Имею скафандр - готов путешествовать (2025/AI) - Sergey Smirnov Страница 14

Я молчал, пытаясь переварить её слова. Ключом?

«Протокол спасения моей цивилизации требует неопровержимых доказательств агрессии высшего уровня, — продолжала она, обращаясь к нам обоим. — Мы не можем вмешиваться во внутренние конфликты “младших” рас без абсолютной уверенности, что одна из сторон представляет угрозу галактического масштаба. Моя “смерть” от рук Черволицых, зафиксированная твоим скафандром, дитя, и переданная через маяк, стала таким доказательством. Это был просчитанный риск. Единственный способ вызвать силы, способные остановить их».

Крошка хлопнула в ладоши с таким видом, будто ей объяснили элегантное решение сложнейшей теоремы. «Значит, сигнал маяка был не просто S.O.S., а сжатый пакет данных с вашей биометрической подписью, временной меткой и записью от первого лица, который аутентифицировал угрозу пятого класса! И ваша “смерть” была криптографической подписью, подтверждающей подлинность пакета! Гениально! Это же элементарно, но… так элегантно!»

Я смотрел то на неё, то на Материню. Так вот оно что. Отвлекающий манёвр, жертва… всё встало на свои места. Это был не акт отчаяния, а ход в партии, которую мы даже не видели. От этого осознания по спине пробежал холодок, но уже не от страха, а от благоговейного трепета. Мы с Крошкой не были просто беглецами, отчаянно цепляющимися за жизнь. Мы были фигурами, важными, хоть и не до конца осведомлёнными, в этой космической шахматной партии.

«Подойдите, юные жизни», — позвала нас Материня, ведя к стене, которая снова беззвучно растворилась, открывая вид на… космос.

Мы стояли перед огромным обзорным экраном, который на самом деле был просто прозрачной частью корпуса. Но то, что мы увидели, не походило ни на что, виденное мной ранее. Корабль двигался с немыслимой скоростью, но не было ни тряски, ни перегрузок. Звёзды не вытягивались в белые линии гиперпространства. Вместо этого пространство перед нами словно сворачивалось в тугую складку, а корабль мгновенно оказывался по другую её сторону, разворачивая перед нами уже новый звёздный пейзаж. Это была технология, неотличимая от магии.

«Мы прибываем», — произнесла Материня.

Перед нами разгоралась звезда, ослепительно-белая Вега. А рядом с ней вращалась планета, не похожая ни на серый шарик Луны, ни на красно-коричневый Марс. Это была сияющая жемчужина, переливающаяся глубокими изумрудными, сапфировыми и золотыми оттенками. Огромные континенты, покрытые растительностью невиданных цветов, утопали в океанах, которые светились изнутри мягким голубым светом.

Корабль плавно вошёл в атмосферу. Мы приземлились не на бетонную полосу космодрома, а на площадку, выложенную полированным камнем, которая больше походила на центральную площадь гигантского цветущего сада. Посадочная рампа бесшумно опустилась, и перед нами возник сияющий проём, за которым виднелся сад. Силовое поле на выходе мягко качнулось, пропуская нас. Как только мы ступили на полированный камень, нас окутал тёплый, влажный воздух, наполненный тысячами незнакомых, но удивительно приятных ароматов.

Вокруг нас возвышались здания — плавные, биоморфные башни, которые, казалось, не построены, а выросли из земли, как гигантские деревья или кораллы. Никакой суеты. Никаких вооружённых патрулей. Лишь спокойствие и гармония.

Нас провели в одно из таких зданий и оставили на широком балконе, выходившем на город. Я смотрел на парящие в воздухе изящные аппараты и на инопланетян, похожих на ожившие скульптуры, которые двигались с неторопливым достоинством. Прямо в центре города с летающих островов низвергались водопады.

Вся усталость, накопившаяся за недели скитаний, плена и отчаянной борьбы, наконец-то настигла меня. Но это было не тревожное изнеможение, а глубокое, мирное опустошение. Я опёрся о перила, ощущая под пальцами гладкий, тёплый материал.

Я посмотрел на Крошку. Она стояла рядом, позабыв про свои расчёты и гениальные догадки. С восторгом маленькой девочки она протягивала руку к крошечным порхающим существам, похожим на живые бриллианты, которые без страха садились ей на пальцы. Рядом с нами, спокойная и величественная, стояла Материня.

Мы выжили.

Эта простая мысль пронзила меня с оглушительной ясностью.

Мы дома. Пусть это и не наш дом.

Впервые за очень долгое время я почувствовал не просто облегчение, а нечто большее. Надежду. И впереди была целая новая, неизведанная вселенная.

Глава 13

Я очнулся не от боли или холода, а от их полного отсутствия.

Последнее, что помнил мой мозг, — это ледяной ад Плутона, треск скафандра и ослепительная вспышка, поглотившая корабли Черволицых. Я был уверен, что это конец. Но вместо небытия было… тепло. И свет.

Я лежал на чем-то мягком, что не было ни койкой, ни матрасом, а скорее идеально подогнанной под мое тело ложбиной в полу. Воздух был чистым, как после сильной грозы, и пах чем-то незнакомым, но приятным — смесью озона, влажной земли и каких-то ночных цветов. Я открыл глаза.

Надо мной не было металлического потолка. Вместо него медленно, едва заметно пульсировало перламутровое небо, переливаясь всеми оттенками рассвета. Я сел, осматриваясь. Никаких швов, панелей, проводов. Стены комнаты были из гладкого, как полированный мрамор, материала, по которому текли живые, светящиеся вены. Все вокруг было беззвучно, гармонично и совершенно непонятно.

«Живой», — пробормотал я, проведя рукой по полу. Он был теплым, как кожа.

«Не совсем живой. Скорее, биоинтегрированный», — раздался рядом знакомый, по-детски безапелляционный голос.

Крошка сидела в такой же ложбине рядом со мной, уже полностью придя в себя. На ней была простая, цельнокроеная одежда из мягкой ткани. Она выглядела отдохнувшей. Ни синяков, ни царапин. Я оглядел себя — то же самое. Даже старые шрамы, казалось, посветлели. Нас не просто спасли. Нас… отремонтировали.

«Где мы?» — спросил я, поднимаясь на ноги.

«Планета в системе Веги. Родина Материни», — ответила Крошка так, будто говорила о поездке к бабушке.

В этот момент одна из светящихся стен мягко разошлась в стороны, превратившись в проход. На пороге стояла она. Материня. Но не та, изможденная пленница, которую мы знали. Она была выше, грациознее, ее силуэт плавно перетекал в окружающую среду, а чувство спокойствия, исходившее от нее, было почти осязаемым.

<Приветствую вас, юные жизни. Вы в безопасности>, — раздался ее голос в моей голове. Он был не просто словами,