Трехликий III: Властелин - Даниил Тихий Страница 6

и активированная серьёзным вложением энергии, а также быстрое отступление обратно в узкий коридор. Помочь карлам понять свою ошибку помогли пятиэтажные маты в исполнении Серрисы, матерившейся так громко и самозабвенно, что даже последнему дураку стало ясно, что в крепость проникла не нежить.

После того как первые страсти поугасли, к нам обратился нарочито грубый голос:

— Эй вы! Назовитесь!

Карлу ответил наш аватар:

— Мы те, кто убил воеводу армии мёртвых. Его доспех на наших плечах — доказательство.

После наших слов воцарилась молчаливая пауза, которая, впрочем, продлилась не долго:

— Покажитесь!

Выставив в проход безоружные руки, мы медленно вышли под свет кристаллов. Отмечая, что на втором этаже галереи из узких бойниц на нас смотрят снаряжённые арбалеты, а карлы внизу, уже полностью перегородили дальнейший путь стеной щитов.

— Ну как? Похожи мы на мертвецов?

Ответом был всё тот же грубый голос:

— Был похож пока твоя подруга не раскрыла рот, который не плохо было бы помыть мыльным корнем.

Серриса фыркнула:

— Можешь попробовать недомерок, я твой же топор тебе в задницу засуну.

— Хватит! — В дело вмешался десятник. Старший на этом посту. — Я знаю тебя, ты ломал хлеб с ярлом. Мы доложим о вашем появлении хрустальным жрецам и эноже Шадарату. Ждите.

Имитируя обычное человеческое поведение наш аватар нахмурил брови:

— А почему не самому ярлу?

— Ярл ранен в битве, а Бъёрн Яростный… сразился с мёртвым всадником и погиб на мосту.

Гонец убежал по лестнице куда-то наверх, а мы остались ждать под присмотром охраны. Воины поглядывали на нас украдкой, пока мы, усевшись у стены в пол голоса переговаривались. Серрисе не нравилось, что докладывать будут Шадарату, но мы убедили её в том, что выбора у нас всё равно нет.

Спустя десяток минут за нами явился хрустальный жрец. И первым что мы заметили, ещё до того, как он представился, была знакомая сыпь на левой щеке.

Сыпь, которая превратила Юмирон в филиал ада.

Глава 4

Неопознанный враг

— Многие видели, как вы упали в ущелье, но никто не ожидал, что выжили. Идите за мной. К эноже Шадорату уже убыл гонец, мы встретимся в зале совета.

Отойдя подальше от поста, мы получили вопрос:

— Как вы смогли пережить падение?

Следуя за жрецом, мы ответили:

— Несколько заклинаний. Но важно не это. Как много людей заражено сыпью, которая покрывает ваше лицо?

Жрец, не останавливаясь сердито тряхнул головой, отчего рунные камни, вплетённые в его бороду, дружно звякнули:

— Многие. Мёртвые принесли в город заразу. Их оружие оставляло на телах гниющие раны и боюсь эта напасть быстро распространяется.

— Дело не в оружии рыцарей смерти. Мы были в Юмироне когда в город проникла чума. На начальном этапе там не было никаких рыцарей смерти и нежити, зато была сыпь, точно такая же как на вашей щеке.

Жрец остановился и окинул нас взглядом. На его лице промелькнула тревога:

— Поговорим об этом все вместе. Если вы правы, то… мы найдём выход.

Выхода у них не было. Когда он есть, из коридоров не доноситься натужный кашель, а встреченные карлы не блестят потными лицами в свете пещерных кристаллов. И уж тем более, высокопоставленные лица вроде хрустальных жрецов не разгуливают покрытые угрями.

К тому моменту, когда мы прибыли в зал совета, там уже находился сотник, двое из трёх выживших хрустальных жрецов, не считая нашего проводника, и Шадарат собственной персоной. Демонопоклонник, осквернивший храм света в угоду красной паучихе.

— Так-так-так. — Шадарат расплылся в доброй улыбке. Его руки были вложены в рукава длиннополого одеяния. — Отважные герои сумевшие уничтожить короля мёртвых почтили нас своим присутствием. Надеюсь, только затем, чтобы восстановить силы перед уничтожением всей остальной армии мёртвых?

Мы не обратили внимания на неприкрытый яд в его голосе. Обвели взглядом присутствующих и поприветствовали кивком:

— Не армия мёртвых наша проблема. Болезнь, которая распространяется среди вас, это чума прямиком из Юмирона и вы не найдёте от неё лекарства.

Один из хрустальных жрецов наклонил голову в знак уважения поприветствовав нас коротким поклоном и ответил:

— Меня зовут Дурин Камнелом, я слышал о тебе, Воин без Имени. И видел лично как ты сразил всадника, одним ударом своего огромного меча отрубив его коню ноги. Поэтому я не сомневаюсь, что ты веришь в то, о чём говоришь. Продолжай, мы выслушаем тебя.

Шадарат хотел что-то сказать, но сдержался. А мы продолжили, обращаясь скорее к гномам, чем к эльфу, чтобы показательное игнорирование эножи, нанесло ему репутационный ущерб:

— В Юмироне было полно целителей. Но болезнь не смогли исцелить ни заклинания, ни эликсиры. Лишь один человек, облегчал муки страдающих из-за чего множество заражённых приняли его сторону. Этот человек и есть тот, кто стоит за распространением болезни. Вам нужно искать волка в овечьей шкуре. Того, кто распространяет болезнь, а сам изо всех сил делает вид, что приносит пользу и борется с ней. В Юмироне таким человеком была жрица с гербом золотого круга на груди. Она организовала заражённых и стравила их со знатными домами, повергая округу в хаос. С большой долей вероятности то же самое ждёт эту крепость.

Городской сотник, пузатый карл в полном латном доспехе, ухватился руками за широкий пояс и запустив под него большие пальцы спросил:

— Ты считаешь, что в крепость проник лазутчик?

— Проник. — Мы, не скрываясь смотрели прямо в глаза Шадарату. — Или был завербован из местных. Найдёте того, кто помогает заражённым, найдёте распространителя чумы.

Хрустальные жрецы переглянулись, последний из них взял слово подняв вверх руку:

— Я Гортик, сын Базевала, рад что ты выжил воин, но твои слова требуют размышлений. Тебя проводят в свободные покои, отдыхай и восстанавливай силы под нашей защитой, мы разузнаем всё что возможно.

Отвесив лёгкий, короткий поклон мы звякнули доспехами и развернулись к вратам, за нами поспешила Серриса, шаркая ногами и волоча на плечах наш рюкзак. Топоча сапогами к одному из хрустальных жрецов, подбежал стражник и взяв протянутый ему ключ ломанулся за нами. Он-то, в числе нескольких прочих и проводил нас почти на самую вершину крепости. На четвёртый, предпоследний этаж.

Здесь обстановка была куда как богаче. Покрытые фресками и рунными рисунками стены, источающие лёгкое, не иссушающее воздух тепло, опирались на мраморный пол. А привычные уже осветительные кристаллы, висели на вычурных, посеребренных подставках.

Этот ярус был жилищем приближённых