Размышления русского боксёра в токийской академии Тамагава - Семён Афанасьев Страница 13

* * *

Вроде бы — только разобрался со всей бытовой техникой; но потом пришёл отец и оказалось, что посуда тут тоже голыми руками не моется. И вон та непонятная хреновина под крышкой разделочного стола — посудомоечная машина.

На моё пренебрежительное «фи», мой местный отец в лоб заявил, что вода, в том числе горячая, оплачивается по счётчику. И если я буду мыть посуду руками, то счета эти придут намного большего размера, чем если довериться технике: в машине струйки микроскопические, и под давлением.

Что тут скажешь. Там даже в министерстве одного интересного машиностроения в моё время до такого не доросли, я некоторым образом в курсе.

Пока составил в агрегат посуду, батя цапнул ещё один кусок мяса со сковородки, добавил овощей себе в пиалу уже палочками и уселся в кресле в углу зала, совмещённого с кухней.

Кстати, надо будет попозже палочки освоить. Когда никого рядом не будет. Сейчас-то я вилки и ножи к столу подал, они тоже в наличии. Но на будущее…

— Маса, я не хочу на тебя ни давить, ни лезть в твои дела. Но кое о чём я не могу не спросить, — решительно пошёл в размен ударами отец из своего кресла. — Аизава-младшая, как её… Харука! С ней у тебя что произошло?

— Да вроде ничего, — жаль, что память в наличии не в полном объёме и не ясно, о чём говорить. — Сегодня после зала догнала меня на улице. Поговорили мгновение. Потом она домой пошла.

Абсолютно случайно в этот момент мне на глаза попадается транслируемая перстеньком табличка. Она полупрозрачна и чуть мерцает на самом краю восприятия. Потянувшись к ней мысленно, читаю:

Собеседник испытывает сильные эмоции в ваш адрес. Недостаточно вычислительной мощности для идентификации.

Ну ничего себе.

Задвигаю сообщение подальше, обдумаю потом. Так вот что имел ввиду мелкий сосед, когда говорил о сравнительной производительности наших с ним концентраторов… Вот это да. Надо хотя бы составить для начала перечень максимальных возможностей этой техники. В таблице. Чтоб быть начеку.

Потому что ты вот так можешь болтать с кем-то — а он в это время через свой прибор чуть ли не твои мысли читает.

— Ты решил с ней больше не встречаться? Мне надо это знать. — Родитель отчего-то сверлит меня взглядом, вырывая из некстати случившихся размышлений. — Мне бы не хотелось, чтоб её родители огорчались из-за ваших с ней размолвок или неутыков в отношениях.

— Батя, мне что, ублажать её надо было?! — вот тут я его не понял. — Нет у нас никаких отношений! И не будет. По крайней мере, я не собираюсь, начиная с этого момента.

— Нормальная же девушка, — в искреннем недоумении возражает отец. — Раньше ты ведь с ней общался как-то? Да и мы с родителями её кое-что наметили… Может, пока не рвать так резко?

— Батя, это она тебе нормальная! — Красноречиво вздыхаю и сажусь на низкий диван, напротив. — Потому что она моложе тебя на три десятка лет. А лично я считаю, что немало есть женщин и поинтереснее неё. Ну, или девушек, если твоим языком. И если говорить совсем откровенно. Пап, твои дела с её родителями — это твои дела с её родителями. Давай друг друга не вязать?‥

— Я тебя понял по этому пункту. — Кажется, Асада-старший чем-то неподдельно огорчён. — А что за слухи, что ты с левым нейроконцентратором бой у Нагано выиграл? Откуда у тебя деньги на такие вещи? Или это правда, что голыми руками?

Ну-у-у, тут даже не нужно никакой техники, чтоб понять: батя откровенно бросает пробный шар, проверяя меня на упитанность. Видно по глазам.

— Понятно… — и ведь не скажешь ему, что я и сам — офицер погранвойск. В прошлом.

И такие вот повороты в беседе тоже умею.

— Пап, я снял концентратор перед боем. Дрался с Сэем без концентратора, мне так проще было. Никакого левого концентратора в природе нет, по крайней мере, лично у меня. А своим единственным перстнем я уже у дома с соседом поменялся на время. Но я тебе только что об этом рассказал.

— Как так? — видно, что отец уже откуда-то в курсе, но не хочет этого показывать. — Как ты смог его победить голыми руками?

— Он двигался слишком академично, — искренне пожимаю плечами. — Во-первых, у него опыта реальных драк нет вообще, это видно было… Во-вторых, он изначально считал себя сильнее, техничнее и лучше меня. Есть мнение, что это категорически неверный настрой на любой мало-мальски серьёзный бой. Шапкозакидательские настроения в любом даже не очень серьёзном противостоянии снижают твою личную ресурсность в разы, согласен? Просто потому, что возможности противника ты уже недооценил. И будешь лихорадочно шарить по сусекам, окажись соперник на твоём уровне.

Родитель напряжённо ловит мои слова и в этом месте рефлекторно кивает, соглашаясь.

— Ну и ещё он не ждал, что я первым номером работать буду, — завершаю пояснение.

— Это как так? — удивление всё же прорывает внешнюю невозмутимость Асада-старшего. — Что значит «работа первым номером»?

Кстати, фамилия наша значит, ни много ни мало, «конопляное поле». И смех, и грех.

— Первый номер работает в бою от нападения; второй — от защиты, — продолжаю ликбез. — Он не ожидал, что атаковать буду я, а не он. Нагано привык, что он первый парень на деревне. По инерции думал, что инициатива у него.

У отца настолько откровенно непонимающее выражение лица, что пускаюсь в детали (всё же, родня):

— Отец, имел место его чисто тактический просчёт. Я не знаю, кто у него сенсей, что он со своим первым даном такие залепухи клепает… Вводные: я ниже и ростом, и весом. Ногами не то что на его уровне, вообще никак не владею… Соответственно, на какой дистанции у меня появляются хоть мало-мальские шансы против него? Если бой идёт в контакт и контакт этот полный?

— На какой? — заинтересованно ввязывается в дискуссию отец, неподдельно погружаясь в тему.

— На близкой и сверхблизкой, — смеюсь. — Есть, кстати, одно правило. Но знают преимущественно лишь боксёры. Если человек не умеет бить правильно, вблизи он тебя сильно не ударит. Хоть он тысячу раз герой. — Промолчу, что нарабатывается это далеко не сразу. —