Журнал «Если» - «Если», 2003 № 12 Страница 42

Ее слова встретили одобрительными возгласами. Кое-кто захотел высказаться, но Маргарет не разрешила и продолжила свою речь.

— Опи Киндред постоянно крутится на дне рифта, но не делится с нами своими открытиями. Наверное, он уже не считает себя одним из нас. Он собирается обменять свою научную репутацию на гражданство, но ведь это не наш путь, верно?

— НЕТ! — взревела толпа.

Тут в комнату ворвались Белые Мыши.

Хлопки взрывов, белый дым, вопли. Белые Мыши были вооружены длинными гибкими палками, утяжеленными на одном из концов. И они принялись орудовать ими подобно фермерам, молотящим зерно. Толпу охватила паника. Маргарет подхватили двое техников и вывели из комнаты в наполненный белым дымом коридор. Из дыма вынырнул Арн, прижимая к груди инфоблокнот.

— Мыши уже готовятся выпустить яд, — сообщил он на бегу, когда они длинными прыжками мчались по коридору.

— Тогда я отправляюсь немедленно, — решила Маргарет.

Спуск по шесту в коридор нижнего уровня. Вдоль стен тянутся ряды магазинов. Люди крушат окна и витрины. Никто не обращает на них внимания, когда они бегут сквозь взбунтовавшуюся толпу. Они сворачивают за угол, крики и звон бьющегося стекла стихают. Маргарет тяжело дышит. Глаза у нее слезятся от газа, из носа течет.

— Они могут убить тебя, — говорит Арн и хватает ее за руку. — Я не могу тебя отпустить, Маргарет.

Она выдернула руку. Арн попытался снова схватить ее. Он выше, но она сильнее. Маргарет сделала быстрый шаг вперед, подпрыгнула и ударила его по носу открытой ладонью.

Арн сел, пуская носом кровавые пузыри, и уставился на нее удивленными слезящимися глазами. Она выхватила у него блокнот.

— Прости, Арн. Это мой единственный шанс. Быть может, я ничего там не найду, но никогда не прощу себе бездействия.

Маргарет была уже в пятистах километрах от хабитата, когда по радио прозвучал сигнал вызова.

— Игнорируй, — приказала она скафандру. Она не сомневалась в том, кто именно ее вызывает, и ей нечего было ему сказать.

С такого расстояния Солнце выглядело всего-навсего самой яркой звездой на небе. Сзади и выше Маргарет на фоне Млечного Пути виднелся тусклый удлиненный полумесяц «Ганапати». Впереди и ниже двигателя маленькой транспортной платформы на фоне переливающихся звезд медленно вырастал Энки — шишковатая картофелина с большой насечкой в самом широком месте.

Над насечкой движущейся искоркой восходила маленькая луна. На мгновение Маргарет охватил иррациональный страх, что она столкнется со светилом, однако навигационный дисплей платформы показывал, что падение произойдет выше и сзади. Упасть мимо луны! Она не смогла удержаться от улыбки, подумав об этом.

— Приоритетная отмена запрета, — сообщил скафандр. Его голос, ободряющее контральто, Маргарет знала столь же хорошо, как и голос матери.

— Игнорируй, — повторила она.

— Извини, Мэгги. Ты же знаешь, что я не могу этого сделать.

— Совершенно верно, — подтвердил другой голос.

Маргарет опознала его за секунду до того, как скафандр услужливо вывел имя на визор шлема. Дзю Шо.

— Немедленно возвращайся, — приказал Шо. — Если придется, мы сожжем тебя спектрографическим лазером.

— Не посмеете.

— С трудом верится, что о тебе кто-нибудь станет скорбеть, — проговорил Шо. — Твое бегство с «Ганапати» приравнивается к подстрекательству, а мы имеем право защищаться.

Маргарет рассмеялась. Шо очень любил извергать как раз такую глупую, нравоучительную и чванливую чепуху.

— Я совершенно серьезен, — заметил Шо.

Энки поворачивался, показывая, что насечка — начало трещины. По мере вращения планетки трещина углублялась. Рифт Тигрис. Его края ветвились переплетением трещинок поменьше.

— Я отправляюсь туда, куда упали прокси, — сообщила Маргарет.

— Я все еще работаю на вас.

— Управляя прокси, ты занималась саботажем. Поэтому они и не смогли проникнуть в рифт глубоко.

— Поэтому я и собираюсь…

— Извини, — перебил ее скафандр, — но я только что зафиксировал небольшой приток энергии.

— Это лишь щекотка прицельного дальномера, — пояснил Шо. — Немедленно поворачивайте обратно, доктор By!

— Я вернусь, но не сейчас.

Она пыталась сохранить спокойствие. Маргарет решила, что угрозы Шо — всего лишь сотрясение воздуха. Искусственный интеллект лазера не позволит использовать его против человека, и она не сомневалась, что Шо не сможет обойти эту блокировку. А даже если и сможет, то не посмеет убить ее перед лицом всех ученых. Шо блефовал.

Радиомолчание затянулось. Затем Шо сказал:

— Ты планируешь совершить окончательный акт саботажа. Даже не надейся, что это сойдет тебе с рук. Я уже послал кое-кого следом за тобой.

Значит, он и в самом деле блефовал. Маргарет почувствовала облегчение. Кто бы за ней ни погнался, ему придется лететь на такой же транспортной платформе. И у нее есть минимум тридцать минут форы.

— Только не думай, что это сделает тебя героем, — произнес другой голос.

Опи Киндред. Разумеется. Он никого не посылает вместо себя. Сейчас он летел по той же траектории и находился в нескольких сотнях километров позади, но медленно сокращал расстояние.

— Расскажи, что ты там обнаружил, — предложила Маргарет. — И тогда мы сможем закончить эту гонку еще до ее начала.

Опи выключил радио.

— Если бы ты не прихватила все это оборудование, — буркнул скафандр, — мы смогли бы его обогнать.

— Думаю, оно скоро понадобится. А пока нам нужно лишь быть умнее, чем он.

Маргарет изучала схему механизма, распыляющего яд — замечательно простого, но уязвимого, — пока под ней лабиринтом острых, как нож, хребтов набухал рифт Тигрис. Энки был настолько мал, а рифт настолько широк, что его стены уходили за горизонт. Она направляла платформу к центру рифта, когда скафандр извинился и сообщил о новой приоритетной отмене запрета на связь.

Ее вызвала юрист «Ганапати». Она предупредила Маргарет, что их разговор официально зарегистрирован, а затем столь же официально аннулировала ее контракт и зачитала жалобу на ее подстрекательское поведение.

— Вы такой же связанный контрактом работник, как и я, — ответила Маргарет. — Мы выполняем приказы, но и у нас есть кодекс профессиональной этики. И я официально объявляю, что я здесь именно по этой причине. Риф — уникальный организм. И я не могу допустить, чтобы его уничтожили.

Дзю Шо подключился к этому же каналу и сообщил:

— Даже не надейся, что тебя спасут.

Юрист переключила канал.