Альфред Ван Вогт - Рейд к звездам Страница 35

Миссис Уитмен промолчала. Она все так же неподвижно стояла, сложив руки на груди, и была похожа на скульптуру «Скорбь» в дворцовом парке.

Джемисон поднялся на ноги, медленно присел, потом повторил это упражнение энергичней и наконец решился легонько попрыгать. Все в порядке, если не считать легкой боли в икрах. На нее можно просто не обращать внимания.

— Еще плоховато сгибаются, но к ночи это пройдет...

— Однако до чего ж вы спокойны!.. — вырвалось у Барбары. Тревор так и не понял, с каким чувством была сказана эта фраза.

— Конечно, ведь я жив! — воскликнул Тревор с энтузиазмом.

— Опьяненный нежданным спасением, вы не понимаете истинного положения дел. Нам нужно идти полторы недели, делая по шестьдесят миль ежедневно, а это физически невозможно. Температура ночью падает до минус ста градусов. Что вы на это скажете?

— Что надо идти, — не колеблясь ответил Джемисон.

— Нас сожрет первый попавшийся на пути грип-кровосос, если только мы прежде не замерзнем. Пульсация крови в сосудах, которую они чувствуют на огромном расстоянии, приводит их в бешенство. Грипам ничего не стоит за один прием высосать человека целиком. Они способны пробивать туннели в здешних скалах. Единственная защита против них — бластеры, а у меня есть только охотничий нож. Единственная пища на этом спутнике — огромные травоядные, генетически перестроенные, чтобы их мясо усваивал человеческий организм. Потом этот проект был заброшен... Так вот, при виде человека они удирают быстрее лани, но при этом — если их припереть к стенке — способны прикончить десяток невооруженных людей, — со странным торжеством в голосе миссис Уитмен выкладывала один аргумент за другим. — Учтите еще одно: что-то в здешнем воздухе возбуждает зверский аппетит. Я уже подыхаю от голода. Так что мы приближаемся к смерти с каждой минутой.

— И вы, кажется, этим довольны? — с любопытством осведомился Тревор.

— Во всяком случае, на Землю вам живым не вернуться — это уже неплохо. А мне... мне умирать не страшно. После гибели мужа я потеряла вкус к жизни.

— Нам, конечно, не позавидуешь. И мне очень жаль видеть женщину в столь опасной ситуации. Но вы ошибаетесь: я обязательно вернусь домой.

— Чепуха. Это все равно, что убить грипа голыми руками, — невесело рассмеялась она.

— Не только и не столько руками, сколько интеллектом и жизненным опытом. Мы доберемся до людей, несмотря ни на что!

Наступило молчание. Джемисон оглядел местность. Кругом, насколько хватало глаз, простиралось безжизненное плато. Впрочем, нет — далеко на западе виднелся обрыв. Тревор задумался на секунду, потом сказал:

— Придется идти к обрыву.

Стащенный с него скафандр доктор обнаружил за грудой камней. Конечно, в нем не замерзнешь в любой мороз, но в походе проку от него не было никакого — слишком будет мешать при ходьбе, далеко в нем не уйти. Пришлось взвалить его на плечо, словно раненого товарища, и тащить на себе.

— Ну, что ж, начнем наше последнее путешествие.

Их окружала глубокая тишина. Молчание природы было символом, духом этого холодного мира. Они побрели через плато. Идти было нетрудно — сказывалось малое притяжение спутника.

Барбара вдруг спросила:

— О чем вы умолчали, докладывая Совету? Вы ведь наверняка знаете об Эзвалах еще что-то. Я это сразу почувствовала.

«Черт возьми! — мысленно чертыхнулся Джемисон. — Проклятое женское чутье!..»

— Достоверно мне неизвестно больше ничего. Одни предположения... Зачем я их буду высказывать, если Совет и так — на самой грани войны? Любое лишнее слово — и он отдаст приказ о полном уничтожении Эзвалов.

— Вам нужно было выложить все, детально описать ваши похождения на Эристане-2. Мы сумели бы проанализировать информацию и сделать правильные выводы — в Совете здравомыслящие люди.

— Весьма здравомыслящие, — иронически подхватил Тревор.

— Я не верю в вашу правоту, доктор... Ну, хорошо, закроем эту тему.

7

Через два часа солнце стояло высоко в небе. Почти все это время они пробирались по плато, которое неожиданно оказалось труднопроходимым. Приходилось лавировать между расселинами, которые вели вниз, в раскаленные недра спутника.

Пропасть, чьи гигантские размеры раньше были преуменьшены расстоянием, теперь предстала во всем своем величии. Она простиралась в обе стороны на десятки миль, обрываясь неприступной, отвесной стеной.

Джемисон тяжело вздохнул и понуро произнес:

— Только теперь понял, как мы вляпались. Нам действительно ее не одолеть.

— Я ведь говорила вам: мы умрем от голода.

Тревор скинул капюшон, чтобы почесать затылок, — так легче думалось, а потом спросил:

— Эти травоядные, они ведь едят молодые побеги деревьев?

— Да, у них длинные шеи. А что?

— И это все, что они едят?

— Еще траву.

— И больше ничего? — Джемисон спрашивал все настойчивее.

Барбара вскинула голову, на мгновение став похожей на молодую породистую кобылку, которую впервые пытаются взнуздать.

— Хватит болтать глупости! Для чего вам все это?

— Извините за допрос. — Тревор поспешил дать задний ход. — Это совсем не праздный интерес... Что они пьют?

— Днем — воду, а по утрам лижут лед, в который за ночь смерзаются реки. — Мисс Уитмен сменила гнев на милость. — Вспомнила: еще они лижут соль. Совсем как земные травоядные.

— Соль! Это нам и нужно! — обрадовался Джемисон.

— Давайте вернемся — не так давно мы проходили солончаки. Нужно набрать соли.

— Вернуться? Вы сошли с ума!

— Послушайте, Барбара. Я сказал, что мы не сможем спуститься. Но выход на самом деле есть. И от голода уж по крайней мере я не умру — достаточно жира скопил на канцелярской работе. Но все-таки нам необходимо убить животное. Для этого нужна соль. А значит, надо вернуться.

Несколько секунд они смотрели друг другу в глаза, потом женщина отвела взгляд и сказала:

— Не знаю, что вы задумали, но все равно это безумие. Вы никогда не видели здешних травоядных. Они напоминают жирафов, только значительно выше ростом. Зря вы надеетесь приманить их солью и убить. Это вам не удастся... Хорошо, мы вернемся. Не все ли равно, где умирать?.. Дай Бог, чтобы нас поскорее учуял грип. Это лучше, чем мучительная смерть от голода.

— Нет ничего страшнее женщины, решившей умереть во что бы то ни стало.

— Не думайте, что мне этого хочется!

— А как же ваш ребенок?

По выражению ее лица Тревор понял, что не промахнулся. В миссис Уитмен нужно пробудить любовь к жизни. Ее помощь ему просто необходима.