Вольдемар Грилелави - Сайт двойников Страница 30

— А нам показалось, — сказала жена Василия Иосифовича Диана, — что на другом конце провода с тобой говорила твоя любимая женщина. Таких слов даже любимой не всегда говорят.

Пришлось Сергею вкратце поведать об их знакомстве, чтобы все могли поверить в его правоту.

— Завтра можете заскочить в гости, чтобы познакомиться с моей любимой девушкой, — уже смеясь, пригласил он всех присутствующих с проверкой его правоты.

Ведь можно и ребенка любить так, как своего самого родного человека. Это же тогда зачем нужны человеку сердце и все эти чувства, если дарить их некому. А после событий с женой Маринка полностью заполнила образовавшуюся пустоту и стала единственной любимой. И любая попытка опошлить эту любовь злили и бесили Сергея, заставляя срываться на грубости и резкости, доказывая, что у них может быть лишь дружба взрослого дяди и ребенка. Хотя никто всерьез и не пытался изобразить их связь в некой неприличной форме. Просто ему страстно хотелось защищать и оберегать, что казалось, будто врагов вокруг достаточно.

Илья тоже хотел слетать до Колычева. Все равно ведь Сергей летел абсолютно без загрузки, как пассажирами, так и каких либо грузов и вещей. Он летел за ребенком, а Илье хотелось за время сборов сбегать в Колычев по одному адресу для решения собственных интересов. К кому и кто его там может поджидать, он не признался, но уверял, что встреча представляет сугубо деловой характер.

— Мне, Илья, вполне хватило с излишком одного афериста, — с сарказмом заметил Сергей, намекая на события с участием участкового милиционера Валентина, чуть не обернувшаяся трагедией и разлукой с Маринкой на такой длительный срок.

— Да вы не так поняли! — смутился Илья и попытался горячо и страстно переубедить командира. — Да там просто одна моя знакомая живет. Но у меня с ней абсолютно ничего нет.

— А если нет, так и летать незачем. Готов обед. Очень скоро у нас будет гость. И место для нее подготовить нужно. Мне Шабанов обещал диванчик и постельные принадлежности презентовать. Вот этим ты и займешься за время моего отсутствия.

— Так у нас и без того три кровати. Мы великолепно разместимся на них. И белье совершенно чистое застелено.

— Нельзя занимать место проверяющего. Мало ли чего они надумают и заявятся в гости. Нельзя лишать их законного места.

— Не успеют за неделю, — не соглашался Илья. — Мы же через неделю улетаем на базу. Туда и увезем вашу гостью. А диванчик останется здесь, как внеочередное препятствие.

— Во-первых, проверяющие для того и существуют, чтобы нагрянуть без спроса и внезапно, а во-вторых, тебе он никогда не помешает. Ты просто стараешься избежать излишней работы, вот и придумываешь всякие надуманные причины. Не велик труд с этим диванчиком, тем более, что Шабанов даст тебе помощников.

Сергей не стал обращать внимания на обиды и капризы техника. Пусть радуется, что позволил ему за вчерашним застольем потреблять неограниченно. Пришлось полночи к унитазу водить и выслушивать рычания и общения с сантехникой. Так что, с утра Илья выглядел скверно и нетрудоспособно. Как говорится, не умеешь — не берись.

— Правый не заправляй, — попросил Сергей техника перед вылетом. — В Колычеве дозаправлюсь.

— Вот видишь, — воспрянул вновь Илья. — Сам что ли заправлять будешь? А так и я пригожусь.

— Там Шуршилин будет. Ему Маринка, поди, уже все уши про мой прилет прожужжала. Так что, ждут и заправят, как миленькие, — смеялся Сергей над попытками техника уговорить командира.

Лететь до Колычева около двух часов. Сергей преднамеренно установил крейсерский режим полета, выбрал оптимальную скорость, хотя ему страстно желалось мчаться на всех парах. Но спешка в данную минуту никому не нужна, и кроме вреда ничего не принесет. Во-первых, обещано к десяти, а к этому времени с избытком успевает. А в спешке и волнении и до ошибок недалече. Он будет спешить не торопясь, думая и обмозговывая все свои деяния до мелочей, чтобы никакая мелкая неприятность не смогла вмешаться в ход запланированных последовательностей.

Когда в поле видимости он обнаружил впереди строения городка, немного заволновался в предчувствии встречи с ребенком. Такие волнения он всегда ощущал, когда после двухнедельного отдыха возвращался на оперативную точку Колычева. Просто сейчас это волнение было немного сильней. Он ведь сейчас заберет ее к себе навсегда. И уже покидать ее будет, улетая в командировки, зная, что она в его отсутствие не будет по улицам слоняться, а жить и спать дома в тепле, уюте и сытости. Сергей уже догадывался, кого ему придется попросить для ухода за ней во время отсутствия.

Маринку он увидел на площадке с ранцем в руке, размахивающую им, как флагом. Нет, ее еще не разглядел, и видел лишь фигурку человечка, но он сразу понял, что это может быть лишь она, готовая к отлету. Сергей улыбнулся и ручкой управления покачал вертолет слева направо, словно приветствовал и выражал свою радость встречи. По поведению ребенка он догадался, что она узнала и поняла его жесты. Выполнив заход над площадкой, Сергей развернулся на сто восемьдесят градусов и приступил к снижению и заходу на посадку. Площадка с Маринкой были прямо по курсу.

Но в момент начала снижения Сергей почувствовал резкий удар по ручке управления и металлический скрежет над головой. Непроизвольно бросив взгляд на приборы контроля силовой установки, он увидел, как плавно стрелка прибора контроля давления масла в редукторе падает к нулевой отметке. Только бы не то, о чем он подумал. Не было еще в истории вертолетной авиации благополучных исходов при выходе из строя редуктора несущего винта. И сердце защемило, словно в тиски тоской не от мысли о смерти, а о невозможности встречи с той, к которой так рвался через все искусственные и природные преграды, к которой неслись безудержно душа и тело. Но вот долететь так и не успели.

Тупая боль и жалость к этому маленькому беззащитному ребенку прожигали грудную клетку. Как она теперь будет без него выживать в этом жестоком безразличном мире. И сейчас не известие о его гибели потрясет ее детское сознание. Она собственными глазами увидит смерть того, кто обещал, но не успел, не сумел исполнить ее желание, ее мечту о будущем. Никогда она больше не сядет к нему на колени и не поделится событиями прошедшего дня. Он жестоко обманул ее надежды.

Сергей в отчаянии двумя руками вцепился в ручку управления, бешено трясущуюся и вращающуюся по всей кабине, но винтокрылая техника больше не подчиняется его уверенным движениям. Она теперь живет независимо от пилота, но эта жизнь уже исчисляется последними секундами. Машина без хозяина только и способна погибнуть вместе с тем, кто все эти годы управлял ею, руководил и направлял по всем направлениям, в зависимости от желания хозяина машины. Теперь Сергею приходилось подчиняться желаниям машины, которое было кратковременным и смертельным.