Валерий Нечипоренко - Агент чужой планеты Страница 44

Саныч покорно ждал меня в прихожей.

- Прошу. - Я провел его в кабинет и показал на диван, а сам сел в кресло напротив, собравшись внутренне в пружину.

Саныч раскрыл на своих острых коленках "дипломат", повернув его ко мне.

Я увидел пачки денег в банковской упаковке.

- Вы пришли купить что-нибудь?

- Прежде всего, Вадим Федорович, разрешите мне вернуть ваши деньги, -проговорил он с видом кающегося грешника. - Было страшной глупостью с моей стороны пойти на эту неумную авантюру. Я редко ошибаюсь, но это была такая ошибка, которой я до сих пор не могу себе простить. А простите ли вы меня -не знаю.

Хм! А я уже и забыл про тот выкуп. Однако же какая демонстративная покорность! Если только этот плут не задумал новую хитрость.

- Неужели те самые? - хмыкнул я, кивая на содержимое "дипломата".

- "Дипломат" тот самый, а деньги, конечно, нет, - смущенно ответил он. Но по поводу общей суммы не сомневайтесь. Все точно. Как в аптеке.

- Как в аптеке... А вам не кажется, любезный, что я вправе требовать проценты? Все же семь лет прошло. Да и за моральный ущерб с вас кое-что причитается.

Он подался ко мне всем своим субтильным телом:

- Вы совершенно правы!

Меня охватила злость. Я заорал на него:

- Вы с вашей мерзкой бандой испортили мне полжизни! Из-за вас все у меня пошло наперекосяк! Понимаете или нет? А сейчас вы хотите, чтобы за ворох этих вонючих бумажек я простил вас?! А покой вы мне можете вернуть?!

Он стойко выдержал мой напор.

- Может, и смогу...

Несколько успокоившись, я поинтересовался:

- Кстати, кто забрал деньги в ту ночь?

- Сторож. Он наблюдал за вами из окна сторожки и, как только вы ушли, взял "дипломат".

- Он тоже был в вашей банде?

- Нет. Мы просто объяснили ему, что ночью привезут товар, надо позаботиться. За три бутылки водки он согласился.

- Ладно... Деньги оставьте на диване. Вместе с "дипломатом".

- Как прикажете. - Саныч защелкнул замки, подвинул "дипломат" к боковому валику, а сам проникновенно посмотрел на меня.

Почему же он пришел, этот прожженный тип со смышлеными глазами?

- Что вы еще имеете сообщить?

- Очень многое! - горячо воскликнул он. - Но прежде, уважаемый Вадим Федорович, разрешите сказать вам, что я искренне восхищаюсь вашими талантами. С той самой минуты, когда я впервые осознал ваш замечательный дар, я понял, что вы - великий человек, служить которому - огромное счастье.

- Знаете, Саныч, или как вас там... - не выдержал я, взбешенный этой смесью показной учтивости, завуалированной наглости и откровенной лести. -Врите, да не завирайтесь! Я имел возможность наблюдать ваше восхищение в действии. Вы попросту промахнулись. Если бы тогда, на Лесной Даче, пуля прошла чуть правее, меня отвезли бы в морг вместе с беднягой Нечитайло и вам не пришлось бы сейчас расточать дешевые комплименты. Только не лгите, что опять хотели меня испытать. Тогда, на море, - да, тогда вы меня испытывали. Вы и эта скотина Макс. Но на Лесной Даче вы метили мне прямо в голову. Точно метили. Меня спасло ведро с водой. Так что ступайте с вашим искренним восхищением в задницу!

Его подвижная физиономия исказилась страдальческой гримасой:

- Вадим Федорович, я знаю, что не заслужил вашего доверия. И все же попробуйте понять... Клянусь, я не хотел вашей смерти! К тому моменту я осознал, что совершил дикую глупость и что ее надо немедленно исправлять. У меня сложился новый план. Я собирался идти к вам с повинной, но вы опередили меня, чего я никак не предполагал. Я был уверен, что на Лесной Даче мы в полной безопасности и время еще терпит. А когда вернулся из города и неожиданно увидел во дворе чужую машину, то страшно перепугался.

- Чего вы там мелете?! - поморщился я. - Какая, к черту, чужая машина? Не станете же вы утверждать, что не узнали Нечитайлу? Того самого Нечитайлу, с которым вы не раз ездили по своим грязным делишкам.

- Хлебом клянусь! - экспрессивно воскликнул он, глядя мне прямо в глаза. - Я неглупый человек, уверяю вас, Вадим Федорович, но страх совершенно парализует мой рассудок. Я видел - чужая машина, чужие люди, надо спасаться, и действовал как в бреду. Это не я стрелял, Вадим Федорович. Стрелял мой страх. Я не сумел совладать с ним. И поэтому не устаю благодарить судьбу за промах.

Страх... Мне тоже знакома его парализующая сила. Первые минуты пребывания в плену у Кителя, торжествующий Макс с окровавленным куском уха, взрывающийся на горле обруч до сих пор являются мне в ночных кошмарах.

- Ну и где же вас носило семь лет? Почему объявились именно сегодня? Тянули срок?

- Бог миловал! - Он мгновенно вытянул руку и постучал костяшками пальцев по деревянной столешнице. - В разное время неприятностей с милицией у меня хватало, но осужден не был ни разу. Перед законом я чист, Вадим Федорович. Имейте это в виду.

- На кой черт мне это нужно!

- Как знать... - опять загадкой ответил он и продолжал: - После того случая мне пришлось бежать. Обосновался в другом городе. Залег на дно. Вот тут-то, извините, ваши денежки и пригодились. Окольными путями узнавал, как идет следствие по известному вам делу. Я был счастлив, когда выяснилось, что вы не только не пострадали, но и даже в свидетелях не числитесь. Я был восхищен той ловкостью, с какой вы избежали ненужной огласки. - (А умел он льстить, мерзавец.) - Именно тогда я до конца осознал всю мощь вашего таланта, достойного преклонения. Но вернуться в город я не мог, ведь меня искали. Макс и Харитон рассказали все. Я проходил как соучастник убийства. Но затем у следствия возникла другая версия, и обвинение было предъявлено только тем двоим. Я остался в стороне.

- Вы ловкий пройдоха, Саныч!

- В тот раз мне просто повезло.

- А сколько получили они?

- Макс - десять, Харитоша - восемь.

- Хм! Меньше Кителя?

- Да, ведь Китель совершил преступление против государства.

- Однако! - Послушала бы его моя матушка! Прищурившись, я посмотрел на Саныча:

- А вам не жалко своих приятелей? Все же они угодили за решетку по вашей вине.

- Они получили свое! - В его мягкой интонации промелькнули жесткие нотки. - За ними много чего есть другого, особенно за Максом. Если между нами, он свободно тянет на вышку.

- Убийство?

- Много чего, - потупясь, отвечал Саныч. - Я тысячу раз говорил: в делах нужны деликатность и культура, тонкий подход. Тупая жестокость к добру не приведет. За нее рано или поздно придется платить. Вот они и расплачиваются. Это справедливо.

- Вы, Саныч, прямо-таки невинная овечка. А Нечитайло-то на вашей совести.

- Нечитайлу жалко, - горестно вздохнул Саныч. - Положительный был человек. Хозяйственный. Семьянин. И механик хороший. Не чета разной шантрапе. Я очень его уважал. И не желал ему зла. Да, видать, такая ему выпала судьбина.