Ворота в тысячи миров. Том 2 - Борис Коломиец Страница 18

– А ну пропусти, дылда стоеросовая. – Из-за спин графа и его сыновей раздался женский голос. Просьба, видать, была подкреплена тычком в рёбра, так как младшенький отодвинулся, потирая бок.

Протиснувшись мимо здоровых увальней, на крыльцо вышла женщина с грудничком в руках. Не молодая, но и старой её язык не повернётся назвать. С завязанными в узел на затылке непокрытыми волосами, в которых сверкала тонкими серебряными нитями седина, в своём коричневом брючном костюме она казалась особенно маленькой на фоне графа с сыновьями. Осмотрев меня внимательным взглядом янтарных глаз, она неожиданно ударила хозяина поместья обутой в сапожек ногой по стопе. Тот поморщился, и я только сейчас заметил, что он с наследниками стоит на крыльце босиком.

– Ну и чего ты ворон считаешь? К тебе гость из далёких краёв приехал, а ты его на пороге держишь! Балда. – Припечатав, она скрылась в тереме.

– Хм, хм. Ну раз так, добро пожаловать, гость дорогой. Милости просим к столу. – Граф без труда отодвинул корпусом своего немаленького старшенького и открыл проход в терем. Дворовые как-то сразу потеряли ко мне интерес и вернулись к своим немудрённым занятиям.

Два раза повторять мне не надо было – ещё не отогрелся после помывки в холодной воде и очень уж хотелось посидеть в тепле и комфорте.

Внутри всё оказалось под стать хозяину – массивное, основательное, надёжное. Особенно впечатлила мебель. Похоже, у графа своё производство.

На застеленный вышитой скатертью стол уже накрывала фигуристая молодая девушка, кровь с молоком, как говорится. У моего деда был электросамовар, больше для красоты, но тут я первый раз увидел настоящего монстра литров на двадцать, весело пыхтящего парком и дымком от дров. Разнообразная выпечка подавалась огромными блюдами и пахла до одурения соблазнительно – слюнки потекли несмотря на недавний поздний ужин. Наконец все чинно расселись, даже накрывавшая на стол девушка умостилась рядом со старшеньким и взяла его за ручку – не служанка, невеста, а то и жена.

Я познакомился со всем немаленьким графским семейством: сыновьями, племяшом Игнаткой, женой старшенького Авдотьей и её младшей сестрой, матерью графа – маленькой женщиной, которую все называли не иначе как бабушка Алёна. Рассказал о своих не долгих похождениях по мирам. О стылой серости и безнадёге Некрополиса, монументальности и красотах Центральной, странных и иногда диких нравах Тортуги. Самый большой интерес вызвала история о богатствах Центральной, особенно у женской части. Император с Бояры мало кого туда пускал.

Меня уже почти приняли как своего. Даже Авдотья не стеснялась кормить младенца грудью за столом.

Когда мы уже закончили трапезничать и перебрались в обставленную вполне современной мягкой мебелью гостиную, я задал так интересующий меня вопрос:

– Граф, а что у вас тут происходит? Нету ли каких проблем? Может нужна в чём-то помощь?

Хозяин поместья снова схватился за бороду задумавшись, а домочадцы погрустнели и начали отводить глаза, но долго это не продлилось. Неожиданно граф вскочил и уставился в дальний угол комнаты. Руки начали трансформироваться, обрастая коричневой шерстью и обзаводясь длинными когтями, нос его стал отчётливо подёргиваться, явно усиленно втягивая воздух. На секунду опоздав, сыновья поступили также.

Из дальнего же угла прямо из воздуха появился человек. Ничем не примечательный, невысокий, немного лысоватый и в очках. Вполне себе цивильно одетый, в сером костюме с гербом на груди. Посмотришь на такого и сразу забудешь.

– Позвольте представиться. Лаврентий Павлович Бамбуков, наблюдатель от канцелярии его императорского величества. – Граф сплюнул, бабушка матюгнулась вполголоса. – Имею вам сообщить, что канцелярия удовлетворила просьбу рода Лосева о разрешении возникшего территориального спора с родом Медведевых путём родовой войны. Сего дня с десяти ноль-ноль. Да будет так.

Одновременно с последними словами старые напольные часы с маятником начали отбивать время. Десять ноль-ноль.

– А как же сутки на подготовку? – бабушка Алёна не скрывала своей злости.

– Моя вина, Алёна Прохоровна. Не успел вовремя сообщить. – Лаврентий Павлович отвечал вроде бы и извиняясь, но стало понятно, что это не искренне. Опоздал, потому что так было надо.

– Не по совести поступает канцелярия. Не по заветам. – Прогудел граф. Лаврентий Павлович снова лишь пожал плечами и ответил:

– Какая разница, если даже родственники вашей матери отказались вам помочь.

Часы отбили положенные удары, но грохот не прекратился. С улицы стали доносится совсем другие звуки – хищные и опасные. Далёкая канонада и близкие разрывы снарядов.

Граф дальше переливать из пустого в порожнее не стал и вышел вон, за ним последовала и вся мужская родня. Молодые девушки поохали и убежали следом. Остались только я, наблюдатель и бабушка Алёна с грудничком в руках.

– Вот и наши проблемы, монах. – Слова Алёны Прохоровны так и сочились ядом. – Жадные промышленники, бесчестные соседи и продажные чиновники.

– А если подробнее? – Озвученное – проблема всех миров.

– Нашли у нас в тайге, на нашей земле, металлы редкие. И Хомяковы, промышленники местные, когда не смогли с графом договориться подговорили Лосевых затеять свару за территорию. И в канцелярию, похоже, занесли подарки. – Она уничижительно глянула в сторону Бамбукова.

– Надо было вашему сыну, Алёна Прохоровна, принимать предложение уважаемых Хомяковых. Ему же объяснили, что эти редкоземельные металлы важны для всей Бояры. – Лаврентий Павлович устроился на диване напротив бабушки Алёны и отвечал ни на кого не глядя. Всё его внимание поглотил немаленький планшет.

– После таких, как ваши Хомяковы остаётся только выжженная пустыня, на которой ничего годами не растёт. – Бабушка поджала губы и стала укачивать проснувшегося от громких разговоров малыша.

А что делать мне? Никак не рассчитывал попасть на родовую войну. Тут я слабый помощник. Конечно, графская семья была мне симпатична своей простотой, непосредственностью, старым духом и мне хотелось им помочь.

Канонада и взрывы не прекращались, но в гостиной Медведевых все молчали. Я встал размять ноги и, проходя за спиной Бамбукова, невзначай глянул на экран его планшета. Рассмотрел мало, тем более наблюдатель заметил и рефлекторно закрыл экран. Потом увидел, что это я и перестал прятать.

– А Питер, ты ж с Терры-78. Как тебе на Бояре?

– Многое не понятно, Лаврентий Павлович.

– Да? Присаживайся, постараюсь ответить на твои вопросы. – Он указал на место на диване рядом с собой. Планшет же поставил на журнальный столик, облокотив на вазочку с печеньем, так что мог