Астарта. Большая игра - Ольга Белышева Страница 35

— Они помнят и ждут, так что сворачивай дела и назначай уже дату, — радостно ответил Генерал.

Если честно я думала Генерал робот безэмоциональный. А тут предвкушая предстоящее путешествие на Алтай, он прямо расцвёл. Интересно сколько у него ещё тайн скрывается за этой серьёзной внешностью. Разговоры о Земле, заставили буквально расцвести двух самых строгих и главных начальников Базы Север. Когда Генерал ушел я решила сразу перейти к делу.

— Мне нужна ваша помощь

— Слушаю тебя, — слегка напрягшись ответил Петрович.

— Вы, наверное, знаете Костика, жителя мира Лурапис, у которого пропала мать и теперь он живет в детском доме?

Петрович недовольно кивнул.

— Я хочу его взять на поруки. Забрать из детского дома. Дать ему возможность учиться в нашей школе, научить его работать с интерфейсом…

— … Я не имею права решать вопросы жителей мира Лурапис, — грозно прервал меня Петрович и продолжил: — Это не в нашей юрисдикции. Разъясню точнее, это ребенок другого государства, и мы не имеем права решать его судьбу. Ты просишь о международном усыновлении в нашем понимании, а в их хочешь украсть. В любом случае это сложная процедура, которая требует грамотного юридического сопровождения.

— Но…

— … Нет никакого «Но» и точка. Я уже сказал об этом Клавдии и остальным, пока нет подтверждения о том, что мать погибла мы не отдадим никому Костика. Ни кланам оборотней не другой семье!

— По закону мира Лурапис, если местного жителя нет более трех дней, поиски его прекращаются, и он считается погибшим, — решил наконец вклиниться в разговор Гермес, звучащий только в моей голове.

Услышав его справку, я тут же ее выдала Петровичу. На что получила от него недоумевающий взгляд.

— Это не наше дело, — снова повторил он. — Мы не можем нарушать законы других миров. Если мать Костика действительно пропала или погибла, а может она сбежала, его судьба будет определена в соответствии с законами и обычаями мира Лурапис.

Я поняла, что дальше спорить бесполезно. Но все же не могла оставить этого вопроса без внимания.

— Возможно, мы сможем выяснить, что случилось с матерью Костика?

Петрович задумался на мгновение и еле заметно кивнул. Потом будто сам с собой споря про себя он помотал головой и ответил.

— Тоже мне поисковики! Вот тебе информация к сведению, может тогда перестанешь совать нос в не касающиеся тебя дела! Мать его наемница Базы Север и коренной житель мира Лурапис. Она учувствовала, по приказу Генерала, в разведывательной операции в Туманном лесу и не вернулась. Туманный лес находится в зоне игрового периметра, который лично я охраняю. Туда ты попадешь только как игрок Большой игры и в конкретные даты, через месяц. И даже попав в периметр не советую туда ходить! Без тебя справимся⁉

— Я не сую нос…

— … еще и спорит⁉ — чуть повысив тон и подняв высоко свои брови прервал меня Петрович. — Ответ твой должен состоять из очень коротенькой фразы «Есть!» или более открытой «Так точно, слушаюсь!».

Потом глядя на мои испуганные глаза, он смягчился и продолжил:

— Я все понимаю, из благих намерений хочешь помочь. Но где ты и где те, кто уже давно несёт в этом городе службу. Ты тут сколько? Два, три дня?

Я молчала, мне нечего было ответить. Он прав во всем! Кого я из себя возомнила? И почему лезу, как будто всю жизнь этим занималась⁉

Петрович тем временем продолжал меня сверлить своим взглядом ожидая ответа. Но у меня его не было, только обида и горечь от того, что «я никто и звать меня никак». Я поджала губу и опустила глаза.

— Меня не отпускает чувство, — вдруг сказал он, — тебя обнять по-отечески и успокоить. Ты слишком все в этом мире воспринимаешь близко к сердцу. Может, потому что ты мать, а может, потому что был печальный опыт, я не знаю. Но несмотря на это ты внесла некую энергию в этот мир, оживила его повседневность. Я уже забыл, как когда-то пришел сюда и смотрел на все с горящими глазами. Но прошло время и все стало обыденным — он с грустью посмотрел вокруг и слегка улыбнулся, потом посмотрел на меня и добавил: — Хорошо, я обсужу этот вопрос с лидерами общины оборотней и главой администрации жителей города Квамос. Но помни, решение будет принято не нами и возможно на это уйдет какое-то время.

Глава 7

«Храбрый может сражаться, осторожный может наблюдать, а умный может учиться, анализировать и общаться. Каждый полезен» (Сунь-цзы, китайский стратег)

Я сидела на стуле и с уставшим видом наблюдала, как все вокруг превращалось в рынок. Нескоординированные выкрики всех присутствующих сливались в какофонию, мешая друг другу. Неразборчивый гул наполнял воздух, превращая мои мысли в хаотичный вихрь, не позволяя сосредоточиться. Голова моя шла кругом, мысли хаотично бегали по ней и мешали хоть кого-то услышать или уловить нужную идею.

Несколько вечеров подряд мы собирались после занятий в нашей комнате, пытаясь выработать стратегию для нашей команды. Но наши попытки неизменно оборачивались катастрофой. Разногласия и отсутствие порядка превращали эти встречи в беспорядочную ярмарку.

— Кто бы говорил, пиявка, — кричал Богдан Дохляку, тыча ему в грудь своими толстыми пальцами.

— От пиялки слышу!

— Ты упертый и твердолобый баран! — продолжал наезжать Богдан на Дохляка.

Монти и Эрдан тоже о чем-то спорили, но не так эмоционально. Они сидели на моей кровати и туда-сюда вертели чертеж игрового периметра.

— Да нет, вот тут если идти, можно наткнуться на живность водяную, вплавь не доберемся, — говорил Монти.

— Лодку построим, время есть, — отвечал ему Эрдан.

Дима и Клавдия играли в карты, игра называлась «как хочу, так и хожу, как хочу, так и играю».

— А я пойду вот так, потом заберу у тебя вот эту карту и вообще все карты, — кричал Дима.

— Ах ты, какой проказник! Ну все, ты меня победил, мне больше нечем биться, — ответила Клавдия и понарошку заплакала.

Вот она, злодейка судьба! Момент, когда необходимо принять решение: «Быть или не быть». Час судьбоносного поворота, который острым ножом выбора ложится на чаши весов небытие и существование. Где на первое место выходит неоспоримая потребность в ясном осознании своей ответственности. Хватит ли смелости и слов? Понимая необходимость донести до окружающих свои убеждения