Я - самый крутой попаданец - Константин Фряг Страница 13

Однажды, когда последний месяц лета уже перевалил за середину, мы, после того как дали представление в одной из деревень по дороге, за что, благодарные и поражённые крестьяне одарили нас провизией, решили снова заночевать под открытым небом. Снова, как в ту ночь два месяца назад, правда, теперь, вместо грибов, мы обжаривали на костре ароматную кровяную колбасу, у нас был запас свежего, хоть и грубого, хлеба и пахучего сыра, а также небольшой бочонок пива, притом именно такого, к какому я привык, то есть сваренного на хмелю, а не грюйта, который здесь, в основном, и пили.

– Витя, а ты не думал, чем займёшься дальше? – Внезапно спросил меня Максим Виленович, после сытного ужина, с наслаждением попивающий пенный напиток из походной кожаной кружки.

По его тону, я понял, что он спрашивает не про то, что мы будем делать, когда достигнем следующего населённого пункта в нашем списке, вольного города Бадденкомпфа.

– Если честно, нет. – Признался я. – Я и в прежней жизни, как-то, всё больше по течению плыл, а сейчас… – Я замолчал, не определившись, что именно сказать. – А Вы?

– Ну, всегда думал найти себе какую-нибудь обеспеченную вдовушку и жениться, хотя, на крайней случай, я всегда могу вернуться в свою будку в Галлене. – Ответил он с лёгкой горечью, я так и не понял, в какой степени это была шутка.

– Я думаю, пока есть время до зимы, скопим денег столько, сколько получится, найдём себе место на зимовку, а потом, может со временем, прикуплю какую-нибудь захудалую корчму где-нибудь в глуши. Других идей, у меня пока нет.

– А ты, Луминия? Тебе явно не пристало разносить пиво в корчме, но и в Академию дорога закрыта. – Обратился Максим Виленович к нашей спутнице.

– Признаться, мне и раньше не многие дороги были открыты после Академии Магии. – Грустно призналась девушка, я давно не видел её такой подавленной. – Все, кто посноровистее, обязательно пробились бы в советники к королям, другие поступали на службу в города, но тут нужны способности и знатное происхождение. Я же – всего лишь дочь обнищавшего рыцаря, к тому же, мастера обо мне всегда были не самого высокого мнения. – Молодая волшебница обхватила плечи руками и ещё долго всматривалась в пламя костра.

Я уже уяснил, что Луминия была отнюдь не глупа, и многое схватывала на лету, так что под «мастерами», скорее всего она имела в виду одного конкретного человека – властную Эллираду, честолюбивую, и скорее всего, постоянно подавлявшую и без того робкую, услужливую студентку.

– Так что, я тоже не знаю, что будет дальше, пока останусь с вами, а там посмотрим. К тому же… – Почему-то она не закончила свою фразу, а вместо этого густо покраснела, видимо, пиво было слишком крепким для неё.

Впрочем, «а там посмотрим» – это и был единственный итог наших рассуждений у костра под звёздным небом. Мы были самыми настоящими бродягами, и нас были только мы трое, телега, Россинант и заветная коробка с деревянными пластинками.

Однако, когда мы достигли города с чудным названием Бадденкомпф, то выяснилось, что судьба подготовила для нас очередной подлый удар, из-за которого все наши, даже самые расплывчатые и неопределённые планы, рассыпались как замки из песка. Притом, поначалу, мы даже не подозревали, в какие злоключения нас втянет очередное, казалось бы, ничем не отличающееся от других, посещения города , в которым мы собирались дать представление.

Глава шестая, в которой я обретаю заклятого врага, а Максим Виленович вспоминает об учении древнего мудреца.

– Здравствуй, добрый человек, – уже привычно я обратился к корчмарю таверны вольного города Бадденкомпфа – а не подскажешь ли, как вашем славном городе народ развлекается? – Как бы, между делом спросил я, приготовившись услышать типичный ответ про пиво, кости и некоторых особ, с которым может свести трактирщик лично.

– О, так значит Вы, уважаемый, уже наслышаны? – Внезапно оживился хозяин таверны. – Но только больно рано вы пришли, придётся подождать до вечера.

– До вечера? – Не понял я, о чём толкует мой собеседник.

– Конечно до вечера, мастер Йохан только по вечерам демонстрирует свой световой короб. – Ответил мужчина.

– Световой короб? – Снова переспросил я.

– Так разве Вы не знаете, уважаемей? Удивительнейшее изобретение, мастер Йохан каждый вечер даёт представления, особо мне нравится история про чёрного колдуна, распутную принцессу и молодого рыцаря Лука. – Мечтательно произнёс трактирщик.

– Люка. – Машинально поправил я его, и только потом понял, что кое-что смущало сильнее. – Распутную?

– Не знаю уважаемый, я уже раз пять видел представление, и звали его Луком, можете быть уверенны.

Я растерянно оглянулся на своих спутников, по их лицам тоже было понятно, что сейчас они в недоумении.

– Тогда нам комнату, на ночьи обед на троих, подашь к тому столу. – Указал я на места в самом дальнем и тёмном углу.

Долгое время мы сидели молча, пока нам не принесли наш, как всегда, довольно пресный обед.

– Может быть, это просто совпадение? – Без особой надежды спросил Максим Виленович, отламывая кусок хлеба.

– Вы сами-то хоть в это верите? – Не удержался я от саркастического замечания.

– Не особо, но исключать этого всё равно нельзя.

– Посмотрим.

Всё оставшееся до вечера время, мы просидели в мрачной задумчивости. Настал час, когда в городах ремесленники заканчивали работу, закрывались лавочники и народ, постепенно, стягивался в таверны. Сегодня здесь был необычайно людно, что, если мои догадки окажутся верны, совсем неудивительно. Наконец, когда таверна была забита почти до отказу, в дверях, под всеобщие восторженные возгласы, появился тот самый мастер Йохан. И, если честно, увидев такого в толпе, я бы забыл о существовании такого человека меньше чем за секунду. Средних лет, с залысинами на голове и слегка пухловатым, добродушным лицом, увидев такого в своём мире, я, скорее всего, решил бы, что он владелец мелкого автосервиса, обеспечивающего ему небольшой, но стабильный доход, по пятницам пьёт пиво с бывшими одноклассниками, иногда ездить на рыбалку, изредка изменяет жене. В общем, совершенно обычный, ничем не примечательный мужичок. В одежде его тоже ничего не бросалось в глаза, всё те же шоссы,