Пол Андерсон - Миры Пола Андерсона. Т. 1. Зима над миром. Огненная пора Страница 57

Перед Голинским дворцом лежали тела солдат, защищавших его с отчаянной храбростью. Но северные лучники скосили их, проникли в потемках за баррикады и клинками добили уцелевших.

Джоссерек повел победителей во дворец. До сих пор он держался чуть позади в бесчисленных коротких схватках, которые ежечасно вспыхивали и гасли на улицах, набирали силу или выдыхались, оставляя на булыжнике кровь для бродячих собак и мясо для больших городских крыс. Джоссерек знал, что ещё нужен Доний. Но во дворце жил и работал Сидир. К бароммцу надо подобрать ключ, составить против него план. Ичинг пошлет с Джоссереком на север несколько опытных военных — но их будут единицы в хаосе необученных и не поддающихся обучению бойцов. Рогавики могли взять, если и не удержать, Арваннет только превосходящей численностью, с посторонней помощью, напав врасплох и сражаясь в лабиринте улиц. Когда они сойдутся с Сидиром, ничего этого не будет.

Сопротивления больше никто не оказывал. Перепуганные слуги разбегались от покрытых кровью охотников на бизонов, когда те неслись по сводчатым коридорам и роскошным покоям. Джоссерек увидел одного, который, судя по ливрее, принадлежал к домашней обслуге, и крикнул: «Стой!» Тот припустил ещё резвее, рыдая от ужаса. Тогда одна из женщин усмехнулась, сняла с пояса аркан и метнула его. Слуга упал с грохотом, от которого задребезжал стеклянный канделябр. Джоссерек приставил ему нож к шее.

— Кто тут самый главный? Отвечай!

— Гл-ас Имп-перии, — еле выговорил тот. — Лунная палата.

Сам Юруссун Сот-Зора? Чудесно! Если взять гражданского наместника в заложники — разумеется, очень вежливо, с оговорками, что это делается для его же безопасности…

— Показывай дорогу.

Джоссерек поднял слугу за шиворот и повел, подталкивая сзади сапогом.

В зале, где одинокая лампа освещала на стенах фазы луны, сидел суровый старец. Когда к нему вошли, он поднял пистолет и выдохнул:

— Ни с места.

Джоссерек махнул рогавикам, чтобы отошли, а сам, с напрягшимися мускулами живота, весь в поту и с сильно бьющимся пульсом, сказал:

— Это, должно быть, вы представляете здесь Империю. Мы не причиним вам никакого вреда.

— А вы — из Людей Моря, — спокойно, почти с сожалением, ответил Юруссун. — Телеграф из Нового Кипа, перед тем как замолчать, сообщил мне… И стоит ли, собственно, гневаться на Киллимарайх за то, что он поступает так же, как все государства?

— С вашего позволения, это не так, мой господин. Ситуация сложная, и мы…

Юруссун вскинул тонкую руку:

— Прошу вас не оскорблять меня, ибо я действительно представитель Блистательного Трона, и моя честь запрещает мне терпеть поношение от его врагов. — И он добавил, уже помягче: — Если вы и вправду не желаете мне зла, окажите мне услугу перед тем, как я уйду. Отойдите в сторону. Позвольте мне посмотреть на ваших великолепных животных.

Ошарашенный, Джоссерек пригласил рогавиков войти. Юруссун устремил взгляд на женщину с арканом, улыбнулся и спросил на её языке:

— Из какого ты рода, дорогая?

— Я? Из Старрока.

— Так я и думал. Видно по тебе. Ты, случаем, не родня Брюсе, которая зимовала когда-то на Сосновом озере? Она должна быть моих лет, если ещё жива.

— Нет…

— Ну, нет так нет.

Юруссун поднес пистолет ко лбу. Джоссерек кинулся вперед, но не успел. Грянул выстрел.

Снова пошел снег, на сей раз сухой и острый, как множество копий, ветер нес его с воем и уханьем. За окнами кабинета Сидира неслась белая круговерть, на стеклах выросли морозные узоры, и сумрак не уступал ни огню в очаге, ни лампам. Матрос, стоящий на часах, доложил:

— Понсарио эн-Острал, — и впустил купца. Джоссерек сердито глянул на него из-за стола, где рылся в бумагах. Арваннетянин старательно улыбнулся, отвесил два обдуманных заранее поклона, сложил руки на груди и стал ждать. Снежинки таяли в его волосах, в бороде, на меховом воротнике туники, не прикрытом плащом.

— Присядьте, — сказал Джоссерек. Насколько он понял, этого жирного лиса надо запугивать и умасливать в равных долях.

— Да, мой господин. — Понсарио опустился на стул, пристроив свое брюшко на коленях. — Осмелюсь сказать, вызов к капитану Джоссереку Деррэну явился большой неожиданностью для меня.

— Вы ожидали, что вас примет адмирал Роннах? Он занят — сдерживает Логовища и налаживает жизнь в городе, стремясь избежать голода, пока дюжина фракций грызется за места в правительстве.

Понсарио посмотрел на него своими глазками-бусинками.

— Извинит ли капитан мою простоту, коли я скажу, что в правительство вошли бы более мудрые и ответственные люди, если б славный адмирал Роннах гарантировал, что оно продержится? В нынешнем состоянии неопределенности лишь фанатики, авантюристы да те, кто надеется скрыться, ограбив казну… лишь лица такого сорта выходят вперед.

— Остальные боятся, что вернется Сидир и сдерет с них шкуру?

— Что ж, капитан, восстание против Империи имело место, а ваша… ваша страна, по моим скудным сведениям, не предполагала взять нас под защиту.

— Разумно. Хотя отдельные Люди Моря и вмешались в спор между Рагидом, Арваннетом и рогавиками, в юрисдикцию Киллимарайха это не входит. Узнав о сложившейся ситуации, наш флот действительно прислал сюда корабли, чудом пришвартованные поблизости, — для оказания вам помощи в бедственном положении. — Понсарио закатил глаза, как бы говоря: что ж, если вы предпочитаете говорить на таком языке, воля ваша. — Несколько наших людей намерены сопровождать рогавиков, когда те в скором времени выступят на север, — продолжал Джоссерек, — В качестве нейтральных наблюдателей, разумеется. Однако мы согласны служить посредниками между ними и Империей, если нас попросят об этом.

— Прекрасно понимаю вас, капитан, — заверил Понсарио.

Джоссерек сложил вместе кончики пальцев и взглянул поверх них на купца.

— Мне стало известно, что вы сотрудничали с Сидиром — и были с ним в весьма близких отношениях, — сказал он с тигриной вкрадчивостью. — Мне было бы очень полезно поговорить о нем с вами. Тогда я мог бы представить, чего от него ожидать, — что, например, могло бы побудить его согласиться заключить мир.

— Ничего, мой господин, — пролепетал Понсарио, весь облившись потом.

— Тогда чего ожидать от него в военном отношении? Никто не узнает, о чем мы будем говорить с вами в этих четырех стенах. Поправьте меня, если я ошибаюсь, но мне кажется, Гильдии оказались в довольно щекотливом положении после того, как отождествляли свои интересы с имперскими. Если Арваннет сохранит свою независимость, Гильдиям пригодятся влиятельные друзья за рубежом.