Память на продажу - Эдуард Сероусов Страница 24

class="p1">Сцена меняется. Теперь Томми сидит за партой в ярком, просторном классе. На стенах – красочные плакаты с буквами и цифрами, картой мира, изображениями животных. Учительница, молодая женщина с добрыми глазами и длинными каштановыми волосами, собранными в хвост, представляется классу.

– Меня зовут мисс Эванс, и я буду вашей учительницей в этом году, – говорит она мелодичным голосом. – Давайте познакомимся. Каждый из вас скажет своё имя и что-нибудь, что вы любите делать.

Дети по очереди представляются, некоторые застенчиво, другие с энтузиазмом. Рыжий мальчик, сидящий рядом с Томми, говорит, что его зовут Алекс и он любит строить замки из конструктора. Наконец, очередь доходит до Томми.

– Меня зовут Томми, – говорит он, удивляясь, как твёрдо звучит его голос. – И я люблю рисовать динозавров.

– Отлично, Томми, – улыбается мисс Эванс. – Может быть, ты покажешь нам своих динозавров на уроке рисования?

Волна гордости и радости накрывает мальчика. Его первый день в школе начинается лучше, чем он мог мечтать. Рядом с ним – потенциальный друг, учительница добрая, и он даже сможет нарисовать своих любимых динозавров.

Но тут происходит нечто странное. На мгновение класс словно мерцает, как изображение на неисправном экране. А затем Томми замечает в дальнем углу класса фигуру, которой там не должно быть – высокую женщину в белом лабораторном халате, с тёмными волосами, собранными в строгий пучок, и пронзительными серыми глазами. Она наблюдает за ним с выражением холодного интереса.

Никто из детей, кажется, не замечает эту странную фигуру. Томми моргает, и женщина исчезает, но ощущение неправильности, инородности остаётся.

– Томми? – голос мисс Эванс возвращает его в реальность. – Ты в порядке?

– Да, – отвечает он, но внутри что-то сжимается. Часть его знает, что это воспоминание неправильное, что оно было… модифицировано.

И тут сквозь личность маленького Томми начинает пробиваться сознание Элиаса. Он понимает, что происходит – он видит структуру модифицированного воспоминания изнутри, видит, как тонко внедрённые элементы перестраивают эмоциональный отклик, создавая зависимость, подготавливая мозг к последующим, более глубоким изменениям.

И тут женщина в белом халате снова появляется, теперь прямо перед ним. Это лицо он знает – Мойра Девлин, его биологическая мать.

– Видишь, как это работает, Элиас? – говорит она, и её голос кажется звучащим одновременно внутри и снаружи его сознания. – Так мы перепишем мир. Воспоминание за воспоминанием, личность за личностью. И ты будешь частью этого великого преобразования.

Класс, дети, учительница – всё растворяется, оставляя только Элиаса и Мойру в пустом, белом пространстве.

– Это не настоящее воспоминание, – говорит Элиас. – Это ловушка. Вы создали его специально для меня.

Мойра улыбается, но её глаза остаются холодными.

– Умный мальчик. Всегда был умным. Именно поэтому ты идеален для наших целей.

– Где вы? – требовательно спрашивает Элиас. – Где находится Коллектив?

– Ближе, чем ты думаешь, – отвечает Мойра. – И скоро наступит время следующей фазы. Ты сможешь занять своё место рядом со мной, сын мой. Или противостоять нам и быть стёртым. Выбор за тобой.

Образ Мойры начинает размываться, растворяться.

– Постой! – кричит Элиас. – Что такое Протокол Гармонизации? Как вы планируете его запустить?

Но Мойра лишь улыбается, исчезая в белой пустоте…

Элиас резко вынырнул из погружения, задыхаясь и дезориентированный. Капсула открылась, и он увидел перед собой лицо Кэрол Веги, изучающее его с напряжённым интересом.

– Удивительный опыт, не правда ли? – спросила она, помогая ему сесть. – «Истоки» всегда оказывают… глубокое воздействие.

Элиас попытался собраться с мыслями. То, что он только что пережил, не было обычным просмотром воспоминания. Это было прямое сообщение от Мойры Девлин – или, по крайней мере, от программы, созданной, чтобы имитировать её. Они ожидали его. Возможно, даже манипулировали им с самого начала, направляя его расследование по заданному пути.

– Действительно впечатляюще, – сказал он, стараясь говорить спокойно, хотя его сердце бешено колотилось. – Такая эмоциональная интенсивность… редкое качество.

Кэрол продолжала изучать его, и в её глазах появилась странная смесь любопытства и… узнавания?

– Вы очень необычный человек, мистер Рид, – сказала она наконец. – Большинство наших клиентов после первого опыта с «истоками» бывают гораздо более… эмоционально затронуты. Но вы кажетесь почти не впечатлённым.

– Я коллекционер со стажем, – ответил Элиас, поднимаясь на ноги. – Научился контролировать свои эмоциональные реакции.

– Или, возможно, у вас иммунитет определённого типа, – тихо произнесла Кэрол. – Это бывает у людей, которые ранее подвергались глубокой модификации воспоминаний.

Элиас напрягся. Это было уже не тонкое прощупывание – это был прямой намёк на то, что Кэрол знала или подозревала его настоящую личность.

– Я не совсем понимаю, о чём вы говорите, мисс Вега, – сказал он, стараясь сохранять невозмутимое выражение лица.

– Я думаю, вы прекрасно понимаете, – Кэрол слегка наклонилась к нему. – Но это не имеет значения. Важно лишь то, что вы здесь, и что вы заинтересовались нашей коллекцией.

Она отошла к столу и взяла в руки другой энграмм – глубокого пурпурного оттенка.

– Этот экземпляр может вас особенно заинтересовать, – сказала она. – Он содержит воспоминание о семейном воссоединении. Очень… эмоциональный момент. – Её глаза встретились с глазами Элиаса, и в них был вызов. – Возможно, вы захотите просмотреть его прямо сейчас?

Элиас понимал, что каждая минута, проведённая в «Святилище Памяти», увеличивает риск. Если Кэрол действительно подозревала его настоящую личность, она могла подготовить ловушку. Но в то же время, это был его шанс получить больше информации.

– С удовольствием, – согласился он, возвращаясь к иммерсивной капсуле.

Но прежде чем Кэрол успела загрузить энграмм, в комнату вошёл один из охранников и что-то тихо сказал ей на ухо. Её выражение лица изменилось, став более напряжённым.

– Прошу прощения, мистер Рид, – сказала она, поворачиваясь к Элиасу. – Возникли некоторые неотложные дела, требующие моего внимания. Боюсь, нам придётся отложить просмотр этого энграмма до следующего раза.

Элиас почувствовал одновременно облегчение и разочарование. Что-то произошло, что заставило Кэрол прервать их взаимодействие. Возможно, это было связано с его настоящей личностью, а возможно, действительно возникли какие-то неотложные дела.

– Конечно, я понимаю, – вежливо кивнул он. – Бизнес прежде всего.

– Именно, – Кэрол улыбнулась, но её глаза оставались настороженными. – Дженкинс проводит вас обратно в главный зал. А мы с вами, мистер Рид, непременно продолжим наше общение в ближайшее время.

Охранник – Дженкинс – жестом пригласил Элиаса следовать за ним. По пути к главному залу Элиас незаметно активировал коммуникатор, отправляя Сере и Марселю короткое сообщение: «Уходим. Возможная опасность».

В главном зале аукционного дома вечер был в разгаре. Элегантно одетые гости рассматривали выставленные энграммы, общались, пили шампанское. Элиас заметил Серу, изображавшую журналистку, берущую интервью у одного из