Угасший род. Живой артефакт - Алексей Валерьевич Шмаков Страница 11

Мне ещё предстоит доказать Воеводе, что я не младенец, всю жизнь просидевший у няньки на руках. Заслужить его уважение и уважение его бойцов. Это будет сложно сделать, но я справлюсь. Не в первый раз. А пока я обратился к Кроту.

— Сколько времени потребуется, чтобы сделать так, что маршрут невозможно будет проследить?

Наёмник устроился в дальнем углу вместительного вездехода, положил на колени ноутбук и быстро вводил какие-то команды, постоянно что-то проговаривая про себя. Люди, которые сталкиваются с Кротом впервые, считают его немного не в себе. В начале нашего знакомства я был одним из этих людей. Но очень быстро изменил своё мнение.

— Как свернём на Можайское шоссе. Там с камерами гораздо проще. Сам знаешь, что мне не удаётся пробиться через защиту в центре. Со спутниками я уже разобрался. Ну а с магией ничем не могу помочь.

— Отлично. Значит, сворачиваем на Можайское шоссе и где-нибудь там найди подходящее место для остановки. — сказал я водителю. Неизвестный маг уже не прятался. Понял, что я его заметил и показывал, что хочет только поговорить.

— Ваша светлость, нашёл подходящее место. — минут через двадцать сказал водитель, заезжая в какие-то заросли. А через пару секунд разочарованно добавил. — Только тут уже занято.

— Всё в порядке, останавливайся. Это и есть человек, который хотел поговорить со мной.

Перед мордой первого внедорожника в нашей колонне стоял один из бронированных лимузинов со стоянки возле здания имперского правосудия. Номеров как таковых у него не было. Их заменял имперский герб с двуглавым орлом.

Глава 5

— Алексей Михайлович, мы с парнями сможем задержать его максимум пару минут. Если дело пойдёт паршиво, постарайтесь за это время уехать как можно дальше. В идеале найдите место, где установлены камеры.

— Не нужно. — остановил я Воеводу. — Всё будет в порядке. Оставайтесь в машине, со мной пойдёт только Илья Денисович. — сказал я дружинникам, которые уже были готовы броситься в бой. А точнее сказать, распрощаться с жизнью. Человек, стоявший возле лимузина, им действительно был не по зубам.

Василиса также была вся на нервах, а Ольгу уже ничего не волновало, она врубилась и привалившись к сестре тихо сопела. А вот Виктору было очень интересно, что же такого должно произойти. Он даже попытался вылезти вместе со мной. Сказал ему присматривать за сёстрами, чтобы в моё отсутствие их никто не обидел.

Крот в это время продолжал стучать по клавиатуре, с какой-то невероятной скоростью. Словно он даже не пытается печатать внятные команды, а делает всё от балды. Но это было далеко не так. Раз он молчит, значит, всё идёт по плану и не возникло никаких осложнений.

Убедился, что все поняли мой приказ, поправил пиджак и вышел из машины, следом за мной двигался Воевода. Даже спиной я ощущал, насколько он напряжён. В любой момент готов отдать жизнь, но выиграть для меня несколько минут.

— Алексей Михайлович, что же вы так быстро покинули заседание? Даже оставили документы, без которых вам будет крайне сложно подтвердить титул и право владения родовой землёй. Не зря, я сегодня взял их с собой. Чувствовал, что пригодятся. Вот, возьмите.

Слежку за мной устроил не кто иной, как министр юстиции Российской Империи, светлейший князь Потёмкин Юрий Викторович. Ещё он смог понять, куда мы направляемся, и даже опередить, точно рассчитав правильное место. Очень опасный и сильный человек. Который всегда был на стороне Вяземских.

— Честно признаюсь, не знал, что нужны какие-то документы. Благодарю вас, Юрий Викторович. За всё.

Последние слова заставили князя шумно выдохнуть. Пальцы напряглись, сминая бумаги, что он держал, а в глазах промелькнули искры, заставившие Воеводу дёрнуться. Но я оказался быстрее и успел подать знак, что всё в порядке. Юрий Викторович точно не собирается нападать на меня. Только не он.

Князь Потёмкин был старым другом отца, и в моих воспоминаниях он часто приходил в гости. Они закрывались с отцом в кабинете и засиживались там допоздна. Помню, что Юрий Викторович при каждом визите приносил мне свежий выпуск имперского вестника. Говорил, что княжич всегда должен быть в курсе того, что происходит в империи. И вот так же протягивал мне его, как сейчас документы.

А ещё Потёмкин был одним из первых, кто примчался в наше столичное имение сразу после выдвинутых обвинений. Уже тогда заместитель министра юстиции. Во многом благодаря его вмешательству мне и ребятам удалось остаться в живых. Именно Юрий Викторович предложил императору вариант с повреждением наших источников. И он же приводил этот приговор в исполнение. Явно стараясь сделать так, чтобы повреждения вышли минимальными, но чтобы не смог придраться даже самый дотошный проверяющий.

Воевода прекрасно знал, кто повредил нам источники и поэтому воспринимал князя, как врага, которым он никогда не был.

Попытка создания родового источника, независимого от государства, карается истреблением рода. И нам невероятно повезло остаться в живых. У отца было много хороших знакомых. И даже сам Александр IV, император Российской Империи.

Юрий Викторович справился с нахлынувшими на него эмоциями и выдохнул, выпустив небольшую струйку дыма. Архимаг огня — это настоящая машина для разрушений.

— Ваше сиятельство, вы же понимаете, что теперь всё станет гораздо сложнее? Я искренне рад, что род Вяземских не исчезнет из империи, но не понимаю, для чего всё это? Появлением на заседании вы практически в открытую объявили на себя охоту. Ваше чудесное воскрешение испортило планы многим влиятельным родам. В случае неудачи вы лишитесь всего, включая жизни. Своей и своих младших. Вы могли связаться со мной, и я помог бы. Помог бы навсегда исчезнуть из поля зрения всех, кто когда-то был связан с Вяземским. Вы бы не нуждались в деньгах или ещё чём-либо.

Я внимательно слушал князя и лишь улыбался. Он даже не представляет, насколько был прав. Вот только неудачи не будет. Вскоре о Вяземских будет говорить вся империя.

— Благодарю за откровенность, ваша светлость. Я прекрасно осознаю все риски и пошёл на них намерено. — телефон пару раз тренькнул, а значит, времени на разговоры больше нет. — Если это всё, что вы хотели мне сказать, то прошу простить, но