Джо – 2 - Харитон Байконурович Мамбурин Страница 11

На полянке, куда вышел хмельной маг, одолеваемый флэшбэками прошлого, эльфийка рубила топором ясень. Ну или дуб. Лесину, в общем, рубила. Уже поваленное дерево, беспомощно валяющееся на земле, юная дева, склонясь полураком, вовсю гвоздила топором, сурово и бескомпромиссно лишая его веток, сучьев, листвы, даже коры, частично. Когда промахивалась.

На растущем неподалеку кусту располагался нехитрый скарб путешественницы в виде плаща, котелка, сумки, до которой тщетно пыталась добраться какая-то наглая белка, да белых полотняных трусов, выглядевших очень загадочно в этих сумерках. Почему они сушились отдельно — было непонятно и интриговало. Как и то, были ли это единственные эльфийские трусы, которые рубщица деревьев сняла и повесила сушиться… или запасные?

Захваченный изысканиями, я расположился поудобнее (сел), и принялся наблюдать. Сосредоточенная на дендровандализме эльфийка не видела ни зги в своем трудовом угаре, так что я безо всяких помех провел оценку местности. Та уже неплохо была так девушкой обжита, если считать развалины здоровенного крепкого шалаша, на которых, видимо, так и не представившийся мне пугнус познал лучшего племенного быка деревни Липавки.

Наконец, дерево окончательно сдалось, став простым бревном. С усталым стоном перворожденная выпрямилась, похрустела шеей, томно простонав, а потом… сунула свободную руку себе в подмышку той, которая держала топор. Помацав там себя, эльфийская девчушка достала руку назад и понюхала, после чего скорчив воистину страшную рожу с высунутым языком. Этого я уже не выдержал и заржал как лошадь Пржевальского, увидевшая быка на пугнусе.

Это была большая ошибка.

Остроухая девушка крайне неторопливо, судорожными механичными рывками повернула голову и уставилась на меня огромными, почти квадратными, глазами. В них читался шок, трепет и полное неверие тому, что они видят.

Я тут же совершил вторую большую ошибку, взвыв гиеной, увидевшей, как крокодил льву откусывает яйца. Аж на спину повалился.

Совсем забыл, что эльфиечка не простая, а бывшая ученица эльфийского мудреца. То есть мага. Волшебника, то есть. И если бытовых заклятий она не знала, то…

— Пагади! Стой! Астанавись!! — орал я, летя по лесу укушенным в зад лосем, пока позади меня всё горело, пылало и, эльфийски матерясь, пыталось меня догнать и убить.

Очень глухая к чужим просьбам девочка. Однако я был быстрее, на мне были штаны, а не юбка, а кроме того, обладание большим опытом убегания от разъяренных гуманоидов играет решающее слово в любой погоне! И деревья, да. Они останавливают боевую магию.

Вот же дурак длинноухий, нашел чему девчонку учить!!!

— Джо, почему нас ночью осаждает разъяренная эльфийская магесса? — меланхолично поинтересовалась Аранья, умудряющаяся выглядеть пиратским капитаном даже в довольно милой белой ночнушке. Наверное, благодаря кинжалу, которым гоблинша поигрывала.

— Не обращай внимания! — отмахнулся слегка вспотевший я с жезлом наготове, гася уже который по счету ком враждебной магии, которым в мое окошко запулила рычащая эльфа, — Это она по-соседски!

— Сдается мне, что тебе стоило прислушаться к ослу, Джо, — подумав, выразили мне ценную мысль, — Он явно так не умел. Может, вызовешь быка?

— Во-первых, бык уже спит, — я очередным мелким шариком снес очередную волшебную козюлю, запущенную девушкой, — А, во-вторых, я не люблю повторяться!

— Эх мужики… — разочарованно покачав головой и ушами, госпожа Редглиттер ушла спать.

Под башней продолжала бесноваться эльфийская дева, которую застали в самый неудобный из моментов её многотрудной жизни.

Утром, моргая вразнобой невыспавшимися и похмельными глазами, я диагностировал отсутствие агрессивной остроухой, совмещенное с отсутствием какого бы то ни было ущерба саду и огороду. Похвалив за это соседку, я повысил приоритет забора в собственных планах до максимума, а затем, позавтракав, вновь отправился на работу со своей командой.

Сегодня было, наконец-то, готово моё рабочее место! Оно было настолько прекрасным, что перед своим рабочим столом я обнаружил весь руководящий состав Школы, разглядывающий навороченное гремлинами. Наверное, в восхищении.

Даже я сам тихо постоял в сторонке, полюбовался.

Массивный стол в лучших традициях даже не советского Политбюро, а английской аристократии, гордо возвышался над жалким просителем, подавляя его волю и обессмысливая жизнь мощными тумбами, отблеском дорогого лака на дереве и символами Лючии и Школы. Тем, кого подобное не смогло бы подавить окончательно, предполагалось познать собственное ничтожество при виде двух мощных стопок древних и определенно мудрых книг, установленных на столешнице. На каждой стопке еще сидела свеча в подсвечнике, яркая такая. Моё чересчур молодое (но справедливое!) лицо разглядеть было не так уж и просто, но и не нужно. Вместо него посетителям библиотеки предполагалось любоваться на величественнейшего Вермиллиона, застывшего в смерче книг. И вопиять, разумеется, своими жалкими гласами, мольбы о снисхождении и учебниках.

Очень внушительно, да. Слегка портил картину восседающий на столе Шайн, рассматривающий визитеров Библиотеки как некую мерзкую субстанцию, но, с другой стороны, он худо-бедно меня замещал. Ах да, где бронзовая табличка «Заместитель Библиотекаря»? Не сделали еще? Вот засранцы…

— Джо, тебе не кажется, что это уже перебор? — задумчиво пробормотал ректор, как-то заметивший скромно стоящего (и восхищающегося мной) меня.

— Перебор? — хмыкнул Краммер, — У меня дома так же! Но без Вермиллиона, конечно…

— Эти декорации, магистры, предназначены для дураков и негодяев, — подал я голос, — Вы не относитесь ни к тем, ни к другим, поэтому не видите в них смысла.

— Это ты как меня сейчас назвал⁈ — тут же злобно прищурился декан Боевой Магии, разворачиваясь ко мне бородой и пузом.

— А вы причем? — тут же удивился я, — У вас мебель, а у меня декорации! Вон, даже кот понимает.

— Ничего я не понимаю! — тут же отозвалось зловредное животное, — Я просто так здесь сижу!

Мы погрузились в глубокую задумчивость. Я не мог выгнать своих, можно сказать, нанимателей с рабочего места, а те продолжали упорно и тщетно делать вид, что пытаются понять мои махинации. Один Верм висел себе спокойно и чхал вообще на всю суету. В принципе, довольно здоровая атмосфера среди волшебников, но продуктивности ни на грош.

— Вы еще попомните мои слова! — раздалось у меня за спиной, заставив аж подпрыгнуть, — Мы с ним наплачемся! Наплачемся!!

— Бабуля Лонкабль! — каркнул я, — Вы зачем подкрадываетесь⁈

— Делать мне нечего, — фыркнула злобно осматривающая меня волшебная бабка, заведующая похищениями детей, а затем вызверилась вообще жутко, — Бабуля⁈

— Покойся с миром, Джо… — ехидно проскрипел Крэйвен, выступавший ранее