожидании вчерашней дамы из Боевого Братства занялся другим полезным делом – уселся читать купленные по дороги газеты, «Уэссанский Курьер» и «Голос Саграмора». Новости были самые скверные. Всю первую полосу «Голоса Саграмора» занимал жесткий ультиматум, который светлейший герцог Альбано Изысканный предъявил своему кузену Жефруа Глупому. Лансанскому монарху предлагалось по-хорошему уступить свой престол любящему кузену. У Жефруа три дня на то, чтобы принять или отклонить ультиматум. В Саграморе объявлена всеобщая мобилизация, и армия Альбано насчитывает уже более десяти тысяч рыцарей и солдат. Чуть ниже сообщалось, что император Эльдаред объявил о своей поддержке Саграмора в этой ситуации и готов помочь герцогу Альбано конно, людно и оружно. При дворе Альбано уже появились боевые имперские маги, которые начали обучение саграморских вояк. Я же между строк прочитал следующее – Мастер готов начать войну. Для него это единственная возможность реализовать свой сценарий, и теперь он будет идти до конца. Ультиматум всего лишь дымовая завеса, и у несчастного Жефруа реально нет никакого выбора. Так же как у Альбано. Они будут воевать, это решено за них. И решил это Мастер. Все, о чем он говорил мне в Кубикулум Магисториум при нашей последней встрече, становится реальностью. На обороте саграморского официального листка я прочел сообщение о публичной казни в столице десяти эльфов-изменников, служивших в лансанской армии и взятых в плен во время рейда возмездия. Жестокая казнь описывалась во всех тошнотворных подробностях и была снабжена еще и зарисовкой с натуры, так что статью я не дочитал – стало гадко на душе.

Уэссанская газета сообщала о визите в Лардению, столицу королевства, высокого гостя – нового посланника Альбарабии при дворе короля Джаута Третьего, великого вазьяра Хаббата а-Шарраса. Ниже шел внушительный список драгоценных подарков, которые новый посол преподнес от имени своего властелина королю Джауту и не менее длинный список ответных подарков уэссанского монарха высокому гостю.Больше в газетах не было ничего интересного – светские сплетни и биржевые новости, которые меня совершенно не интересовали. Гораздо больше меня