Роберт Сойер - Старплекс. Конец эры (сборник) Страница 36

Яг склонился над своей консолью, наспех набрасывая компьютерные модели.

— Невозможно ускорить вращение без притока энергии в систему. Внутри должна идти какая-то сложная реакция, подпитываемая откуда-то извне, и… — Он поднял голову и испустил пронзительный вскрик, который ФАНТОМ перевёл как «возглас удивления».

На ограниченном синей рамкой участке голосферы на сфере тёмной материи образовалась перетяжка в области экватора. Её северная и южная части больше не были правильными полусферами, а немного загибались внутрь прежде чем соединиться. Оранжевая точка теперь находилась на дне экваториальной бороздки и летала по диску ещё быстрее, чем прежде.

Скорость вращения продолжала увеличиваться, экваториальная перетяжка становилась всё более и более заметна. Скоро очертания объекта стали напоминать восьмёрку.

Рисса поднялась на ноги и с раскрытым от удивления ртом следила за происходящим. Экватор настолько сузился, оранжевая точка уже покрывала четверть его протяжения. Ромбус щёлкнул клавишей, и она пропала; вместо нее появились две, по одной на экваторе каждой из двух половинок почти разделившейся сферы.

А потом изображение пропало.

— Прошу меня простить, — сказал Ромбус. — Наблюдаемый объект закрыла от нас другая сфера; при данной скорости воспроизведения мы теряем около четырнадцати секунд. Я их пропускаю.

Щупальца коснулись консоли, и изображение появилось снова. Теперь ширина перетяжки между двумя новыми сферами составляла всего десятую часть от диаметра прежней сферы. Молча, словно завороженные, в тишине, нарушаемой лишь тихими вздохами системы кондиционирования, все наблюдали, как процесс достигает своей кульминации. Наконец, две сферы отделились друг от друга и немедленно начали расходиться в противоположных направлениях. По мере того, как они расходились, реперным оранжевым точкам на их экваторах требовалось всё больше и больше времени, чтобы пересечь диск и исчезнуть за его краем — обе сферы замедляли вращение.

Рисса повернулась к Кейту; её глаза были широко раскрыты.

— Это как клетка, — сказала она. — Клетка во время митоза.

— Точно, — сказал Ромбус. — Только в данном случае материнская клетка имеет диаметр более ста семидесяти километров. По крайней мере, таков он был перед тем, как всё случилось.

Кейт откашлялся.

— Простите, — сказал он. — Вы пытаетесь сказать, что эти штуки живые? Что это живые клетки?

— Я, наконец, отсмотрела записи, сделанные зондом Яга, который делал пробы, — сказала Рисса. — Помните тот похожий на аэростат объект, который он заметил при входе в атмосферу? Я тогда подумала, что это могла бы быть какая-то форма жизни — наполненное газом существо, плавающее в облаках. В 1960-х годах предполагали существование таких существ на Юпитере. Но эти аэростаты вполне могут оказаться органеллами — специализированными структурами внутри клетки.

— Живые существа, — недоверчиво повторил Кейт. — Живые существа размером без малого двести тысяч километров?

В голосе Риссы по-прежнему слышалось благоговейный трепет.

— Возможно. Если так, то мы только что видели их процесс размножения.

— Невероятно, — Кейт покачал головой. — Я имею в виду, это не просто гигантские формы жизни. И не просто формы жизни, обитающие в вакууме. Это формы жизни, состоящие из тёмной материи. — Он повернулся у Ягу. — Яг, такое вообще возможно?

— Возможно ли, что тёмная материя, или какая-то её часть, жива? — Валдахуд пожал всеми четырьмя плечами. — Многое в нашей науке и философии даёт нам понять, что вселенная должна кишеть жизнью. Однако до сего дня мы знаем только о трёх мирах, на которых зародилась жизнь. Возможно, мы просто искали не там. Ни я, ни доктор Делакорт пока не выяснили ничего существенного о возможностях метахимии тёмной материи, однако в тех сферах действительно много сложных соединений.

Кейт развёл руками в бессилии осмыслить открытие в категориях повседневной логики и оглядел мостик в поисках кого-нибудь, настолько же растерянного.

И тут новая мысль поразила его настолько сильно, что он даже на мгновение откинулся на спинку кресла. Затем тронул коммуникационную панель, открывая канал связи.

— Лансинг Хеку, — сказал он.

Изображение головы Хека появилась на голосфере на фоне звёздного неба.

— Хек на связи, — произнесла голова.

— Есть прогресс с локализацией тех радиосигналов?

Кейт представил себе, как нижняя пара плеч валдахуда двинулись за пределами поля зрения камеры.

— Пока нет.

— Вы сказали, что предположительно разумные сигналы передаются на примерно двухстах различных частотах.

— Это так.

— На скольких именно? Назовите точное количество.

Хетт повернулся в сторону монитора, показав свой рылоподобный профиль.

— Двести семнадцать, — ответил он. — Хотя передачи на некоторых частотах активнее, чем на других.

Кейт услышал, как по левую руку от него Яг издал тот же самый вопль изумления, что и раньше.

— В облаке, — медленно произнёс Кейт, — имеется в двести семнадцать объектов юпитерианских размеров. — Он сделал паузу, оттягивая очевидный вывод. — Конечно, газовые гиганты типа Юпитера обычно являются источниками радиосигналов…

— Но эти состоят из тёмной материи, — сказала Лианна. — Они электронейтральны.

— Это не чистая тёмная материя, — возразил Яг. — Они нашпигованы фрагментами обычной материи. Тёмная материя может взаимодействовать с протонами обычной материи, генерируя электромагнитное излучение.

Хек пожал верхней парой плеч.

— Может сработать, — сказал он. — Но каждая сфера передаёт на своей частоте, словно … — голос с бруклинским акцентом оборвался и затих.

Кейт посмотрел на Риссу и понял, что она думает о том же, что и он.

— Словно каждая своим голосом, — произнёс он, наконец, заканчивая мысль Хека.

— Но объектов больше не двести семнадцать, — вмешался Тор, оборачиваясь к нему. — Теперь их двести восемнадцать.

Кейт кивнул.

— Хек, просканируйте спектр ещё раз. Попытайтесь выяснить, появилась ли активность на какой-нибудь частоте в непосредственной близости от одной из детектированных ранее.

Хек склонил голову и забарабанил по своей консоли.

— Одну секунду, — сказал он. — Одну секунду. — Потом: — О боги трясины и лун, да! Да, есть такой сигнал!

Кейт снова повернулся к Риссе, улыбаясь до ушей.

— Интересно, какое первое слово произносят их дети?

Эпсилон Дракона