Красный Коммерсант - Ставр Восточный Страница 14

Следующее утро началось с приятного сюрприза. «Тётя Дуся» привезла нам плотный завтрак, и сама решительно поставила две кастрюльки перед Кузей и Дружком (волка даже бесстрашно погладила). По её сияющей физиономии было понятно, что вчера она приняла бой и отстояла наше право на усиленное питание. Ибо герои! Я благодарно улыбнулся ей. Санитарка раскраснелась, промокнула глаза кончиком фартука и пожелала нам удачи:

— Вы держитесь там… Покажите им! — и удалилась, толкая перед собой грохочущую тележку.

Едва я успел проглотить последний кусок, дверь распахнулась и в палату решительно шагнул человек в штатском. В глаза бросилась военная выправка.

— Здравствуйте, Василий Степанович! — отчеканил он. — Солдатов Петр Ефимович. Я буду представлять нашу страну на Комиссии Фамильяров. Буду следить за тем, чтобы интересы и права Вас, как Избранного, и СССР не нарушались другими членами комиссии. Основной состав, если вы не знаете, — иностранцы.

— Уф! Отлично! Поддержка своих — это… Ух! –я встал, сияя «воодушевлённым» взором и радостно тряся руку вошедшего. Тот слегка смутился и насторожился — явно знал историю моего ухода в Лакуну. — А что это за Комиссия вообще? Что меня там ожидает? Волнуюсь… — я жестом пригласил его присесть. Окинув взглядом смятое белье на койке и не слишком удобный стул, визитер отказался.

— Комиссия эта международная. Ездит по миру и проверяет всех новых Избранных. Уже на месте в Комиссию входят представители страны (тут мужчина показал на себя), на территории которой Избранный обрёл Фамильяра. Я должен следить, чтобы маги не превышали своих полномочий. Сейчас в составе, как я уже говорил, сплошь иностранцы, а потому за ними глаз да глаз нужен. Мало ли, что разнюхивать будут. Их задача — определить, относится ли Ваш Фамильяр к списку запрещённых. И не больше. Доскональное же изучение способностей и уникальных особенности Вашей магии с их стороны будет оцениваться нами как недружественные действия и шпионаж. И я здесь, чтобы решительно пресекать подобные поползновения.

Понятно. Пятиминутка «производственного» инструктажа для малограмотного пролетария о возможных опасностях контакта с представителями империалистического лагеря.

— Ага! Вот это хорошо! Вот это правильно! Вас понял! — решительно кивал я, а про себя думал: «Похоже, меня тут заочно в „народное достояние, подлежащее защите (и контролю)“, записали. И, конечно, представитель Страны Советов должен проконтролировать, чтобы перспективного Избранного, „проявившего недостаточную моральную устойчивость“, кто-нибудь сманить не попытался».

Товарищ в штатском глянул на часы и сказал: «Пора». Он решительно распахнул дверь, и мы вместе с Алукардом, Дружком и Кузей двинулись за ним через полумрак коридоров.

Сзади тут же пристроились двое красноармейцев, этой ночью охранявшие мой покой (или меня — это с какой стороны посмотреть). Хотя нет, эти вооруженные мужики были другими, но, как и вчерашние, красноречием не отличались. На мой пожелание доброго утра они лишь скупо кивнули, пропуская нас вперед.

Мысль мелькнула, что меня ведут на расстрел. Может оттого, что гулкое эхо чеканных шагов наших «конвоиров» разносилось, казалось, по всему госпиталю?

А направлялись мы, как выяснилось, в подвал, где за высокой дверью располагалось огромное помещение, предназначенное «для широкого перечня магических операций». Судя по тому, что соседняя дверь дальше по коридору — морг, не удивлюсь, если тут некромантию практикуют…

Но, шутки в сторону. Я сделал глубокий вдох и решительно шагнул в указанную дверь… Петр Ефимович последовал за мной. «Конвоиры» традиционно бухнули в пол прикладами.

Что можно ожидать от помещения в подвале госпиталя? Каморки, склады, технические помещения? Щас! Потолки три метра. Ослепительный свет. Мраморный пол, покрытый пентаграммами и письменами. И куча аппаратуры по периметру.

У левой стены — длинный стол, за которым расположились двенадцать человек. Десять из которых ощущались сильными магами.

«Пик четвертого ранга», — это Алукард.

Председатель — высокий сухощавый мужчина с постным лицом — поднял взгляд от бумаг и окинул меня внимательным, сканирующим взглядом.

— Что ж, коллеги. Испытуемый прибыл, так что предлагаю не откладывать и приступить к процедуре проверки. — Говорил мужчина по-английски. Стоящий по правую руку от меня «представитель Советского Союза» наклонился и быстро перевел сказанное.

Собравшиеся одобрительно закивали.

— Ну, наконец-то! Мы этого болезного месяц ожидаем! — подала голос единственная женщина (неопределенный возраст, стрижка каре, сдержанный «сексапил»).

— Скажите спасибо, что он вообще пришел! Я, если быть откровенным, уже и не рассчитывал его дождаться. Думал, время вхолостую потрачено! — усмехнулся сидящий рядом с ней старичок, с бОльшим интересом рассматривая не меня, а Дружка с Кузей, «прячущихся» за моей спиной.

Это Петр Ефимович предпочел не переводить. Я же в свою очередь продолжал изображать «лихого и придурковатого», которому аглицкий знать не полагалось… К счастью, в дальнейшем представители комиссии перешли на ломаный, но вполне удовлетворительный русский.

Что можно сказать о сием мероприятии? А ничего особенного… Процедура оценки больше походила… на медосмотр в военкомате.

— Встаньте на эту пентаграмму.

— Дышите. Не дышите. Подайте магию на данный камень. Как подавать магию? А как вы колдуете? Да, вот и представьте, что камень — это терос, на которого вы воздействуете.

И так по кругу. Менялись «камни», менялись узоры под ногами, нужно было трогать и наполнять магией какие-то предметы.

Параллельно со мной изучению подверглись и Дружок с Кузей.

— Встаньте вот сюда и сфокусируйтесь на сиянии красного камня, — выдали мне очередную инструкцию.

Но представитель Советов свой хлеб ел не зря. Я уже было двинулся выполнять, как мне на плечо легла тяжелая рука.

— Василий Степанович не будет проходить данное исследование, так как оно направленно на получение индивидуальной магической информации, изучение которой не входит в полномочия Комиссии…

И так ещё несколько раз. Собравшиеся маги явно морщились, но спорить даже не пытались…

Прошло часа три, и вот в зал доставили несколько клеток с запертыми в них животными.

— И последняя прроба, — слегка грассируя, заговорила женщина. — Прошу продемонстрировать нам свои умения на практике.

Меня поставили в центр особо «ветвистой» пентаграммы и указали на предоставленных подопытных кроликов (в прямом смысле).

Глаза собравшихся синхронно вспыхнули синими, зелеными и фиолетовыми огоньками.

— «Активировали заклинания Продвинутой Магической Оценки, — подал голос Алукард, до этого напряженно молчавший. — Сейчас будет самое важное. Сосредоточься!»

Что ж! Где наша не пропадала⁈

Я раскрыл руку над первой клеткой и произнес:

— Подчинение.

Не то, чтобы