Шелест - Алексей Сергеевич Герасимов Страница 11

«Не терять голову» прозвучало для Ивана странным предостережением, будто в округе бродит нечто, способное лишать людей разума.

— Я собираюсь уехать через часок, — сказал Дмитрий, опустив глаза. — Надо в офис вернуться, есть дела. А ты, получается, остаёшься. Если что… — он умолк, понимая, что толку от «если что, звони» может быть мало. Связь постоянно пропадает, плюс если вдруг случится нечто вроде прошлых кошмаров — телефон вряд ли поможет.

— Я справлюсь, — заверил Стрелков. Он действительно верил, что справится — ведь видел вещи и пострашнее, чем покрытая слухами и сплетнями старая заправка. Да и выбора у него, по сути, не было. Ивану было жизненно необходимо уйти с радаров.

Назаров ничего не ответил, лишь печально кивнул и вышел во двор. Сфотографировав потрёпанный паспорт нового работника, управляющий отдал последние наставления и поспешил смыться. Когда звук машины стих за пределами вверенной территории, Иван почувствовал, как природа затаила дыхание. Словно это место только и ждало, когда он останется один, чтобы продемонстрировать своё истинное лицо.

* * *

В комнате отдыха, куда он вернулся, царила полутьма, несмотря на день. Лампочка на потолке светила слабо, и от этого стены казались грязно-жёлтыми. Иван оглядел новые владения ещё раз: стол с облезлым краем, пара стульев, диван с продавленным пружинным блоком. На столе, возле древнего телевизора, валялись крошки от хлеба. «Вероятно, прежний работяга в спешке покидал эту лачугу», — подумал он.

Стрелков вышел и прошёлся по коридору. Линолеум кое-где вспучился, на швах виднелись тёмные следы. Иван наклонился, провёл пальцами — пыль слежавшаяся, явно не вчерашняя. Неподалёку в углу лежал мятый пакет, в котором обнаружилось несколько старых журналов и какое-то бельё.

Подойдя к одной из внутренних дверей, он толкнул её: не заперто. За ней обнаружилась крохотная комнатка, источающая влажный запах старых половых тряпок. На шурупе в стене висел потускневший китель. В торце комнаты находился вещевой шкаф, из покосившейся дверцы которого торчала выцветшая рубашка. Иван выдернул её и рассмотрел. На кармане была вышита надпись «С.Тропарёв». Это имя он уже где-то слышал… Кажется, это тот сотрудник, что «сбежал» или «исчез».

— Так вот оно как, — пробормотал он, переключая внимание на китель. — Ничего себе…

Серо-зелёный пиджак был покрыт слоем пыли и местами украшен пятнами плесени. Похоже, висел здесь не один месяц. Рядом, на небольшом табурете, стояла обувная коробка. Иван осторожно приоткрыл крышку и увидел старые журналы учёта: обложка верхнего размокла, края страниц скукожились. На одной из первых страничек, наполовину блёклой, можно было разобрать каракули: «…жужжание по ночам…». Иван уронил книгу на пол от неожиданности, подобная фраза уже звучала, когда Назаров упоминал, что люди сваливают, оставляя нелепые пометки о чём-то «насекомоподобном». Тревожное дежавю.

На секунду мужчине почудилось: по коридору скользнул лёгкий шорох. Словно ветер, пробившийся сквозь щель, или кто-то прошёл. Сердце дёрнулось, но, когда он высунулся в коридор, там не было ничего. Лишь дрожащий свет из окон комнаты отдыха и далёкий гул, будто генератор закашлялся, пропуская искру.

— Да что за чёрт? — выругался он вполголоса. Все эти слухи о пропажах, домыслы, мистика… нельзя же сходить с ума от каждого скрипа!

Иван стиснул зубы, стараясь успокоиться, и отправился дальше осматривать помещения.

По совету Дмитрия, он решил проверить, как устроен склад с инструментами, чтобы потом, если что-то случится, не бегать вслепую. Последняя подсобка в дальнем углу коридора скрывалась за дверью с облупившейся краской. Табличка «СЛУЖЕБНОЕ» криво висела на последнем шурупе. Внутри царил привычный полумрак, пахло затхлостью, как в подвалах старых домов. Иван щёлкнул выключателем, но тот не сработал. Пришлось вновь полагаться на фонарик телефона. Луч выхватил стеллаж, заваленный банками с краской, упаковками перчаток и прочим мелким инвентарём. На верхней полке он заметил помятый кожаный футляр, накрытый тряпкой.

Вернувшись в освещённый коридор, Иван вытащил из футляра старый блокнот в твёрдом переплёте. Скользкая поверхность уже тронула плесень. Зачем его тут спрятали, непонятно. Иван, испытывая жгучее любопытство, приоткрыл блокнот:

«02.03. (число едва читаемо).

Снова слышал этой ночью жужжание. Будто просачивается сквозь стены. Не знаю, может, просто нервы. Но сны стали невыносимыми — кошмары, в которых темнота держит меня за ноги…»

Стрелков почувствовал, как у внутри разливается щемящее чувство. Слишком знакомо звучит. Он перевернул страницу:

«…стал просыпаться в холодном поту. Всё время кажется, что нечто ползёт по полу, царапая углы комнаты. Шелест повсюду. Смотрел — пусто. Но оно не уходит, я чувствую…»

Слова написаны торопливым, рваным почерком. На полях заметны блёклые подписи: «насекомые?», «чей-то шёпот?», «держись…».

— Чёрт, — тихо проговорил Иван. — Ещё один такой, кто… как там, «не выдержал»?

Переворачивая страницы, он видел, как записи становятся всё короче и всё более обрывистыми, теряя логику. Иногда фигурировали фразы вроде «…не могу спать…», «гул в голове…», «мне показалось, за стеной кто-то шепчет…». Затем дневник резко обрывался. Последняя запись датирована шестью месяцами назад. Бросился в глаза момент: «Если свалю — простят ли меня…» И всё. Словно человек собрался куда-то, но куда?

Сердце Ивана участило ритм. Он бережно вложил дневник обратно в футляр и решил внимательно осмотреть пол ближе к стеллажу. В пыльном слое виднелся отпечаток ботинка. Свежий? Неясно. Может, это Дмитрий шарился? А может, и не он. В любом случае ощущение обречённости становилось всё сильнее, как будто судьба нашёптывала: «Смотри, ты можешь стать продолжением этих записей».

— Хватит себя накручивать, — пробормотал он, словно успокаивая себя. — Бабка надвое сболтнула, а я уши развесил.

Закрыв подсобку, он заглянул в диспетчерскую — небольшую, с окошком, выходящим на трассу. Ею, по словам Дмитрия, после реконструкции уже не пользовались, переведя обслуживание посетителей в торговый зал. Там стоял мёртвый компьютер, покрытый слоем пыли. Под столом валялись грязные листы накладных и папки. Всё это было востребовано в «прошлой жизни», когда на заправку действительно ездили люди и всё работало, как часы. Сейчас же это место зависло в забвении. Взгляд упал на тонкую паутину в углу окна. В ней был высохший жук, остатки которого нелепо болтались на паутинке. «Символично», — подумал Иван, вспомнив про дневник и жужжание.

Невольно в голову закралась трусливая мысль: а не махнуть ли отсюда к чёрту, пока ещё день? Но тут же в висках стегануло горькое напоминание: он не может просто вернуться — слишком велик риск вновь столкнуться с людьми, которым он успел перейти дорогу. Назаров не догадывался, что не Иван так удачно попался ему на пути, а Стрелкову повезло найти