Журнал «Если» - «Если», 1999 № 04 Страница 83

Да, но как же быть тем, кто не может смириться с мнимой «недоделанностью» романа? Тут два варианта. Либо ждите продолжения, надеясь, что его напишут. Либо придумайте это продолжение сами. В любом случае — вам зачтется.

Александр Ройфе

Критика

Рецензии

Николай Басов

НЕУЯЗВИМЫХ НЕ СУЩЕСТВУЕТ

Москва: Армада, 1998. — 443 с. (Серия «Фантастический боевик»). 13 000 экз. (n)

МИР ВЕЧНОГО ПОЛДНЯ

Москва: Армада, 1998. — 411 с. (Серия «Фантастический боевит). 20 000 экз. (n)

Басов — современный плодовитый автор. Его последние книги — пример того, как плодовитость порой влияет на качество произведения.

В романе «Неуязвимых не существует» автор предлагает очередную версию нашего общего нерадостного будущего. В «балканизированном» пространстве бывшего СССР власть поделена между маньяками-диктаторами, марионеточными парламентами и преступными группировками. На этом фоне разворачивается история героя-супермена, этакого «универсального солдата». Впрочем, он по-своему даже порядочен, если не сказать «человечен». Продажные спецслужбы крохотной Московии сдают героя харьковскому диктатору-киборгу. Эти обстоятельства определяют и дальнейшую схему развития сюжета. Кодекс воинской чести обязывает героя справиться с почти невыполнимым заданием, несмотря на то, что все — и свои, и чужие — стараются ему помешать. Попутно спецагент со звучным именем Валер решает возникающие промежуточные задачи — раздобыть деньги, прижав наркомафию; освободить жену, попавшую в лапы охранки; спасти непутевого друга-единомышленника, и т. п. Все эти задачи он решает с блеском, по ходу истребляя разнообразных мутантов, киборгов, андроидов, ментатов, механических псов, солдат противника и собственных продажных коллег. Этому способствует генетически присущая герою паранормальная способность на интуитивном уровне разбираться с замысловатой техникой будущего, размягчать кости, высвобождаясь из тюремных оков, и менять внешность. Если не считать сцены в харьковской тюрьме, где герой долго и со вкусом измывается над троллем-мутантом, в романе меньше крови и грязи, чем во многих мочиловках того же разряда.

Другая книга — «Мир вечного полдня» — лежит в иной грани. Сама по себе идея искусственной среды обитания не нова — достаточно вспомнить «Мир Кольцо» Ларри Нивена или «Град обреченный» Стругацких. Басов перенес в свой мир городок середины 60-х, со своими райкомами, парткомами и спецслужбами. Это могло бы послужить источником веселых придумок и полупародийных ситуаций. Но единственный удачный розыгрыш состоит в том, что автор до самого конца заставляет читателя теряться в догадках, что же перед ним — серьезный роман или пародия. Если воспринимать всерьез, то мы столкнулись с уникальным явлением — ностальгически-трогательной фантастической робинзонадой. Судя по стилистике, дидактике и манере «подавать» ключевые идеи в форме диалогов или популярных лекций, она прорвалась к нам из тех же 60-х. Разве что тогда в подобных эпопеях, проходивших в Детгизе под рубрикой «Для младшего и среднего школьного возраста», райкомовское начальство было хорошим, а теперь — наоборот, плохое, да и сам коммунизм вовремя прозревшие герои кроют почем зря. Отважные подростки, соскочившие на страницы романа прямиком из назидательной, еще «достругацкой» приключенческой литературы, спорят с нехорошим капитаном ГБ, сражаются с гигантскими богомолами и устанавливают контакт с трехногами, которых автор, сославшись, впрочем, на Уиндема, называет триффидами.

Если не слишком придираться к логике и стилю повествования, это целомудренная детская фантастика былых времен с четкими понятиями о добре и зле и стандартным набором «ужасных опасностей и страшных приключений». Вопрос только в том, насколько заинтересуют приключения Ростика и его друзей нынешних подростков, взращенных в лучшем случае на Бэтмене и Кинг-Конге?

Мария Галина

Джон Бонансинга

Черная Мария

Москва: ACT, 1998. — 448 с. Пер. с англ. В. Львова. 7000 эк. (n)

«Черная Мария» — это название грузовика. Но это хороший грузовик, потому что на нем едет хороший парень и его хорошая напарница. А есть еще плохая машина, поскольку в ней сидит старая ведьма, практикующая вуду и прочую дрянь. Эта самая ведьма наложила заклятие на одного человека, который теперь не может остановиться, иначе умрет. Вот он и колесит по американским дорогам, пока бензин не кончится. Такова экспозиция романа. А дальше все, как водится — дальнобойщик Лукас и его сменщица Софи Коэн случайно выходят на связь с несчастным, обреченным на непрестанное движение, и пытаются помочь ему. Однако при первом же контакте и на них переходит проклятие, поэтому, как только скорость снижается ниже определенного предела, возникают убийственные боли…

Словом, возьмите старую вещь Кинга «Кристина», смешайте ее с более свежим фильмом «Скорость», добавьте для вкуса немного из «Кэндимена» — и у вас получится «Черная Мария».

Мы знаем, как трепетно американцы относятся к своим автомобилям, но фетишизация достигла, кажется, высот маразма. Что самое забавное — при всем идиотизме сюжета роман читается на одном дыхании, а по прочтении возникает ощущение, будто только что просмотрел фантастический фильм. Крепкий ремесленник порой лучше занудного экспериментатора.

Павел Лачев

Джулия Джонс

Измена

Москва: ACT, 1998. — 640 с. Пер. с англ. Н. И. Виленской — (Серия «Век Дракона»). 10 000 экз. (n)

Быть может, любителям фантастики такой комплимент покажется несколько сомнительным, но одно бесспорно: Джулия Джонс творит в лучших традициях литературы реалистической. И дело не в отсутствии фэнтезийного антуража — его в романе предостаточно, — просто сказочный мир отступает на второй план, и читатель, затаив дыхание, следит за героями. Не теми, что Герои-без-страха-и-упрека, а просто героями, для которых грязь, кровь и предательство — естественная среда обитания. Ведь мир Джонс — это не идиллическая утопия и не арена для нескончаемых побед добра над злом.

Безумная ненависть принца Кайлока, которую он испытывает ко всем без исключения представительницам прекрасной половины, получает прямо-таки фрейдистское объяснение. Действительно, наследный принц не имеет ни малейшего отношения к правящей династии Харвеллов, так как его царственная мать не отличалась особой щепетильностью в отношениях с мужчинами.