Некромант на страже человечества. Том 4 - Никита Клеванский Страница 10

Должен сказать, падишахом в паланкине я ощущал себе секунды две. И то пока мы стояли на месте. Меня нещадно мотыляло из стороны в сторону, а задница медленно, но неотвратимо превращалась в отбивную. В какой-то момент я и вовсе чуть не свалился, а потому выхватил из Тени чью-то берцовую кость и, закрепив ту в вертикальном положении, вцепился в нее руками и ногами.

И это вот таким макаром я собирался путешествовать через Дикие Земли? Благослови тебя, Гурдияр, все те сущности, в которые ты веришь, за то, что ты вовремя прибыл в Куртолгу и не дал мне совершить эту ошибку!

Я чувствовал себя одновременно шейкером в руках бармена, щелкунчиком, угодившим в стиральную машину, и безбашенным участником родео на быке, от мастерства которого зависит его жизнь. И тем не менее я умудрялся зорко следить за обстановкой и управлять тремя последними зомби, клином бежавшими впереди, потому что окрестные монстры, не выдержав, рванули к бесхозной горе мяса, оглашая окрестности многоголосым воем и клекотом.

Повезло еще, что со стороны города они перли не так активно и мои прислужники более или менее справлялись с прокладыванием пути. Но пару раз мне все же пришлось швырнуть Укусы мертвеца в самых ретивых тварей, почему-то решивших, что из меня выйдет отличная закуска перед основным блюдом. Последних крох Межмировой Энергии едва хватило.

А потом звери резко стались у меня за спиной, и пусть они и затоптали оставленные Караваном следы, но направление я запомнил, а потому без труда достиг Купола. Где верный своему слову Гурдияр честно не входил в город, хоть и не надеялся меня увидеть.

Ну что, мэлэх, сюрприз!

Глава 5

Скорей всего, после путешествия верхом на Костяной стене моя задница превратилась в один сплошной синяк, а копчик и вовсе стерся под корень, но я старательно сохранял на лице невозмутимое выражение. А что — нужно соответствовать. Потому что явись к кочевникам Захаурун во плоти, на него смотрели бы с меньшим трепетом. Не сомневаюсь, что за прошедшее время они меня уже похоронили. Возможно дважды. А я словно воскрес и вернулся к ним нести слово о спасении. Так можно и новую религию основать случайно.

С последним не сложилось, так как, в гробовой тишине спустившись на землю, и распрямившись, я не смог сдержать вырвавшейся из меня короткой матерной тирады. Образ спасителя оказался безнадежно разрушен. Ну да и фиг бы с ним.

— Ты выжил! — не веря своим глазам, воскликнул Гурдияр, прихромав ко мне при помощи пары кочевников. — А Трещина? Что с Трещиной?

Вместо ответа я швырнул ему пару токинов. Мэлэх сосредоточился, погрузился куда-то вглубь себя, а затем выдал:

— «Быстрый тычок» и… Ого! «Друг зверя»! Человека с таким умением в любом Караване примут с распростертыми объятиями. Можно даже свой собственный основать. Значит и вправду закрыл…

— А у меня был выбор? — спросил я и только теперь обратил внимание, что с выполнением клятвы Омиша у меня в душе будто разгладилась некая складка. Или развязался узел. Хотя до этого я их присутствия даже не ощущал.

— Прости, что сомневался в тебе, давэр. Забирай их. Они твои по праву. — кочевник вернул мне оба токина. Отказываться я не стал. В хозяйстве пригодится. — Не знаю, как тебе это удалось, и даже спрашивать не буду. Вижу, пришлось не легко. — он обратил внимание, на мою покрытую кровью одежду и усыпанную частично полопавшимися волдырями неподвижную руку. — Спасибо!

— Спасибо, давэр!

— Спасибо!

— Благослови тебя Захаурун! — вторили лидеру остальные караванщики, и я почувствовал, как от их искренней благодарности меня будто окатило волной… не знаю чего.

Но было однозначно приятно и как-то тепло что ли. Хотя, возможно, это просто отдавало последние лучи заходящее солнце Диких Земель. На пустыню медленно опускалась ночь.

— Может поговорим уже в городе? — чуть более резко, чем хотел, предложил я, отчаянно борясь с подступающей усталостью. — Денек выдался не из легких.

— И то верно. — Гурдияр поднял руку и сделал жест, будто пытался закрутить над головой вихрь.

Народ тут же расселся по повозкам, и фургоны сдвинулись с места. При этом я обратил внимание, что на телах некоторых Хтолисков появились новые раны. Похоже караванщики тоже умудрились столкнуться по дороге с еще какой-то проблемой.

Нашелся свободный транспорт и для меня. Я забрался в него вместе с Элельведом и зомби-орком, спрятав остальных уцелевших прислужников в Теневое хранилище. Туда же отправилась и развалившаяся на составные части Костяная стена. Не думал, что первое ее использование случится не для защиты, а для бегства.

Стена для бегства.

Я насмешливо хмыкнул.

Впрочем, хорошо, что я вообще разработал это заклинание. Без него пришлось бы куда хуже.

Гурдияр воспользовался ключом, и мы, наконец, оказались под защитой Купола Заманска. Здесь тоже вечерело, и небо украсила россыпь мерцающих звезд, похожих на далекие волшебные цветы, которые распускаются исключительно ночью. Игривый ветер принес запах некошеного луга, смешанный с дымом печных труб и свежестью недавно прошедшего дождя. Перед нами простиралось широкое поле, вокруг которого, по самой границе Купола, шла утоптанная тропа со следами копыт и колес.

Вдалеке виднелись силуэты окраинных зданий города.

— Местные жители не любят, когда Караваны въезжают к ним где попало. — пояснил мэлэх, видя мое недоумение выбранным маршрутом. Вместо того, чтобы двинуться напрямик, мы начали забирать влево, причем чуть ли не под прямым углом. — Потерпи еще немного. Отметимся у стражи, а потом тебе нормально промоют и обработают раны. Всяко лучше, чем сделают наши коновалы на ходу.

— В следующий раз ногу сам себе будешь вправлять. — буркнул в ответ на это немолодой лекарь. — Или учись ходить пяткой вперед. Причем именно одной.

— А почему одной, деда? — спросил его парнишка лет пяти.

— Потому что вторую монстр откусит. И я ее приделывать обратно не стану.

— Но мы же должны помогать друг другу. Так заведено!

Лекарь тепло улыбнулся и потрепал внука по голове.

— Конечно должны. Не слушай меня. Это я так. Ворчу.

Напряжение перехода, выдавшегося отнюдь не легкой прогулкой (особенно под конец), постепенно спадало, и почувствовавшие себя в безопасности люди завели праздные разговоры, обсуждая планы на ближайшие три дня. Лишь те, кто потерял родных и близких, сохраняли подавленный вид. Но и они мало-помалу начинали участвовать в беседах. Кочевники