Непокорная Зая (СИ) - Мария Грёрсту Страница 16

— Что Вы имеет в виду?

— Путешествие будет долгим. Может, Вы что-то хотите приобрести или где-нибудь побывать?

Какой, однако, заботливый.

— У меня есть одно желание, которое может показаться необычным. Можно ли провести сканирование подсознания на восстановление памяти прошлой жизни.

Со стороны Эльвиры — резкий вздох. Посейдон молча созерцает мою персону.

— Действительно, желание необычное. Но исполнимое. Если готовы, пойдёмте.

— Посейдон! — вскрикивает наставница. — Ты уверен, что ей это по силам? Она ведь ещё ребёнок. Считаешь, справится с потоком воспоминаний?

— Думаю, она сильнее, чем кажется, — странное предположение о малознакомом человеке.

— Я с вами, — непреклонно заявляет Эльвира.

Загрузившись в аэромобиль, мы отправляемся в путь, пролегающий через территории мне незнакомые. Когда появляются горы, о наличии которых я и не подозревала, транспорт снижается и, опустившись на землю, продолжает движение по поверхности, как обычный автомобиль.

Через несколько минут мы приближаемся к обрыву. Впереди огромный каньон, растянувшийся на много километров.

Перевожу удивлённый взгляд на пассажиров.

Эльвира спокойна и сосредоточена.

Посейдон, словно наслаждается видом.

Может, они видят что-то, что не вижу я?

Но вот в пространстве формируется вертикальная линия, которая, расширяясь, создаёт проход. Проехав через него, мы оказываемся в фантастическом мире. Если в обитаемой части планеты все дома и здания парят в облаках, то здесь они все на поверхности. Но их удивительные конструкции поражают воображение: шарообразные, напоминающие перекати-поле, высокие и узкие, устремлённые своими пиками ввысь, квадратно-монолитные вперемешку с лёгкими и воздушными, будто готовыми воспарить.

— Что это? Я словно попала на другую планету, — не скрываю изумления.

— Это научная космическая база. Она расположена на планете, но о её существовании известно немногим.

— И за что мне такое доверие?

— Я Ваш Избранник и между нами не может быть секретов.

— А Эльвира как в это вписывается?

— Она Наставница. Между вами тоже не может быть секретов.

— Вы все такие наивные? С чего бы я стала делиться с посторонними своими тайнами?

— Знаю. Для существа с окраинных земель такие отношения сложны. Я и не жду мгновенного понимания.

Если не хотел оскорбить, ему это не удалось. Моё самолюбие уязвлено.

— Почему такая скрытность? Особенно от своего народа?

— Наша планета разделена на два сектора. Каждый живёт обособленно и не вмешивается в дела друг друга. Большинство жителей — обычные люди с привычными желаниями и устремлениями. Их устраивает такая жизнь. Но среди них рождаются те, кому тесно в рамках естества. Для них был создан второй сектор. Сюда допускаются не только наши, но и представители с других дружеских планет. За миллионы лет подобного сотрудничества, был сформирован свой уникальный микроклимат, как в организации жизни, так и в отношениях между разными видами разумных существ. Здесь помогут вспомнить себя.

Дальнейший путь проходит в молчании. Я занята созерцанием окружающего. Словами не передать всю гамму чувств от увиденного. Нельзя назвать этот город гармоничным. В начале он воспринимается мегаполисом беспорядочных застроек. Потом начинаешь видеть организованность. Всё стоит на строго отведённых местах. Город упорядоченного хаоса, так его можно назвать. Здесь ничто ничего не подпирает и никто никого не ущемляет. По улицам ходят редкие прохожие. Нет транспорта.

О последнем и спрашиваю:

— Почему так мало людей и все ходят пешком?

— Здесь подземный транспорт. Кому нравятся пешие прогулки, те ходят по улицам.

— А мы почему двигаемся по поверхности?

— Мы посторонние. Если задержимся, то станем как все. — С этими словами он останавливает автомобиль перед ступенями большого административного здания. В отличие от всего города, здесь ощущается некая суета. Никаких инопланетян я не замечаю, все — заирняне.

Первое что обескураживает, это отсутствие дверей на входе. Вместо них — площадки, на которые люди встают и исчезают.

С ужасом оглядываюсь на Посейдона. Он берёт меня за руку, заводит на такую площадку, и мир исчезает. Потом проявляется. Мы уже в небольшом помещении, по средине которого располагается капсула гедруас — восстановитель.

— Опять? — смотрю с возмущением: то на наставницу, то на Посейдона.

— У гедруас одна функция — восстановление. Он работает как с физическим телом, так и с ментальным. Главное — задать параметры, — поясняет Эльвира.

— Сколько жизней хотите восстановить? — спрашивает мой избранник, колдующий с аппаратом.

— Пока одну. Предыдущую.

— Ложитесь, — открывает капсулу.

Дежавю. Стоит он и я. Мои чувства: гнев и бессилие.

Укладываюсь. Начинает потряхивать от волнения.

«Может, я это зря?» — успеваю подумать, прежде чем крышка закрывается и ёмкость заполняется клубящимся газом.

Вместо погружения в сон, я оказываюсь в неком туманном пространстве. Туман рассеивается. Стою на земле. Смотрю в небо. Там, наверху, корабли заирнян.

«Прилетели. Надо спрятаться», — молниеносная мысль.

Делаю шаг, и меня как будто стреноживает. Рядом появляется молодой мужчина. Красивый, как и все они. В его глазах восхищение. Но мне всё равно. Гнев и возмущение заполняют изнутри.

«Кто дал им право забирать меня без моего согласия?!»

Когда-то старейшины наших народов заключили договор о взаимообмене: они нам — мужчин, мы им — девушек. Я понимаю, что договор взаимовыгоден для сохранения жизни в наших мирах. У них — много мужчин, но мало рождается женщин. У нас рождаются почти одни женщины, а мужчин — мало. Но их «искатели» прилетают сюда по своей воле. Они сами принимают такое решение. А нас, девушек, никто не спрашивает. Какая первая встретится искателю — та и его.

Многие годы мне удавалось избегать подобных случайностей. Но этот прилёт произошёл неожиданно.

Осознание безысходности моего положения порождает неудержимую ярость, которая ищет выхода.

— Ты чего меня обездвижил? Я для тебя что, дикий якхтанг? — обрушиваюсь на парня.

Видимо, ни этого он ожидал. Первая реакция — удивление. Потом, обойдя кругом, осматривает, как экзотическую вещь.

— А ты на самом деле необъезженная разиянка. Но нравится тебе или нет — договор есть договор. Ты первая, кого я встретил. Значит, моя.

— Даже не надейся!

— Предлагаю проститься с родными, а не ругаться со мной. Для выяснения отношений у нас впереди много времени, — не поддаётся на провокацию.

Потом со скоростью света перед глазами проносится череда событий, действий, калейдоскоп людей. И всё это связанно одной эмоцией — жаждой свободы. Борьба и непринятие выбора искателя растягиваются на века. И вот маленькое послабление в нескончаемом противоборстве — рождение сына. А затем с