Вспомнить всё - Филип Киндред Дик Страница 23

кивнув в сторону кушетки, – возможно, корень проблемы в том, что у вас восемь жен… я бы сказал, единиц на пять больше, чем нужно? Ну-ну, спокойствие, Ада, спокойствие! Знали бы вы, как прискорбно видеть одного из крупнейших телемагнатов наподобие господина С. Ады разваливающимся на части под нажимом самого тривиального стресса! Неужели вы боитесь, как бы президент Фишер не натравил на вас ФБР и не упек в одну камеру с Джимом Брискином? – с лукавой улыбкой спросил он.

– Нет, – ответил Ада, – разумеется, страх мне неведом.

Улегшись навзничь, он заложил руки за голову и устремил взгляд в сторону репродукции одной из работ Пауля Клее на стене кабинета… а может, даже не репродукции – оригинала? Хорошие психоаналитики дерут с пациентов семь шкур: ему беседы с Ясуми обходятся в тысячу долларов за полчаса!

– Возможно, – глубокомысленно изрек Ясуми, – вам, Ада, следовало бы взять власть силой, свергнув и арестовав Макса Фишера? Сыграйте грубо, добейтесь победы, станьте президентом – и сможете без помех выпустить господина Джим-Джема на волю.

– За Фишером армия. Вооруженные силы, – мрачно напомнил Ада, уже обдумывавший и такой вариант. – Во-первых, он – Верховный главнокомандующий, а во-вторых, генерал Томпкинс души в нем не чает, в связи с чем военные ему абсолютно верны. Возможно, мне следовало бы бежать… перебраться в поместье на Каллисто? – задумчиво пробормотал он. – Особняк там прекрасный, территория принадлежит не США, а голландцам, так что Фишеру туда ходу нет… Одним словом, не хочется мне затевать драку. Я же не хулиган, не задира с улицы, а культурный, цивилизованный человек!

– Прежде всего вы – биофизический организм со всеми присущими оному реакциями на раздражители. Живое существо… а что есть жизнь? Борьба за выживание. Если потребуется, вы, Ада, вступите в бой, можете не сомневаться.

– Ладно. Пора мне, Ито, – подытожил Ада, взглянув на часы. – В три у меня назначена встреча в Гаване, разговор с новой звездой, с певцом-куплетистом по имени Рэгленд Парк, исполняющим под банджо народные баллады и одним махом покорившим Латинскую Америку. Может, хоть он сумеет вдохнуть новую жизнь в…

– Да, знаю такого, – подтвердил Ито Ясуми. – Видел на каком-то коммерческом телеканале. Что ж, исполнитель действительно неплохой. Наполовину выходец с американского юга, наполовину датчанин, весьма молод, длиннющие черные усы, голубые глаза… словом, есть в этом Рэгсе, как его называют поклонники, нечто магнетическое.

– Вот только можно ли причислять его куплеты к культуре? – пробормотал Ада.

– Скажу по секрету, – заметил доктор Ясуми, – странный он, этот Рэгс Парк, крайне, даже по телевизору заметно. Совсем не такой, как другие.

– Видимо, поэтому и произвел фурор?

– Нет, я не об этом. С точки зрения диагноста… – Задумавшись, Ясуми поднял взгляд к потолку. – Вам ведь известно, что психические заболевания тесно связаны с псионическими способностями? Вспомните об эффекте полтергейста[7], порождаемом угнетенной психикой. Многие шизофреники параноидного типа – в действительности телепаты, улавливающие подспудную ненависть, злобу, таящуюся в подсознании окружающих.

– Знаю, знаю, – вздохнул Ада, вспомнив, что сии пространные экскурсы в теоретическую психиатрию стоят ему сотни долларов.

– Одним словом, вот вам добрый совет: осторожнее с этим Рэгсом Парком. Вы – тип легковозбудимый, слишком уж шустро перескакиваете с одного на другое. Вначале план вызволения из тюрьмы Джим-Джема Брискина с риском навлечь на себя гнев ФБР, теперь Рэгс Парк! Вылитый… э-э… шляпных дел мастер, или блоха в человеческом облике! Лучший вариант, как я уже говорил, – открытый бой с президентом Фишером, а не изощренное двуличие, к которому вы, предвижу, и склонитесь в итоге.

– Двуличие?! – удивился Ада. – Где я, и где двуличие?!

– Да мне в жизни второго настолько двуличного пациента не попадалось! – отрезал доктор Ясуми. – Во всем вашем теле, Ада, ни одной прямой, честной косточки не найти. Остерегитесь, не то ваши хитрые махинации погубят вас самого, – мрачно изрек он, подкрепив предостережение предельно серьезным кивком.

– Разумеется, разумеется, осторожность превыше всего, – отмахнулся тот, пропустив слова доктора мимо ушей: мысли его целиком занимал Рэгленд Парк.

– И… окажите любезность, позвольте мне осмотреть господина Парка, когда это можно будет устроить, о'кей? – попросил доктор Ясуми. – Я буду искренне рад. Ради вашего же, Ада, блага, не говоря уж о профессиональном интересе. Как знать: возможно, перед нами совершенно новая разновидность псионического дара.

– О'кей, – согласился Ада, – я вам позвоню.

«Однако оплачивать твое научное любопытство не собираюсь, – подумал он. – Изучать феномен Рэгса Парка изволь за собственный счет».

До встречи с певцом-куплетистом Рэгсом Парком у него оставалось время заглянуть в Нью-Йорк, в федеральную тюрьму, где содержался Джим-Джем Брискин, взятый под стражу за антиправительственную агитацию в военное время.

Прежде Ада ни разу с ним лично не сталкивался и здорово удивился, впервые увидев его воочию. На экранах знаменитый телеклоун выглядел гораздо моложе: очевидно, немилость президента Фишера и арест подкосили Брискина не на шутку.

«Ну да, а кого бы подобное не подкосило?» – подумал Ада и вошел в камеру, как только охранник отпер и распахнул перед ним дверь.

– Как вас угораздило сцепиться с президентом Фишером? – без лишних слов спросил он.

Прославленный телеклоун пожал плечами, закурил, устремил оловянный взгляд за спину гостя.

– Вам ход событий знаком не хуже, чем мне.

Больше он не сказал ничего, однако Ада догадывался: речь о неожиданной гибели огромной вычислительной машины, системы решения задач «Уницефалон 40-Д», исполнявшей роль президента Соединенных Штатов и главнокомандующего вооруженных сил, пока ракета, пущенная с корабля пришельцев из дальнего космоса, не вывела ее из строя. После этого власть перешла к резерв-президенту, Максу Фишеру – пешке, назначенной профсоюзом, неотесанному примитиву, не имевшему за душой ничего, кроме гипертрофированного крестьянского хитроумия. Вскоре отремонтированный и возобновивший работу «Уницефалон 40-Д» приказал Фишеру оставить президентский пост, а Брискину – устраниться от политической деятельности. Однако ни тот ни другой не послушались: Брискин продолжил нападки на Макса Фишера, а Фишер, ухитрившись каким-то до сих пор неизвестным манером опять вывести из строя «Уницефалон», снова автоматически стал президентом Соединенных Штатов.

И, разумеется, первым делом упек Джим-Джема в тюрьму.

– Мой поверенный, Арт Хэвисайд, с вами уже виделся? – спросил Ада.

– Нет, – односложно ответил Брискин.

– Послушайте, друг мой, – заговорил Ада, – без моей помощи вы останетесь за решеткой навеки или как минимум до кончины Макса Фишера. На сей раз он не повторит однажды совершенной ошибки и не позволит починить «Уницефалон 40-Д». Из строя система выведена бесповоротно.

– А вы, – констатировал Брискин, торопливо, часто затягиваясь сигаретой, – хлопочете о моем освобождении, чтоб я согласился работать на вашу сеть.

– Именно. Без вас, Джим-Джем, нам никуда, – сознался Ада. – Выставить президента Фишера тем, кто