На золотом крыльце – 2 - Евгений Адгурович Капба Страница 37

вахмистр тогда сказал, что броня «держит аиста». И какого фига мы просто не поехали дальше? Барсука-то я переехал и не заметил! К чему эта пальба из пулеметов? И почему он сунул мне светошумовые гранаты вместо настоящих, если хотел разделаться с тварями? Похоже, нас действительно проверяли. Вон, как резво мангруппа навстречу карете научников выскочила, и нас бы встретить могли… И ничего они тогда не перепились! Люди Голицына вообще пили мало, позволяя себе по чарке только между сменами, перед сном, «для снятия душевного спазма».

В общем — показывали молодым кузькину мать. Все в рамках методики Голицына — практика должна быть практической! Оно и неплохо: по крайней мере, мы морально подготовились к тому, что нас потом ждало на форпосту… Да и проявили мы себя молодцами, Плесовских нас тогда Голицыну отрекомендовал с положительной стороны.

— Да, ягодка моя, сделаю дела — и сразу к тебе, — вдруг жизнерадостно зачастил Оболенский по смартфону. — Да, давай вип, конечно! Ну, и чтобы всё, как ты умеешь… Ну, пусть будет «Абрау-Дюрсо», не важно, ты лучше в этом разбираешься… Только до вечера… Так инцидент едва закончился, дел полно, начальство не отпускает! Симпатичного друга? Ну-у-у, я сейчас спрошу!

Он повернулся ко мне, с сомнением осмотрев всю мою фигуру, ссутулившуюся над рулем:

— Титов, тебя девочки интересуют?

— В целом да, проститутки — нет, — тут же выдал я. И мигом добавил, чтобы не обламывать ему досуг: — Я найду, чем заняться. Не переживайте.

— Фу, Титов, ты нудный, — сказал корнет и тут же выдал в телефон. — У него другие планы, небось — пассия какая-то в городе… Я ему скажу, что он многое теряет, да. Фотки показать? Окей, и фотки покажу… Да что у вас там за ажиотаж такой? Ла-а-адно!

Он явно пытался подражать Голицыну, но получалось так себе. Все-таки корнет, хоть и был парнем что надо, но до мощной харизмы командира форпоста «Бельдягино» не дотягивал. Проговорив с неизвестной мне Наташенькой еще немного, он наконец нажал «отбой» и спросил:

— Так куда ты там хотел? — и показал мне на экране смартфона фотографию с двумя молодыми женщинами лет двадцати семи-тридцати, обе — в кружевном нижнем белье.

Одна из них имела хромированные ножки ниже коленей и волосы алого цвета, вторая — лисьи ушки и хвост. И, несмотря на это — они точно были симпатичными. И фигурки, и все остальное — вполне и вполне. Но, если честно, никогда в жизни я не мечтал отметить восемнадцатилетие с проститутками, пусть и такими симпатичными. Ну, вот как-то претит оно мне, не знаю… Не круто, в общем.

— Нужен хороший книжный рынок, — сказал я, старательно переводя взгляд с фотографии на дорогу. — А то Светония я уже дочитал, а снова лазить в шкаф к поручику как-то неловко. В общем — старинные книги интересуют, в идеале — по истории магии.

— А, так это тебе нужен Развал, на Театральной. Легко найти. Я тебе покажу. А еще что? — он снова тыкался в смартфоне, возможно — изучал карту.

— На Бушму мне надо, кое-что передать, — с некоторым сомнением в голосе произнес я.

— Э-э-э-э… Это же настоящий дурдом! Тебе туда зачем? Орочий район! — голубоглазо уставился на меня корнет.

— И что? — пожал плечами я. — Ну, орочий и орочий. Меня нормальный мужик попросил передачку сестре отвезти, я что — отказываться должен? Тем более, постричься хочу и шаурмы ордынской поесть. Обещали — по блату сделать.

— А! Да… Фургон там иногда стоит, с белой дланью. Поспрашиваешь — найдешь, — Оболенский посмотрел в экран смартфона и сказал: — Здесь налево. Потом будут Анненки — и мы в сервитуте. Проедем по проспекту Гагариных и через Рощу Эльфийских Добровольцев.

— Там что — галадрим живут? — удивился я.

— Нет, галадрим в Бору живут, его, кстати, тоже будем проезжать — отмахнулся корнет. — Нам к Пятницкому кладбищу.

— Кла-а-адбищу? — настало время мне на него таращиться. — Послушайте, я и по городу-то никогда не водил еще, а вы — Роща, кладбище…

— Около блокпоста пересядешь. И вот еще что: переодеться надо бы, опричников в сервитутах не очень любят, так что черную форму и песью голову с метлой лучше не светить. Я тебе захватил кое-что…

Мне это показалось обидным. Вообще-то опричники — авангард Государя, щит и меч России, защита рода людского, самые преданные и самоотверженные! В конце концов, мы девять человек похоронили! С тварями сражались! Ну да, зайчиков среди опричников не водится — все они люди матёрые, но…

И тут я себя одернул. Вот оно как интересно получилось! Это что же — я про «мы» думаю? То есть, подсознательно себя причисляю к гарнизону Бельдягино? Это и десяти дней не прошло? Интере-е-есно! Ну да, вместе ели, вместе дрались… Но все-таки — я ж не опричник! Я сам по себе. Наверное.

* * *

Мы переоделись, остановив броневик на обочине в прямой видимости блокпоста «Анненки», над которым реял флаг Калужского сервитута — голубой, с белой волнистой широкой полосой посередине.

Черную опричную форму мы отправили под сидения, ей на смену надели новенькую земскую «оливу» элитных частей. Учитывая наш броневик допотопной модели — все вполне укладывалось в легенду, которая была крепко замешана на полуправде. Мы — солдатики одного из подразделений второй линии, которых сослуживцы отправили сбыть добычу в сервитут. Нормальная схема, в земских частях на нее смотрели сквозь пальцы: снабжение и денежное довольствие там было куда более скромным, чем в опричнине.

— Будем проезжать блокпост — постарайся не отсвечивать, — предупредил Оболенский, садясь за руль. — У нас с ними договорняк, но если ты будешь светиться в эфире, как рождественская ёлка — это зафиксируют приборы. А! Кстати, мне ваши ребята сказали, что тебе вроде как одежка лишней не будет… «Олива» — подарок на день рождения. От поручика и от меня.

— Ого! — обрадовался я. — Спасибо, господин корнет!

Нет, определенно — с гардеробом ситуация наладилась стремительно!

— Да какой «господин», Миха? — отмахнулся Оболенский. — Пока не в гарнизоне — давай, просто Егор? Я всего-то на два года тебя старше! И на «ты», будь любезен. В конце концов — мы оба дворяне, оба — маги, и мне плевать на остальное.

— Нет проблем, Егор, — с некоторым внутренним усилием проговорил