Журнал «Если» - «Если», 2012 № 01 Страница 38

Тем не менее Голливуд демонстрирует и отрицательные результаты бурной любви к фильмам ужасов и кинематографу в целом. В серии «Добро пожаловать в мой кошмар» из антологии того же Спилберга «Удивительные истории» подросток весь досуг проводит за просмотром «ужастиков» и однажды даже молится, чтобы жизнь была такой же интересной, как в кино. Молитва услышана: тот попадает в хичкоковский «Психоз» в роли жертвы. Угроза печального финала заставляет тинейджера пересмотреть отношение к жизни.

Значительно дальше заходят герои новеллы Джона Карпентера «Сигаретные ожоги» из цикла «Мастера ужасов». Богатый коллекционер оплачивает поиски ленты, показанной всего один раз, ибо вся публика погибла в ходе сеанса. Но фильм с маргинальным видеорядом, созданный при участии потусторонних сил — то ли ангелов, то ли бесов, беспощадно раскрывает зрителю все спрятанное от самого себя порочное нутро. Метафора выражена отталкивающе буквально в образе внутренностей коллекционера, намотанных на бобину кинопроектора…

В массовом кино самый яркий пример — серия Уэса Крэйвена «Крик». Практически в каждом фильме цикла очередные хоррор-гики устраивают кровавую игру «Какой твой любимый ужастик?», преследуя главную героиню и убивая ее друзей и знакомых. В четвертой серии Крэйвен со сценаристом Кевином Уильямсоном закольцевали сюжет: киноман-убийца оказывается поклонником экранизаций событий первых фильмов. А мотив уже вполне современен: «Мне не нужны друзья, мне нужны фанаты!..».

Армия западных гиков помешана на комиксах. Разумеется, бойцы прописались в сценариях и под объективами кинокамер. Двадцатый век относился к ним иронически и часто настороженно. В фильме Джорджа Ромеро по сценарию Стивена Кинга «Калейдоскоп ужасов» мальчик, начитавшийся хоррор-комиксов, начинает экспериментировать с магическими ритуалами на собственном отце, пытавшемся отобрать у него эти «веселые картинки». Скрытая ирония авторов в том, что сообразительного мальца играет родной сын Кинга — Джо, ныне тоже известный как писатель, работающий под псевдонимом Джо Хилл.

Непедагогичный эпизод «Время собирать зерна» из упомянутых «Удивительных историй» (при том, что сериал вообще-то отличался морализаторскими сюжетами) рассказывает историю маленького любителя комиксов, которому волшебный карлик дал «вредный совет». Следуя этому, выросший герой, — а во взрослом образе его играет Марк Хэмилл, — тунеядствует и бережно хранит свою детскую коллекцию… чтобы в старости разбогатеть на ее продаже.

Уже в XXI веке получили распространение фильмы о том, как обычные люди под влиянием комиксов надевают маски и выходят на ночные улицы бороться с преступниками. Фактически, это современный вариант сюжета о Дон Кихоте, который вместо рыцарских романов читает раскрашенные книжки про одетых в разноцветное трико бойцов со злом. Персонажей экранизации графического романа «Хранители» гиками никак не назовешь: это бывшие полицейские, облачившиеся в костюмы супергероев ради оказания морального давления на отморозков. Зато потом в облегающий «прикид» нарядились фанаты. Супергероем теперь может стать немного слабоумный дорожный рабочий («Защитнег»), подросток с обостренным чувством справедливости («Пипец») или скучающий богатый бездельник («Зеленый шершень», «Артур: Идеальный миллионер»).

В таких фильмах «бытовой супергероизм», как правило, все-таки романтизируется. Но появляются картины, которые деконструируют и этот новомодный миф, что «супергероем может стать каждый, кому хватит смелости». Популярный детективный сериал «Касл» включает эпизод «Герои и злодеи» о целой городской субкультуре ночных мстителей. В большинстве своем это неудачливые подростки, а единственный настоящий серьезный псевдосупергерой едва сам не становится жертвой криминальной «подставы». Персонаж австралийского фильма «Грифф-невидимка», казалось бы, начисто потерял связь между реальностью, где он рядовой телефонист, и своими фантазиями, в которых он ночной защитник справедливости в маске, Принимать его «ряженую» ипостась готова лишь девушка, тоже весьма нестандартная… у нее-то и открываются сверхвозможности.

Более трезво и без прикрас показывает эффекты ночного бродяжничества в облегающем костюме недавний «Супер» Джеймса Ганна. Хотя герой, скромный работник закусочной, надевший маску выдуманного им самим Кровавого Болта, одерживает моральную и даже физическую победу над злодеями, это не помогает ему ни сохранить семью, ни защитить от пули напарницу.

Отдельный и немногочисленный класс экранных фэнов — ролевики. Подобно «бытовым супергероям» чаще всего они стали появляться в кино- и телефильмах в основном уже в новом веке. Причем опять-таки далеко не только в фантастических лентах,

В упомянутом сериале «Касл» эпизод с красноречивым названием «В стиле „стимпанк“ посвящен расследованию убийства в среде фанатов. Сообщество «стимпанков» показано как группа «маргиналов наоборот». Это весьма дорогое удовольствие, которое могут позволить себе только сливки общества, хотя они и называют себя последними романтиками.

В другой серии постоянные герои, писатель Касл и его напарница Беккет, расследуют преступление в кругах современных вампиров. Эти любители ролевых игр даже имплантируют себе клыки.

Знаменательно, что в «Касле» практически никогда ролевик не оказывается убийцей, хотя часто является подозреваемым. Но это стало возможным в другом детективном сериале — «Кости». Здесь в четвертом сезоне демонстрировался эпизод «Принцесса и груша» об убийстве среди поклонников фэнтези, причем расследование происходит во время конвента. И хотя внешним мотивом для злодеяния стало обладание Эскалибуром из вымышленной первой в истории фэнтези-ленты, реальной причиной оказывается слишком большой диссонанс между романтикой и меркантильной реальностью в сознании преступника.

Ролевики-толкинисты выведены и в отечественной комедии Богдана Дробязко «Суперменеджер, или Мотыга судьбы». Здесь дана галерея фэнов самого разного вида: молодежь без определенных занятий, олигарх (его гротескно играет Иван Охлобыстин), милиционер и даже офицер ФСБ. Причем показана вся эта публика двояко. С одной стороны, они часто ведут себя неадекватно: так, интрига крутится вокруг фетишистского отношения олигарха-«гнома» к своему игровому артефакту, бутафорской Мотыге судьбы. С другой — их вольница искусственно противопоставлена рафинированному «офисному рабству», недаром в центре сюжета эволюция карьериста-менеджера в «боевого хоббита».