Ожерелье Зоны - Андрей Деткин Страница 9

оставалась неподвижной. Чтобы убедиться, он протянул руку и тронул наемника. Пока армейская куртка сминалась под пальцами, Гриф все еще сомневался в существовании Карабаса. Наконец он коснулся чего-то твердого, худого, словно палка. Сталкер сморщился, убрал руку, обтер о брюки и зашагал по карцеру.

Тайник он сделал на Карабасе. Преодолевая отвращение, сунул пинцет ему в карман и закрыл клапан. Наемник даже не пошевелился. После чего Гриф расхаживал по камере, морщил лоб, о чем-то усиленно думал и каждый раз, когда приближался к двери, ощущал тепло. В какой-то момент он остановился под зарешеченным плафоном и долго его рассматривал.

Металлический лязг заставил сталкера встрепенуться, повернуться к двери и принять непринужденный вид. Вошел Алексей. Дверь за ним захлопнулась с грохотом.

- Тише вы, - послышался сдавленный стон. Алексей завертел головой, обыскивая взглядом помещение.

- Это Карабас, он под лежаком, - взглядом Гриф указал на топчан.

- Карабас? - глаза Алексея расширились.

- Да, - Гриф не преминул воспользоваться пробуждением наемника, опустился на колени, заглянул в вонючий сумрак. - Карабас, ты можешь с нами поговорить?

- О чем? - послышался шелестящий шепот.

- Что здесь произошло?

- Седых пришел со … своими агалами.

- А земляки, рыкстеры?

- Они…

Повисла тяжелая тишина. Из-за двери слышались приглушенные голоса, звук кованых каблуков по железному полу, гул генераторных установок, где-то стучали по металлу.

- Эй, Карабас? - нарушил молчание Гриф. - Слышишь меня?

- Что с ним? - спустя несколько минут спросил Алексей, отчаявшись дождаться ответа.

- Матрешка забрала, - ответил Гриф, поднимаясь с коленей. - Ты мне, Ява, вот что скажи: о чем с пижоном беседовал?

- С пижоном? - Алексей сдвинул брови, а потом догадался. - А, с этим. Его Качака называл Пирцентом. А Качака - это…

- Знаю, кто такой Качака, давай дальше.

- Ну… спросил, куда идем. Зачем. Кто ты. Я рассказал все, как ты учил.

- Тише, - Гриф поманил парня пальцем. Алексей склонился над его ухом, зашептал.

- Ему медики рассказали про меня. Он интересовался, помогла ли катушка. Я сказал, что помогла. Спросил, где она теперь. Я сказал, что не знаю. Интересовался, смогу ли их привести на то место, ну… где нашли. Я сказал, что это можешь только ты, - Алексей замолчал.

- И все? - Гриф посмотрел на парня в упор.

- Ну… еще Качака мне в грудину пару раз вмазал для улучшения памяти. Вмазал не хило так. Он это «скворечником» называл. Ага, так и говорил: «Скворечник тебе забью». Странная у того мужика кличка, ну… которого ты назвал пижоном, - продолжал говорить Алексей с дурацкой улыбкой. От пережитого и обуревающего волнения он не мог остановиться. Гриф сунул руки глубоко в карман и зашагал по карцеру.

- …Пирцент. Очень похоже на слово «процент», - не унимался Алексей. - Говорит он так, ну… словно вот-вот расплачется. Сумасшедший какой-то. Точно говорю, Гриф, он чокнутый. Как здесь воняет, словно помер кто-то, - он поморщился, - форточки нет даже проветрить эту душиловку…

- Заткнись, - Гриф остановился напротив Алексея.

- Я… я, - промямлил парень и как-то обреченно, вяло махнул рукой в сторону двери, - это…

- Просто замолчи, - Гриф взглядом буравил в нем дырки.

Алексей поджал губы, закивал и сел на топчан. Вспомнил, кто под ним покоится, подскочил, отошел к дальней стене, опустился на корточки.

В молчании прошел час. Сталкеры только меняли позы. В какой-то момент Гриф подошел к топчану, заглянул под него. Наемник лежал неподвижно. Гриф протянул руку, аккуратно достал пинцет, убрал в карман и позвал:

- Карабас, просыпайся. Мне надо кое-что у тебя узнать.

В ответ ему была тишина. Гриф подождал, затем сунул руку под топчан, нащупал плечо, потряс:

- Карабас, хорош…

Послышалось шебуршание, а затем раздался громкий, резкий нечеловеческий то ли визг, то ли сдавленный вопль. Гриф отпрянул, не удержался, упал назад, быстро отполз к стене.

Из полумрака на него смотрели два бешеных, безумных глаза, поедающих его поедом. Они как будто подсвечивались изнутри холодным светом. Такие два стеклянных шарика, за которыми зажглись тусклые светодиоды, а черные точки посередине - зрачки. Желтый оскал поблескивал мокротой. Из дыр между зубов неслось булькающее утробное клокотание. Это уже был не Карабас и вовсе не человек, это было нечто маниакальное с полным разрушением личности. Гриф крепче сжал пинцет, готовый защищаться.

Но нет, обошлось. Свет в глазницах погас, клокотание стихло. Существо медленно отвернулось к стенке, свернулось в клубок и затихло.

- Господи, - выдохнул у стены Алексей, встал с корточек и зашептал, - я не смогу спать, пока он здесь.

- И не надо, - проговорил негромко Гриф, отошел к стене. На месте спайки разломал пинцет на две части, с минуту их вертел в руках, разглядывал и что-то соображал. Затем приблизился к Алексею и стал тихо посвящать его в план побега. Он дважды повторил последовательность их действий и как будут реагировать на ту или иную ситуацию. Алексей прилежно запоминал, морщил лоб, кивал, спрашивал, сталкер терпеливо разъяснял.

- Думаешь, получится? - спросил Алексей в конце. - Если все провалится, нас могут того, ну… пристрелить.

- Запомни, Ява, - проговорил Гриф убедительно, - только сомнения останавливают нас на пути к победе, в данном случае к свободе.

- Ну да, ну да, - Алексей нервно принялся кусать губу.

Еще два часа протекли