Скитальцы - Хао Цзинфан Страница 29

Эко наблюдал за девушкой издалека и пытался что-то понять о ней по ее внешности. Волосы Люинь были распущены, и это добавляло легкости ее общему облику. Она выглядела так, словно всё, что находится вокруг нее, ее совершенно не волнует. Хотя она была не одна, она почти не разговаривала ни с кем, и вид у нее был довольно рассеянный. Эко не мог судить, такова ли она всегда или о чем-то задумалась сегодня, но его потянуло к этому ее «плаванию по течению».

Люинь шла в центре маленькой группы и позволяла спутницам и спутникам направлять ее туда, куда они пожелают. Она двигалась очень легко и плавно, в отличие от шагавшей рядом с ней рыжеволосой девушки с бодрой, пружинящей походкой.

Эко пошел за ними, выдерживая почтительную дистанцию. Поскольку это было общественное пространство, он начал съемку с помощью телеобъектива.

Из всей компании Эко узнал одного мальчика. Это был Руао Беверли, сын Питера – единственный ребенок в делегации с Земли и, на взгляд Эко, выглядел он будто принц. Он вел себя будто экскурсовод, указывал на то и на это. Второй мальчик был немного полноват и на голову выше Руао. Он явно не был так утончен, как сын Питера, но по его лицу можно было судить, как он упрям – особенно заметно это стало, когда он вступил с Руао в спор.

И, похоже, Руао спор проиграл. Он пошел вперед, недовольно поджав губы. Другой мальчик, одетый в белую рубашку, бросился за ним вслед.

– Туту, веди себя вежливо с нашим гостем! – крикнула мальчику вслед рыжеволосая девушка.

Эко было очень интересно. Ему нравилось снимать обычных людей в повседневной жизни. Он любил запечатлевать сцены, во время которых люди выказывали гордость, недовольство, желание спорить, удивление. Каждый день на ярмарке он наблюдал за самыми разными по характеру марсианами. Они реагировали на чудеса, привезенные с Земли, по-своему, но все их реакции были непохожи на те, которые Эко увидел бы на Земле.

Эко прибавил шаг, чтобы нагнать компанию.

Подростки и девушки остановились перед разделом с медицинской продукцией. Мальчик по имени Туту указал на один из приборов.

– Что это такое?

Руао, вновь ощутив себя экспертом, вздернул подбородок:

– Это ионная кастрюля. Она анализирует тело человека и производит идеальный напиток, гарантирующий полноценное питание. К этому прибору прилагается также зонд, который измеряет рH крови и концентрацию следовых элементов, что помогает постоянно следить за тем, чтобы твое здоровье было идеальным.

Туту расхохотался:

– Звучит как бред сумасшедшего.

Рыжеволосая девушка легонько стукнула его по спине.

– Не говори так!

Туту и не подумал ее слушаться:

– Но ведь это чепуха! Организм сохраняет свой собственный гомеостаз. Какой смысл в таком приборе?

Руао ответил:

– Ты на редкость не осведомлен. Специалисты утверждают, что организм человека, если в него не вторгаться извне, всегда колеблется вблизи оптимальной точки, никогда не достигая идеала.

– А что не так с колебаниями? – хмыкнул Туту. – Вот так работает наше тело.

Руао покачал головой:

– Уж слишком ты самоуверен. У нас в семье есть такой прибор, последняя модель. Однажды я им не пользовался целый месяц и постоянно чувствовал себя жутко усталым. А когда простыл, болезнь долго не уходила.

Туту рассмеялся:

– Это не так уж трудно объяснить. Как только начинаешь впадать в зависимость от чего-нибудь в этом роде, твой организм теряет способность к саморегуляции. – Он прищурился и добавил с усмешкой: – Мой учитель нам сказал, что земляне любят создавать несуществующие желания и потребности.

Эко изумился. Туту был прав. В основе коммерции лежали желания, а когда желания удовлетворялись, следовало произвести на свет новые потребности. Тот, кому удалось бы сочинить новое желание, стал бы владельцем этого рынка. Этот принцип был знаком всем, но услышать об этом из уст ребенка – вот это было нечто новенькое. Это означало, что система образования на Марсе сосредоточена на изначальных недостатках рыночной экономики. Эко не мог судить в точности, насколько полно в этом разбирается Туту. Возможно, мальчик просто, как попугай, повторил то, что где-то услышал.

Руао смутился и отвел взгляд. Ему хотелось походить на отца, который всегда ухитрялся сохранять лицо, независимо от создавшегося положения. Но Руао был еще слишком мал и не поднаторел в искусстве вести себя как хамелеон при встречах с разной публикой. Удавалось ему только строить из себя обиженного и оскорбленного. Все черты его узкого лица словно бы собрались к носу. Руао был идеальным продуктом общества, поклонявшегося торговле. Он верил рекламе, как аксиомам истины. Он искренне считал, что продавцы желают покупателю самого лучшего.

– А вы-то как себя ведете? – огрызнулся он. – Вы подавляете желания. Подавляете саму человеческую природу.

– Заткнись! – рассердился Туту. – В том, что вы-то как раз фабрикуете желания, никаких сомнений нет.

– А вы их подавляете.

– А вы…

– Так. Хватит, хватит, – вмешалась рыжеволосая девушка. – Вы только посмотрите на них – ведут себя, как на детской площадке. Почему бы вам… А вот пусть Люинь скажет, кто из вас прав.

Она потянула Люинь за рукав, надеясь, что подруга найдет способ уладить конфликт между мальчиками.

Люинь словно вынырнула из собственного мира. Она посмотрела на подругу, перевела взгляд на мальчишек и спокойно проговорила:

– Думаю, желания зависят от места.

Рыжеволосая девушка, похоже, нашла этот ответ чересчур обтекаемым для того, чтобы спор между мальчиками не вспыхнул снова, и попыталась уговорить Люинь высказаться подробнее.

– Когда ты жила на Земле, ты разве бегала по магазинам, как полоумная?

– Я не была на этом помешана. Но покупки совершала.

– И ты покупала новую пару туфель каждый месяц?

– Бывало.

– Даже если те туфли, которые ты носила, еще были совершенно целые?

– Конечно.

– Но зачем?

– Без особой причины. Если бы ты жила на Земле, и ты бы так поступала.

– Но почему?

Люинь на миг задумалась.

– Когда я выступала в составе танцевального ансамбля на Земле, ходить по магазинам… это было что-то вроде развлечения. Похоже на наши танцевальные вечеринки.

– Правда? – Рыжеволосая девушка так заинтересовалась этим разговором, что забыла про мальчишек. – Не понимаю. Хочешь сказать, что к покупкам вещей на Земле относятся не так, как здесь?

– Там всё по-другому.

– Но в чем же разница? Ты мне ничего не рассказывала про свою жизнь на Земле. Каково это было – в ансамбле? А там у вас были танцевальные вечеринки?

– Да, я ходила на танцевальные вечеринки, но они там не