Виктор Тарнавский - Время жить. Пенталогия (СИ) Страница 71

Сгоряча Ворро решил не ехать домой на ночь глядя, а остаться до утра в аэропорту, дожидаться прихода на работу начальника авиаотряда. Вместе с ним остался и Неллью, хотя у него просто не было особого выбора: квартиру на окраине Тарануэса они снимали вместе, машина у них тоже была одна на двоих, а водил ее Ворро.

— Не помешаю? — неожиданно спросил полковник Ринан Ауто, незаметно подсевший за их столик со своей чашкой скайры. — Прошу прощения за то, что невольно оказался причиной ваших служебных неприятностей.

— Невольно? — фыркнул Ворро. — Я бы сказал, вы очень целеустремленно доказывали, что мы или злостные брехуны, или страдаем галлюцинациями.

— Я бы хотел, чтобы так оно и было, — без тени улыбки заметил полковник. — Но — увы…

— Так вы, получается, поверили нам? — вдруг понял Неллью.

— А вам будет легче, если я скажу «да»? Да, поверил. Каждому слову. К сожалению. Поскольку ваши наблюдения окончательно подтвердили наличие весьма неприятной и опасной для нас вещи.

— А какой именно? — жадно спросил Ворро.

— Не уверен, что вам стоит это знать. Наши предки вовсе не шутили, говоря, что от многия знания и многия печали. В нашем мире существует немало вещей, относительно которых лучше оставаться в неведении. Хотя бы для того, чтобы спокойно спать.

— Но вы же знаете, — не сдавался Ворро.

— Знаю. И поэтому не сплю, а сижу тут с вами.

— И все же, — настаивал Ворро. — Имеем мы право узнать, что же такое мы увидели? Если это, конечно, не военная тайна.

— То, что вы увидели, полностью убедило меня в том, что у пришельцев есть корабли, невидимые для наших радаров. Те самые «черные линзы». Как вы понимаете, это было крайне важно подтвердить или опровергнуть. Поэтому и опрашивал вас я сам, а не кто-то из моих подчиненных.

— Так что, получается, те двадцать человек, о которых вы говорили, тоже видели корабли пришельцев? — вспомнил Неллью.

— Я немного приуменьшил. Ваш случай — тридцать четвертый достоверный за последние четыре дня, не считая сотни ложных тревог. И это только на территории Вилканда. После потери своих танков в Граниде пришельцы резко усилили активность, я бы сказал, почти на порядок. И при этом даже не особенно стараются скрываться.

— Это с одного-единственного корабля? — не понял Неллью.

— А кто вам сказал, что у пришельцев один-единственный корабль? За последний месяц в околофиллинском космическом пространстве достоверно обнаружено свыше пятидесяти объектов определенно искусственного происхождения.

— Вот так-так, — растерянно сказал Ворро. — Теперь я понимаю, почему лучше не знать. От такого знания и в самом деле можно сон потерять.

— Слишком поздно. Теперь уж слушайте все до конца. Все наши аналитики уверены, что такая активность пришельцев может означать только одно: они готовят новую атаку.

— И… когда? — спросил Ворро.

— Могу вас немного успокоить. В качестве самого вероятного срока называли прошлые сутки. Но мы все равно ждем высадки со дня на день. Во всех странах Приморья войска приведены в боевую готовность. Завтра в городах начнутся учения по гражданской обороне. Мне кажется, это надо было сделать раньше, но министр считает, что у нас есть еще в запасе один или два дня…

«Один или два дня» было слишком оптимистичной оценкой. На самом деле вторжение началось через час.

Первыми в плотные слои атмосферы вошли разведывательные корабли. Невидимые для радаров, неслышными призраками скользили они в темном предрассветном небе и по единой команде выставили массированные помехи, разом ослепив все филлинские радиолокационные станции на площади в несколько миллионов квадратных километров.

Затем пришел черед гигантских десантных кораблей, барражировавших на сорокакилометровой высоте, не доступной никакому филлинскому оружию. На борту каждого десантного корабля находилось по шестьдесят девяток «Молний», и все они одновременно устремились к планете, громя филлинскую систему противовоздушной обороны и поражая прочие цели первого удара: военные городки, аэродромы, железнодорожные станции, транспортные развязки, мосты, узлы связи…

Вышколенные экипажи действовали четко и слаженно, и за стандартный час «Молнии» успели совершить по два-три боевых вылета. На исходе этого часа десантные корабли начали снижение. На высоте шести-семи километров открылись ворота нижних ангаров, и в пылающее небо тяжело стартовали массивные «Драконы» (по шесть дюжин с каждого корабля).

«Драконы» неуклюже спланировали вниз, словно отяжелевшие от падали грифы. Из брюха «Драконов» сыпались и сыпались бомбы; разрываясь, они превращались в гигантские всепожирающие огненные шары. И в это пламя и дым пожаров, на выжженную землю внутри «периметров безопасности», спускались с небес корабли — десантные, транспортные, вспомогательные, крейсеры первого и второго классов, корабли класса «Лидер» с командующими эскадрами и класса «Флагман» с командующими флотами. В среднем, через три четверти стандартного часа каждый из этих кораблей отправил в бой машины второй волны — новые сотни и тысячи «Молний», «Драконов», танков. В заранее определенных районах немедленно начались предварительные работы по подготовке площадок под строительство военно-космических баз, и операторы средних танков «Охотник» впервые с начала кампании получили приказ захватить и доставить на объекты пленных из местного населения…

Рассвет, лениво прокатившийся по планете с востока на запад, не принес ни облегчения, не передышки. На огромном пространстве — от Западного океана до чинетских степей и от заснеженных гор Арахойна до песков Великой пустыни — шла война, взрывались бомбы и ракеты, горели города и леса, рушились мосты и заводские трубы, гибли тысячи и десятки тысяч людей. И высоко над этим хаосом, невидимые и неслышимые, проплывали в небе черные линзы разведывательных кораблей — наблюдая, контролируя, подсказывая и выявляя последние очаги организованного сопротивления.

Глава 23. В глубоком тылу противника

Когда Кен Собеско проснулся, солнце стояло уже высоко. Не открывая глаз, он протянул руку, но нащупал только скомканную простыню — ну и ладно, все равно, он даже не помнил, как звали ту, с кем он провел ночь. Осторожно приподнявшись на локте, Собеско прислушался к своим ощущениям. Голова не болела, хотя и должна была бы — вчерашняя вечеринка затянулась далеко за полночь, а у Эстина Млиско были очень гостеприимные родители и масса молоденьких родственниц и их подружек, весьма благосклонно принимавших знаки внимания со стороны героев Тороканских Ворот.

Увы, торжества были уже позади. Вечером его ждал поезд, а на следующее утро — столица и курсы переподготовки. На пятые сутки после победы над пришельцами жизнь начинала входить в какую-то новую, пока неизвестную колею. Какой будет его новая жизнь? Такой же, как та, прошлая, самая первая? Обычная жизнь офицера провинциального гарнизона — учебные полеты, изучение материальной части, посиделки в клубе?… Сейчас это казалось каким-то ненастоящим, ненатуральным, прошедшим навсегда. Годы, проведенные вдали от родины, тревожные дни и ночи в пустыне рядом с чужим и враждебным кораблем, наполненные страхом и смертью часы на поле перед Тороканскими Воротами — все это изменило его. Собеско чувствовал, что что-то в нем безвозвратно сгорело и уже не вернется. Перемены еще не завершились, перед ним лежало несколько дорог, и он еще не знал, какая из них — его.

Приведя себя в порядок, он спустился вниз и сразу же наткнулся на всю компанию, завтракавшую в большой кухне.

— Ну, вот и все в сборе, — радостно заметил Млиско, плотоядно ухмыльнувшись. — А мы уже, грешным делом, собирались тебя будить…

— Опять увильнул! — недовольно хлопнул ладонью по столу Дэсс Урган. В клетчатой рубашке свободного покроя с распахнутым воротом он походил на фермера, принарядившегося для поездки в город. — Я, признаться, ожидал, что вы отнесетесь к этому предложению с большей ответственностью. Стране сейчас особенно нужны опытные офицеры. Тем более, что это элитное подразделение, очевидно, будет мало походить на обычную воинскую часть.

— Нет, нет, нет, — помотал головой Млиско. — И не надо меня агитировать. Я из запаса пришел и в запас вернусь. Если вдруг опять пришельцы появятся, тогда возьмусь за оружие, а так — у меня свои дела есть. Я человек мирный, штатский…

— И почти семейный, — добавила Лика Ранси, привлекательная молодая женщина, сидящая рядом с Млиско.

В своем голубом открытом платье и с распущенными темно-каштановыми волнистыми волосами Лика выглядела очень женственной и даже хрупкой. Непосвященному, наверно, нелегко было бы поверить, что эта изящная молодая девушка имеет звание лейтенанта полиции (Дорожный Патруль) и в этом году завоевала третье место на чемпионате Граниды среди женщин по пулевой стрельбе.