Андрей Изюмов - 13-47, Клин Страница 31

— Да мне как-то Агент привычнее, — выдавил из себя я, пытаясь обдумать весь тот ворох информации, который заполнил мою голову в два счета.

Он сдал все данные о базе…

Брата Пантеры закинули туда уже после того, как Агент потерял ногу и оказался среди республиканцев…

Потом туда же отправилась Пантера…

А началось-то все это, оказывается, с моего неудачного экзамена…

— Чего молчишь, Клин?

Я глубоко вздохнул.

— Мы с тобой начали эту войну еще несколько лет назад… — сокрушенно пробормотал я.

— Что ты несешь, Клин? — не понял меня Агент. — Война началась задолго до твоего рождения. Я был тогда совсем ребенком, как это мы могли ее начать?

Я покачал головой. Голова ужасно болела, в висках стучало. Это было не к добру. Я словно терял свои способности к регенерации с каждым новым часом. Но это же было невозможно… Бред…

— Я не об этом, — выдавил из себя я, — не о войне за планету. О другом конфликте. Локальном, так сказать. Ты даже не представляешь, что я натворил на нашей базе. А, выходит, что начало этому положил ты…

— Клин, что за бред?! Объясни нормально!

— Несколько дней назад я спас одну девчонку… — начал я свой рассказ, с каждой новой секундой ощущая, как тупая боль в голове начинает пульсировать, давя на череп.

— Семнадцать лет — важная дата, — улыбнулась Куница. — Последний год, Клин, когда ты еще можешь веселиться и наслаждаться безвоенной жизнью. Вот тебе мой подарок.

Она протянула мне красивый нож с серебряной рукоятью. На одной ее стороне было выгравировано «13–47», на другой — «09–82». Наши с ней личные номера.

Я покрутил нож в руках.

— Здорово. Спасибо. Знаешь, но для меня идеальным подарком была бы не вещь, а действие.

Она вопросительно посмотрела на меня.

— Переезжай ко мне жить, — попросил я.

Куница даже слегка покраснела.

— Давай подождем две недели, — ответила она и взяла меня за руку, — как только я сдам все экзамены, то тут же переберусь к тебе. А пока что мне нужен покой и правильный настрой для предстоящей сдачи.

— Ну хотя бы один денек ты выделишь из своего плотного графика? — улыбнулся я. — На днях нужно бы погулять хорошенько по поводу семнадцатилетия.

— Только один день, — улыбнулась она, — а потом две серьезные недели, от которых ты меня не будешь отвлекать. Согласен, Клин?

К сожалению, она не прожила даже эти две недели…

— Парни из клуба дали мне адрес, вот я сюда и пришел, — закончил я. — И теперь мне нужно много денег, чтоб легализоваться здесь и зажить жизнью республиканца, не боясь получить в спину нож или пулю.

— Да уж, — пробормотал Агент, — кто бы мог подумать, что Республика настолько изменит и твою жизнь. Ты был единственным, в ком я не сомневался. Ты был идеальной боевой единицей, сынок.

— Это было до того, как меня зашвырнули на войну в самое пекло. До этого я верил в Альянс, потом мне стало на него наплевать. Я стал ценить не идеалы властей, а собственную жизнь.

Боль в голове словно давила на череп изнутри. Казалось, что если она не прекратится в ближайший час, то мои глаза просто напросто вылезут из черепа. Я застонал.

— Да тебе совсем хреново, Клин, — Агент встал, подошел ко мне поближе и заглянул в глаза, — вид вообще не товарный.

— Тебе еще раз напомнить, через что я прошел за последние дни? — огрызнулся я.

— Нет, лучше объясни, каким местом ты думал, когда решил прийти на месилово?

— Ты знаешь другой способ заработать деньги здесь? Особенно, не имея никаких документов, а обладая только шансом получить в спину…

— Пулю, — перебил меня Агент, — Клин, я ожидал нечто более оригинальное.

Он замолчал и задумался.

— На месилово я тебя не пущу, — ответил, наконец, Агент, спустя несколько секунд. — Не хочу, чтоб ты лишился здесь остатка последних сил. Документы тоже не проблема. Ради своих парней я могу встряхнуть связи. Тем более что клуб приносит неплохие деньги. Мы поступим так. Сначала ты выспишься в соседней комнате, — он указал на еще одну дверь, — восстановишься, подлечишься, а потом я оформлю тебя как обычного гражданского республиканца. Поработаешь на меня некоторое время, потом решишь сам, куда идти дальше. А то, честное слово, Клин, больно на тебя смотреть в таком-то состоянии. Выглядишь так, будто сдохнешь прямо на этом стуле.

— Спасибо за поддержку, — ухмыльнулся я через боль и встал, — спасибо, что не бросил.

Агент обнял меня и похлопал по спине.

— Я своих ребят не бросаю, 13–47, — ответил он, — особенно, если мне по силам помочь им.

— Спасибо, — повторил я и двинулся к двери.

— А я вот все думал, выжил ли ты в тот день, когда меня взяли республиканцы, или случайно наткнулся на другой отряд… — сказал мне вслед Агент.

— Я был уверен, что убили тебя, — тихо ответил я.

— Здорово, что ты живой, 13–47, — улыбнулся Агент. — Я не могу тут долго сейчас беседовать. У меня мероприятие все-таки. Восстанавливайся, Клин, потом еще будет много что обсудить.

«Точно», — подумал я, вслух не ответив ничего, и толкнул дверь.

Внутри оказался диван, мини-бар, пара кресел и огромная плазменная панель. Очевидно, эту комнату Агент здесь оборудовал как свою личную зону релаксации.

«А жизнь постепенно налаживается», — мрачно подумал я, кинул рюкзак на пол и рухнул на диван.

Головная боль постепенно притухала с каждой минутой, которую я проводил лежа в расслабленном состоянии, но все равно окончательно никуда не уходила. Меня это, как минимум, сильно пугало.

«Что же со мной происходит?» — постоянно крутилась в голове одна и та же мысль.

С ней я и заснул.

15

Утро было гораздо более безболезненным для всего моего организма, чем вечер накануне. Я проснулся, не раскрывая глаз, потянулся и только тогда почувствовал, что на мне нет одежды, а накрыт я каким-то одеялом.

В панике я мгновенно сел на кровати и только тогда увидел, что до сих пор нахожусь в той же самой комнате отдыха Агента.

Вот только исчез мой рюкзак, шмотки брата Пантеры, а в кресле напротив дивана сидела девушка и внимательно изучала меня. Я окинул ее оценивающим взглядом. Брюнетка, явно крашеная, потому что волосы настолько непроглядного черного цвета в природе не встречаются. Короткая прическа, миллиметров тридцать, не больше. Классная фигурка, одновременно форменная, но, в то же время, очень спортивная. Карие глаза, тонкие губы. Девчонка явно ассоциировалась у меня, прежде всего, с солдатом. Не настолько красива как Пантера, но она все же чем-то цепляла и вызывала ряд различных желаний, от совсем безобидных, до совершенно непристойных.