Fallout: Тот, кто бежит по острию - Наиль Эдуардович Выборнов Страница 14

Я резким движением разрезал бедренную мышцу убитого. Потом ещё и ещё, на землю потекла кровь. Сердце его, естественно, не билось, но я ведь и вены разрезал, а в ногах всегда депонируется кровь. Меня учили этому ещё на коротком курсе судебно-медицинской экспертизы в Хабе.

Пропихнув пальцы в рану, я провел ими по бедренной кости. Она была гладкой. Я ощутил, как меня пробил пот. Черт. Неужели я сам — это копия, неужели я убил настоящего Михаила Стрелецки?

Я провел ещё раз и ещё, просунул пальцы глубже и наконец-то нащупал шершавое клеймо. У меня аж от сердца отлегло.

Резко выдохнув, я вытер руку и нож об одежду убитого синта, спрятал клинок в ножны. Подобрал пистолет и встал. Все, пора валить. Сейчас наружу, за своим рюкзаком, а потом прочь из города. Может быть, рабы и убьют нескольких своих бывших хозяев, но в итоге те одержат верх. А потом будут искать того, кто все это устроил. И если я не сбегу, то найдут.

Я двинулся в сторону стены, которая вела к хижине, на крыше которой я спрятал рюкзак. Звуки драки и периодическая стрельба слышались уже постоянно, на улице тоже кричали. По-видимому, рабы бежали прочь.

Вот и мне пора.

Глава 6

И вот я снова на Среднем Западе США, в окрестностях Чикаго. Теперь я знаю, что в сам город не полезу ни в коем случае, с учётом того, что в прошлый раз я там видел бойцов Анклава. Но это меня и не интересует.

Гораздо больше меня интересовала моя старая землянка в окрестностях селения Брамин Вуд. Я прожил там очень долго, помогал жителям деревни, и они даже стали воспринимать меня, как духа. Но дело было опять же не в этом.

После того, что случилось на руинах Фили, я долго думал: куда же могут отправиться мои клоны. Для этого нужно было вникнуть в них, понять их психологию. И главным вопросом тут было: человек или машина.

Нет, с моей точки зрения они были однозначно машинами. Однако у всех них была моя личностная матрица и моя же память. И соответственно, они должны были воспринимать себя никем другим, кроме как настоящим Михаилом Стрелецки. И считать себя человеком.

Поэтому следовало подумать, как поступил бы в такой ситуации я. В том или ином случае, ведь вариантов у меня было много. И возвращение на старое место — один из них. Возможно, я двинулся бы обратно на Средний Запад, в Джанкшен-сити. Воспоминания о моей неудавшейся невесте ведь уже утихли. Или нашел бы приют среди гулей в Квинси, что, впрочем, не так уж маловероятно.

Правда стоило подумать о том, чего я делать не стал бы ни в коем случае. Во-первых, я не пошел бы в Питт, потому что это было самое мерзкое место, которое встретилось мне за все время моих странствий. Во-вторых, я сомневаюсь, что попытался бы вернуться к мормонам или в НКР. В принципе других ограничений не было, единственное, что имело значение — это вектор, направление. Я должен был как можно быстрее покинуть Бостон, где меня мог разыскать Институт. А так вся Америка была открыта для меня.

Странное это ощущение: когда пытаешься разыскать самого себя. Очень даже странное.

Но эта теория оправдалась. Я наткнулся на след достаточно быстро, когда в одном из постоялых дворов, по которым ходили караваны между Детройтом и Фили, меня попытался пристрелить местный хозяин. За то, что я якобы совратил его дочку. Мне пришлось отобрать у него ствол и выбить из него им же всю дурь.

Через день в еще одном городке меня встретили как героя, который перебил немаленькую банду, которая терроризировала население. А еще через день — попытались схватить за то, что я якобы ограбил банк. Это могло означать только одно: в эту сторону пошел не один мой клон, а как минимум двое. И первой остановкой была именно моя землянка.

Брамин-Вуд я миновал стороной, тем более, что рядом с деревенькой там был построен небольшой военный лагерь. Уж не знаю, принадлежал ли он Братству Стали, с которым мне не повезло схлестнуться в прошлый раз, или это был Анклав. Меня это не интересовало.

Память не подвела меня, и достаточно скоро я добрался до места, где прятался все это время, до землянки, где я жил, как зверь, ни с кем не общаясь. И тут же наткнулся на след.

Действительно: на песчаной почве было отчетливо видно след военного ботинка. Подумав секунду, я приложил к нему стопу, и увидел, что размер обуви точно такой же, как и у меня. Двинулся дальше, и увидел еще следы, не такие отчетливые, но определенно ведущие к землянке. И, что немаловажно, они были свежими.

Я вынул из кобуры свой Кольт с глушителем, взял его наизготовку и двинулся в сторону строения. И скоро увидел его: вход в землянку, вырытую в тени полуразрушенного довоенного здания. Специально так, чтобы во время дня она не превращалась в печь.

У меня даже источник воды был близко относительно чистый родник. И внутри была куча вещей, которые могли бы оказаться полезными для выживания, но их больше чем за полгода, которые я тут прожил, скопилось слишком много, чтобы можно было взять с собой.

Двинувшись в сторону входа, я наклонился над дверцей, провел под ней ладонью, нащупав проволочку. Ага, значит, ловушка заряжена. Осторожно подцепив ее пальцами, я проскользнул вдоль нее, разрядил механизм, и только после этого потянул на себя дверцу.

Воспоминания нахлынули на меня сплошным потоком. Столько времени, и ведь дни сливались воедино. Было не так уж и плохо, разве что слишком одиноко, да и скучно на самом деле. Ладно.

В помещении никого не было, и все покрывал сплошной ковер из пыли, а кое-где и паутины мелких пустынных паучков, не опасных для человека. Но и тут были следы. Я проследовал по ним, проверил, и понял, что тот, кто был здесь до меня, что-то все-таки прихватил. Что именно я, естественно, не помню, столько лет-то прошло.

Но сейчас тут никого не было.

Я вышел на улицу и двинулся через улицу в сторону родника, который в общем-то и стал причиной, из-за которой я выбрал