Джон Джейкс - Тайны далекой звезды Страница 45

– За пять, – вздохнув, уточнил Роб.

– Хорошо, за пять. Капитан бросился в другое кресло, рядом со мной. ССК затрясло. Послышался страшный скрежет, мы ничего не видели через смотровые окна…

– Мой отец пытался произвести коррекцию?

– Да, я думаю, что так. Он только начал… Все произошло молниеносно… Было уже слишком поздно исправлять какую бы то ни было ошибку. Нас уже не было в гиперкосмосе. Мы врезались сюда, под землю.

– И встретили очень жесткое сопротивление! – негромко воскликнул Саймон. – Я не очень хорошо разбираюсь в механике гиперкосмических полетов, но могу себе представить, что случается, когда ССК собирается из молекул снова в единое целое, но после этого попадает не в гиперпространство, а в обычное пространство, занятое массивными скалами. Сопротивление твердой породы способно опять разбить корабль на отдельные молекулы в считанные доли секунды. Корабль может просто перестать существовать.

Роб медленно поднял глаза к побитому, исполосованному огнем корпусу. Он с трудом воспринимал абстрактные понятия, о которых говорил Линг. Просто Роб воочию видел перед собой кусок металлического корпуса, попавшего сюда по чьей-то злой воле и чудом сосуществующего или пытающегося сосуществовать с сотнями миллионов тонн скалистой породы. В мгновение ока эта крошечная по сравнению с гигантской громадой скал полоска металла может оказаться сдавленной, сжатой в гармошку, спрессованной, растертой в пыль. А что если бы какой-то хотя бы небольшой своей частью корабль попал в такое место в скалах, где есть воздушное пространство, тогда возможно… возможно…

Роб чувствовал, как у него разболелась голова. Он показал наверх и спросил:

– Это все, что осталось от корабля?

Безродный кивнул.

– Получается, ваша компьютерная программа отправила «Маджестику» в землю Далекой звезды?

– Капитан пытался скорректировать…

– Где он находился, когда все это случилось? – поинтересовался Роб.

– Рядом со мной на инженерном мостике. Вон там, в самом верху той огромной комнаты, что над нами. Вы… не смогли его увидеть в темноте. От страшного удара мы… все потеряли сознание и… всех людей, которые еще были живыми… разбросало в разные стороны. Я пришел в себя спустя много часов, а, может быть, дней. Все, кроме твоего отца и еще одного члена экипажа, были мертвы. У твоего отца все время шла кровь из носа и ушей. Я не знаю, почему так случилось, но… я был единственным человеком, не получившим серьезных повреждений. У меня был легкий перелом руки и несколько порезов, нанесенных мне командирским креслом, когда его вырвало вместе со всеми болтами. Мы… нашли аппараты кислородной резки. И, разрезая корпус то в одном, то в другом месте, пытались найти выход на поверхность планеты. Член судовой команды – я так и не узнал его имени – он умер. Потом скончался твой отец. Он уже едва держался на ногах. Все его лицо было красным… Совершенно красным в свете от нашего единственного фонаря…

Робу хотелось крикнуть, чтобы этот человек замолчал, но он не мог. Мысленно Роб сопоставил залитое кровью лицо отца, которое явилось сейчас перед ним, как живое, с портретом капитана Эдисона, трепетно хранившимся сыном уже столько лет. Но почти сразу же Роб отделил один образ от другого. В ушах у него звенело. Он смутно слышал, как Безродный отвечает на какой-то вопрос командира.

– …да, похоронен. Недалеко…

– Идем, Роб, – сказал Саймон.

Ошеломленные всем услышанным, они двинулись поперек пещеры. Их путь освещал фонарь Линга. Вскоре они подошли к двум маленьким могилам, выложенным из камней.

– Я… не могу вспомнить, в каком именно месте я похоронил капитана, – как бы извиняясь, сказал Безродный.

Роб прошел вперед и стал отдельно от всех. Его тень легла на грубые погребальные камни.

Как-то незаметно у него исчезла головная боль. Страшная усталость все так же цепко держала его в руках, но он снова обрел способность ясно мыслить, хотя слезы начинали застилать глаза. Роб старался не проронить ни одного жалобного звука, но слезам дал волю.

Прошли и слезы. Роб выпрямился. На него как будто подуло свежим, холодным ветром. Усилием воли он заставил себя отойти от могил, мысленно попрощавшись с отцом. Навсегда.

Роб снова обратился к Безродному:

– Допущенная вами ошибка загнала «Маджестику» сюда, в эти пещеры.

– Я же так и сказал, разве нет? А капитан…

– Разрешил вам руководить взлетом. Следовательно, он тоже допустил ошибку.

Просчет в команде капитана. Эта оценка на веки вечные будет связана с именем его отца.

Вины капитана, действительно, больше. Он позволил своему старшему адъютанту командовать кораблем в самый ответственный момент и, значит, рисковал жизнями всего экипажа. В качестве оправдания Дункану Эдисону не может служить то, что он пытался помочь одному человеку. В результате – погибли две тысячи людей.

Расследование Роба на этом завершилось. Его вера и надежда были так же мертвы, как мертвы два человеческих существа, останки которых уже сгнили под этими наваленными кое-как камнями.

Саймон почувствовал перелом, произошедший в душе Роба.

– Не пора ли нам заняться более неотложной проблемой, Роб?

Роб посмотрел на него отсутствующим взглядом.

– Какой, сэр?

– Выживанием. Нам надо как-то выбраться отсюда.

Саймон критически посмотрел на нависший над ними корпус корабля.

– Я не знаю, сможем ли мы добраться до той дыры. Может быть, сможем, если ты станешь на мое плечо. А если из этого ничего не выйдет, нам придется искать другой выход. Ты можешь вывести нас отсюда, Безродный?

В ту же секунду Роба охватил страх.

На лице бородача появилась кривая, безумная ухмылка. Он стал похож на человека, который вот-вот разразится истерическим смехом или впадет в полное нервное расстройство. Выражение его лица менялось так же быстро, как меняется летний пейзаж на агрополях.

Командир повторил свой вопрос:

– Ты можешь вывести нас?

– Вы уверены, что я выведу? – Безродный часто и злобно задышал. – Вы действительно так думаете? Я столько пережил здесь! Похоронил двух уцелевших после аварии парней! Копал им могилы своими собственными голыми руками, а потом блуждал вокруг, пока чуть не сошел с ума. Потом нашел этих маленьких зверюшек. Они помогли мне забыться. Вы заставили меня все вспомнить. Вы убили моего эмптса.

Безродный повернулся к Робу:

– Капитан Эдисон виноват в том, что я убил всех тех людей. Он не должен был разрешать мне управлять кораблем.

– Следите за ним, – шепнул Саймон дочери и Робу.

– Эмптсы помогли мне! Поэтому я стал жить вдали от людей, в окружении этих животных. У меня был свой собственный эмптс, пока вы не убили его!