Холодное лето 1402-го. Том 2 - Сергей Владимирович Руденко Страница 10

На лицо впавшего в пессимизм товарища наконец-то вернулась улыбка. Пусть и не очень веселая, но это было куда лучше, чем вся эта бездна самоуничижения и жалоб.

* * *

* Самое высокое здание в современном Дижоне — кафедральный собор высотой 93 метра. Первоначально это была монастырская церковь при аббатстве Сен-Бенин. Она была разрушена сначала во время сильнейшего пожара, уничтожившего город в 1137 году (здание папа Евген III освятил в 1147 году), потом — в 1272-ом новые башни церкви рухнули, полностью разрушив верхнюю часть постройки. Строительство новой готической церкви началось в 1281 году, но в 1300-ом инициативный аббат умер, и строительство замедлилось. Почти готовый храм смогли закончить лишь через 25 лет. Во время Французской революции церковь передали сначала епископу, а в 2002-ом — архиепископу Дижона.

* Отель Обрио — сохранившееся здание XIII века, которое действительно использовалось в эти годы для обменных операций и хранения ценностей.

* Общая стоимость полученного — превышает 700 ливров серебром, огромная сумма. Более подробно с краткими основами денежной системы начала XV века в Западной Европе (и ее особенностями в Мире дважды рожденных) при желании вы можете ознакомиться в Приложении 1.

Глава 4

Есть вопрос!

Дижон — трактир «Ягненок», вечер

(11 апреля 1402 года, тот же день)

Когда я все же решил ввязаться в эту историю с гарнизонной службой, Вовка отчего-то прямо расплылся от радости, и весь последний час меня не покидало ощущение какой-то лажи. Будто кинули где-то, а в чем именно — непонятно.

Вот не был мой друг настолько сентиментальным, чтоб и впрямь не только расчувствоваться, но и показать это. Однако говорили мы, конечно же, совсем о другом.

— Подожди-подожди, так магом может стать кто угодно? — никак не унимался я, пораженный в самое естество.

Уж в этом-то не доверять приятелю причин точно не было, но мысль эта и в самом деле просто не помещалась в голове. Слишком уж повсеместно пропитал книги, фильмы и игры нашего мира ореол некой элитарной исключительности на счет магии.

— Ну не совсем так, конечно, — хмыкнул Вальдемар. — Не без нюансов, скажем так! Ты же понимаешь, что даже ходить или бегать у одних людей «почему-то» получается ощутимо лучше, чем у других. Те же кенийцы, например, прямо нация-бегун… Так и в магии, она же куда сложнее устроена, поэтому от таланта и предрасположенности к ней действительно зависит куда больше. Так что да, практиковать магию может почти кто угодно, но…

Вволю насладившись моим видом, Вальдемар все же пояснил:

—…но это, естественно, так называемое мелкое, бытовое колдовство. В том, что касается серьезной магии, все, как и у нас дома: ничто, ниоткуда не берется, — и, уловив еще большее непонимание, приятель расшифровал. — Для настоящего волшебства нужно очень много магических сил, поэтому мы, человеческие маги, так сильно и зависим от гильдейских источников. Это демоны сами для себя как «реакторы», а человек вырабатывает или откуда-то черпает куда меньше…

Все это требовалось как-то «пережевать», и тут как раз принесли еще вина и засахаренные в меду фрукты.

Мясом я натолкался еще раньше, словно рождественский гусь — почти до заполнения «пищевода» — но мой совсем не скупой товарищ сегодня шиковал. Поэтому после баранины на стол ставили все привозное, стоившее очень дорого. Прямо только что нам, например, принесли не просто яблоки или груши какие-нибудь, а финики, абрикосы, и виноград. Он даже если и был местным, то все равно — отборнейшим.

Вино тоже оказалось привозным.

В Средневековье люди не считали, что выпивка детям категорически запрещена, поэтому Дирк, не смотря на свои юные годы, легко узнавал на вкус все бургундские вина. Как и выращенные в ближайших окрестностях. Напиток, что нам принесли, был откуда-то из мест, где летом просто ощутимо жарче, чем у нас. Очень сладкий.

Да, застолье получилось веселым и богатым, но день шел к концу и еще через полтора часа мы решили что, кажется, пора закругляться. Колокола на ближайшей церкви били каждые полчаса, и с какого-то момента забыть о времени просто не получалось.

Даже будучи изрядно навеселе, Вовка все же не позволил мне поучаствовать в оплате. Царственным жестом он вытащил из кошеля три флорина и, не ожидая сдачи, приглашающе махнул мне в сторону выхода.

«…Ого, ну и цены! С другой стороны, что я в принципе хотел, веселье в любые времена не бесплатное. Хотя да, здесь же можно захватить чей-нибудь замок или даже городок и…» — а вот дальше моя фантазия забуксовала.

Стало только грустно от мысли, что совсем недавно мы взяли самый настоящий и очень небедный замок, но я в этом поучаствовал лишь в виде «недвижимости». По словам приятеля, тамошнюю баронессу даже не изнасиловали ни разу.

— Понимаешь, неловко как-то получилось, — вполне искренне делился поддавший маг, когда у нас зашла речь об этой победе. — Мужа прикончили, а жену вот — ни-ни…

На мой насмешливый вопрос, а может и правильно? — Вовка даже возмутился:

— Скажешь тоже, мы же не мужеложцы какие-нибудь, надо было женщину уважить! Просто понимаешь, вот ты лежишь, помираешь, а нужно еще и пограбить. И нас там всего горсточка, так что до традиций ли…

На моё успокоительное «Ну хоть пограбили…» товарищ опять принялся жаловаться.

С его слов выходило, что раз золота не нашли, за исключением пары мелочей в главном зале, значит и пограбили так себе.

— Понимаешь, этот род веками тянул и тянул домой с разбоя, поэтому я уверен, даже серебро мы забрали далеко не все, что могли! Слишком уж рано помер барон… Это Карл, гаденыш такой, очень уж расстроился, что мы с тобой не придумали лучшего выхода, чем по-дурацки разменивать жизнь-на жизнь…

И вот тут вылезла масса подробностей, о которых никто до этого мне даже вскользь не упомянул.

Во-первых, едва Адскому псу пришел карачун, а я остался лежать, то ли жив, то ли мертв, Вальдемар первой же атакой спалил ведьму, как самого опасного врага, хотя та и пыталась сдаться.

— Но ее попробуй, еще удержи… — смущенно поморщился он.

А вот от дисциплинированно бросившего оружие барона они капитуляцию приняли. Но, естественно, не по доброте душевной.

— Какое ему утырку христианское прощение, если он не просто сектант какой-нибудь, а самый настоящий язычник! При этом еще и веру предал… — гневно хлопнул маг кулаком по столу.

И в тот момент у меня не было вот ни малейшего ощущения иронии. Он и в самом деле был зол на «предателя веры Христовой». Правда,