Сергей Абрамов - 07-Требуется чудо (Сборник) Страница 43

Действие

Вот и все, отстранённо, как не о реальном, подумал Ильин. Темное и теплое нутро машины надвинулось, дохнуло мягким запахом дорогого парфюма. Ильин на миг почувствовал себя библейским Ионой, которому еще только предстояло нырнуть в известное чрево. А нырять не хотелось очень.

— Бежать некуда, — предупредил его желание Ангел. Ильин оглянулся. Невесть откуда телетранспортировавшиеся Арлекин и Тарталья стояли за спиной, нагло поигрывали карнавальными пестрыми жезлами, которыми, не исключено, легко было, тюкнув по кумполу, вырубить клиента из действительности. Может, то дубинки полицейские были, а не жезлы никакие, может, они только покрашены были в полоску и крапинку… Ильин проверять не стал. Голова начала тупо гудеть, виски сдавило. Ильин больно потер их пальцами — не отпускало.

— Да ладно тебе, — раздраженно сказал Ангел. — Чего тянуть? Садись. Волк не выдаст, свинья не съест…

Не уточнил, кто есть кто.

Ильин, выдохнув, нырнул в салон «мерседесины», дверь за ним мягко хлопнула, и машина рванулась от тротуара, полетела по еле освещенному фонарями длинному Поперечному просеку, полетела в ночь, полетела в неизвестность, в никуда, в бред.

Впрочем, в бред лететь далеко не надо было. Бред наличествовал везде, где появлялся Ильин. И в машине он начался сразу, бред обрыдлый.

— Куда бы вы хотели поехать, майн фюрер? — ласково спросила Мальвина.

Она сидела рядом на заднем сиденье, еле видная в темноте салона, только горели в ее волосах как-то очень хитро спрятанные светляки. Мода такая возникла нынче у богатых московских дам: подсвечивать изнутри круто взбитые прически. Ильин не впервые видел это довольно занятное украшение, живьем видел, в «телеящике» видел, пригляделся уже и только любопытствовал праздно: где же это они батарейки прячут? Никак в ухе? Или в клипсе?..

— Какой я вам фюрер? — склочно спросил он. — Ильин я.

— Как посмотреть, — философски заметила светящаяся Мальвина. — По сути, может, и Ильин, да только по форме — типичный фюрер, то есть вождь. Вы же себя, свою маску, в зеркале узнали? Ведь узнали, да? Не отпирайтесь, майн фюрер…

— Узнал, чего ж не узнать. Видал портретики…

— А где же вы их видали?

— А на ветровых стеклах у дальнобойщиков, — как мог, ехидно сказал Ильин. — А у автобусников видал. А в переходе на Страстной площади видал, их там мальчишки за рупь штуку толкают… Продолжать?

— Достаточно, — удовлетворилась Мальвина. — Раз узнали, то зачем задаете глупые вопросы? Сейчас вы — вождь мирового пролетариата, вы — маска, как и мои девочки, только маска с намеком.

— С каким?

— Форма, майн либер фюрер, должна хоть в малом отвечать содержанию. Ваша маска — намек на вашу суть.

— Что за чушь?

— Почему чушь? Помните вопрос в карнавальной толпе?.. Не молчите, не притворяйтесь, все вы прекрасно помните. Он вас ошеломил, тот вопрос. Вы, наверно, решили, что ослышались. Нет, не ослышались. Вас и вправду спросили о самолете в озере.

— Кто спросил? О каком самолете? — Ильин уже играл в несознанку, лепил горбатого с явными профессионалами, так что ж ему игру зря ломать…

Ах, как плавно летела машина — ну чистый самолет!

— Майн фюрер, не надо вешать мне лапшу на уши, — эдак приблатненно, эдак по-тинейджерски, хотя и чарующим голосом, сказала Мальвина. — Мы же все знаем, а спрашиваем лишь для того, чтоб вы могли облегчить душу покаянием.

— Во завернула! — изумился Ангел. — Это значит надо покаяться, раз ты в озеро гробанулся… Ну покайся, покайся…

Ильин заметил: впереди, на переднем сиденье, рядом с шофером возвышался башенного вида мужик, сильно смахивающий на Шварценеггера из ревподполья. Но это уж совсем было бы странно! Как говорила покойная бабушка Ильина, «не одна рыжая кобыла на свете». Шварценеггер — в подполье, а в «мерседесине» — телохранитель Мальвины, бодигард, лейб-вахтер, не исключено — агент гебе. Не все же ей с бабами-то ходить, хоть они у нее и накачанные… Бодигард даже головы ни разу не повернул, как сидел истуканом, так и сидел. А шофер, напротив, все норовил на Ильина в зеркальце заднего вида глянуть, Ильин то и дело ловил его любопытствующий взгляд — когда пролетающие мимо фонари отражались в том зеркальце. Не знал его Ильин раньше, не видел никогда.

И куда это они его везли? Куда это мчалась одинаково надежнейшая во всех подпространствах автомашина?

— Куда это мы едем? — спросил Ангел.

Боковые стекла машины были затемнены, Ильин, как ни старался, не мог разглядеть уличных примет. А в ветровое стекло ни черта видно не было: трасса и трасса.

— Куда-то за город, — предположил Ильин.

— Не на расстрел ли? — предположил Ангел.

— Типун тебе в рот, — сказал Ильин.

— Ты становишься однообразным и примитивным, — осудил Ангел. — И к тому же у меня нет рта… А ты кайся, фюрер кайся, а то Мальвина заждалась.

— Каяться мне не в чем, — сказал Ильин Ангелу и Мальвине одновременно. — Да и не в церкви. А вот коли вы все сами знаете, так, может, поделитесь всеведением, а?

— Хорошо, — неожиданно согласилась Мальвина. — Слушайте… Мы знаем, что вы…

И тут внезапно прорезался башенный лейб-вахтер.

— Стоп! — рыкнул он, не оборачиваясь. — Не время и не место.

И Мальвина заткнулась.

И только шофер хихикнул гадко и подмигнул Ильину в зеркальце. Фонари мелькали с бешеной частотой, «мерседесина» явно превышала дозволенную в черте города скорость восемьдесят кэмэ в час. Да и трассовую тоже превышала, поскольку под Москвой, знал Ильин, дозволялось развивать не более ста десяти.

— Ты прав, мы за городом, — согласился Ангел. Ильин не стал отвечать, поскольку сам о том догадался. Ехали оставшийся путь — молчали, как в гробу. Даже Ангел притих. Лишь все чаще били в глаза фары встречных машин, из чего Ильин сделал несложный вывод о том, что они приближаются к какому-то населенному пункту. Времени прошло, он отметил, не более получаса. Он в Этой жизни легко определял время, как будто после аварии и амнезии к нему в башку кто-то встроил электронные часы. Полчаса от Сокольников за город — это куда они могли доехать? До какого такого пункта? Скорость была явно под двести, город проскочили быстро: вечер, холодно, движение негустое… Какое шоссе?.. Не Ярославское, нет, там до Сергеева Посада никаких больших наспунктов нет, а за полчаса до Посада — вряд ли… На Дмитров, там, кажется, гебешная школа есть, если молва не врет?.. Или это петербургский тракт?..

А машина вдруг свернула с трассы на совсем почти темную дорогу, шофер сбросил скорость, поехал медленно и минуты через две остановился у глухих ворот. Посигналил коротко. Створки ворот поползли в разные стороны, из темноты шагнул полицейский с автоматом на груди, посветил фонариком на передний номер машины. Отдал честь и отступил. Шофер газанул, под колесами захрустел гравий, из темноты выплыли стена и подъезд с бетонным козырьком.