Пэт Мэрфи - Город несколько лет спустя Страница 25

Наконец дорога привела ее к извивающемуся лабиринту. Девушка почувствовала смутную тревогу и замерла. Оглянувшись, она встретила собственный взгляд. Тысячи глаз смотрели на нее со всех сторон, словно бросая вызов. Внезапно она скорее почувствовала, нежели увидела, молниеносное движение справа. Оглянувшись, она успела заметить лишь бледное лицо и темные волосы женщины, скользнувшей в зеркальный проход. Джекс почувствовала ком в горле – мама! Конечно, все так и должно быть – Город привел ее к матери.

– Подожди меня! Я здесь! – воскликнула девушка, но миниатюрная фигурка исчезла за поворотом.

Без раздумий Джекс кинулась вслед. Виляя среди зеркальных стен, она изо всех сил напрягала слух, пытаясь различить звук шагов матери, но слышала только бешеный стук собственного сердца. Зеркала заманивали ее внутрь лабиринта, преграждая обратный путь. Отовсюду за Джекс пристально следили собственные безумные глаза, она натыкалась на стеклянные тупики, разворачивалась и снова бежала. Ей казалось, что остановка будет подобна смерти, и она, задыхаясь, мчалась, стараясь попадать в такт с биением своего сердца. Арбалет и добычу она уже давно выбросила в одном из коридоров.

В одной из стен девушка увидела окно из простого стекла, из-за которого ей улыбнулось изображение Богоматери, словно подбадривая. Пришло второе дыхание, с новыми силами она устремилась к невидимой цели – направо, налево, снова направо, опять тупик, вернуться и снова налево, и так, кажется, до бесконечности. Но вот доброе лицо Девы Марии снова перед ее глазами. Джекс свернула налево, затем направо и снова оказалась на том же месте. Обессилев, прислонилась к стене, пытаясь отдышаться и собраться с мыслями. Отводя глаза от собственного опостылевшего отражения, она отрешенно разглядывала светящийся нимб вокруг головы Святой Девы и пухлых младенцев, парящих в воздухе. В руках Богоматери художник также поместил маленькое зеркало, и Джекс вымученно закрыла глаза, вновь встретившись взглядом с бледной темноволосой девушкой.

Она приняла решение. Здесь мамы нет, да это и не важно. Главное – она в Городе. Сейчас надо отдышаться, найти выход из лабиринта и постараться вновь встретиться с Мэри в Городе. Она сможет это сделать. Ей не нужна ничья помощь.

Дыхание Джекс стало ровным, сердце успокоилось. Она все еще стояла с закрытыми глазами, наслаждаясь темнотой и тишиной. В отдалении слышалось пение птиц. В ту же секунду она насторожилась – покой нарушили чьи-то шаркающие шаги. Рука девушки потянулась к ножу.

– Стой, где стоишь, не бойся, я уже иду!

Из-за поворота показался лысеющий человек в поношенном сером костюме. Он все еще бормотал под нос слова утешения:

– Ну, видишь, ничего страшного. Сейчас я тебя отсюда выведу.

Заметив настороженную позу девушки, пожилой человек остановился, удивленно смотря на нее поверх очков в тонкой металлической оправе. Глаза у него были светло-голубые, по цвету идеально подходя к галстуку, обляпанному, правда, пятнами непонятного происхождения.

– Я… Я просто наблюдал за тобой с крыши. – Он неопределенно махнул рукой куда-то вверх. – Мне показалось, ты была немного… м-м-м… расстроена, и я вот решил…

Человек не сводил глаз с ее ножа и наконец мягко произнес:

– Э-э-э… Не надо бояться, я не причиню тебе никакого вреда.

– Вы видели мою мать?

Он задумчиво покачал головой:

– Никого. Ты была здесь совершенно одна. Джекс упрямо покачала головой.

– Значит, вы ошибаетесь. Я бежала за ней. Она точно была здесь, я в этом уверена!

– Знаешь, Город иногда дурачит людей, выдает желаемое за действительное.

Она устало обвела взглядом свои бесчисленные отражения, но не сдалась:

– Я точно знаю, что видела маму.

– Не буду с тобой спорить. Как бы то ни было, сейчас она ушла. – Он протянул Джекс руку. – Пойдем, я провожу тебя к тому месту, где ты бросила оружие.

Поколебавшись, девушка все-таки позволила незнакомцу взять себя за руку и провести через лабиринт. Он шел уверенно, не задумываясь на поворотах, и не замолкал ни на минуту.

– До Чумы такие лабиринты были в парках, клубах… Ну, конечно, не совсем такие, но похожие. Мне кажется, людям тогда нравилось чувствовать себя сбитыми с пути, дезориентированными. Я хотел вложить в этот лабиринт частицу Города, чувства маленького человека, оказавшегося здесь в одиночестве, – страх, неуверенность, потеря контроля. Ну, вот мы и пришли.

Джекс недоуменно огляделась. Она была уверена, что никогда не была в этом коридоре. Арбалет, однако, валялся на земле, рядом со связкой кроликов. Она подняла оружие, с радостью вновь ощутив его спокойную надежную тяжесть. Внимательнее приглядевшись к коридору, поняла, что действительно видит его впервые. От провожатого не укрылось ее недоумение.

– Чудно, правда? Кажется, что это совсем другое место? – Он ободряюще улыбнулся. – Ничего, привыкнешь. В любом случае это помогает привыкнуть к Городу. Ладно, пойдем к выходу. Кстати, меня зовут Фрэнк. А у тебя есть имя?

– Джекс, – гордо произнесла девушка, снова порадовавшись звуку нового имени – ярко, резко, угловато!

– Ясно. Тут просто Дэнни-бой с утра мечется по Городу, ищет какую-то безымянную девушку. Похоже, это не ты. Странно, я как-то не подумал, что по Городу могут бродить сразу две посторонние дамы.

– Это мое новое имя, Дэнни-бой пока его не знает, – объяснила она.

– В таком случае, хорошо, что ты нашлась. Он здорово перепугался за тебя.

Зеркальные коридоры постепенно расширялись. Только увидев перед собой улицу, Джекс смогла расслабиться.

– Мы пришли. Ну как, тебе лучше? – спросил Фрэнк. Он выглядел озабоченным, и Джекс с улыбкой кивнула:

– Не волнуйся, я в порядке.

– Если хочешь, заходи в гости, я покажу тебе лабиринт. У меня много других работ – в доме на Норд-Бич я построил камеру-обскуру. А на другой стороне Города скот ро будет зеркальный дворец, Дэнни-бой знает дорогу. Обязательно заходи в гости.

– Хорошо, как-нибудь. Он улыбнулся:

– Провожу-ка я тебя до отеля. Если не знаешь Город как свои пять пальцев, можно наткнуться на странные вещи. Тебе на сегодня достаточно приключений.

Какое-то время они молча шли рядом. Фрэнк внимательно изучал ее лицо, и Джекс чувствовала себя не в своей тарелке. Внезапно он произнес:

– А я представлял тебя совсем другой.

– В каком смысле?

– Со слов Томми, ты настоящая дикарка, чуть ли не в одежде из звериных шкур.

Замечание было сделано как нечто само собой разумеющееся, и Джекс почти не обиделась. Заметив, однако, чуть обиженное выражение ее лица, Фрэнк поторопился исправить оплошность.