Мой Тёмный Амур - Алексей Вячеславович Гришин Страница 9

талию, а второй берет мою руку, я понимаю, насколько незнакомец старше меня. Возможно, он танцевал еще в те времена, когда Эвтерпа и Терпсихора, покровительницы музыки и танцев, бродили по земле среди смертных. Он чувствует музыку, вести у него получается ненавязчиво и спокойно. Он не притискивает меня к себе, норовя погладить по бедрам и бокам. Наши делают так постоянно, причем не с целью обидеть, просто флирт считается среди амуров комплиментом. Да не пройдет ни дня впустую без любви!

Незнакомец танцует, просто чтобы танцевать. Это непривычно. Его глаза в прорезях черной маски поблескивают, отражая свет огней. Я не могу разобраться, нравится ли ему наше занятие, но мне точно нравится, и тело легко ловит его ритм. Он не охотится за мной, не заигрывает. Все эти скучные телодвижения обычно происходят в горячке, а он спокоен, и мне передается его спокойствие.

Когда я собиралась на вечеринку, даже не предполагала, что проведу время с удовольствием, но завершение кажется действительно приятным. Незнакомец выглядит хмурым и сосредоточенным – ему, наверное, уже пора. Сейчас мы попрощаемся, и на следующую вечеринку, возможно, я тоже заскочу. Вдруг он снова приедет в наш холодный город.

Но пока танец продолжается, я позволяю себе раствориться в ощущениях и забыть обо всем. От незнакомца пахнет чем-то прохладным, морским, с нотками табака. Или мы оба уже пропитались рассеянным вокруг дымом. Я скольжу взглядом по его лицу, по жестко сжатым губам. Стоит мысленно отметить их близость, как я чувствую прикосновение. Мозг не понимает, где я соприкасаюсь с тем, кто держит меня в руках, мне просто очень приятно и очень страшно. И пусть почти больно, но великолепно, ощущение, как будто мое сердце сжали в руке и… не пытаются раздавить, нет. Гладят. Вот что делают его губы – гладят мои, коротко прихватывают, лижут, раздвигая их языком. Колени подгибаются, я испытываю что-то такое, отчего в древности, задолго до моего рождения, гибли царства и народы. Его руки ненавязчиво давят мне на спину, запах моря и дыма от кожи становится теплее. Я ничего не слышу: ни стонов, ни тяжелого дыхания, ни влажных звуков, обычно сопровождавших увиденные мной поцелуи. Другие гости и музыка тоже словно бы исчезли. Где-то вдалеке я смутно различаю бой часов, и снова все накрывает абсолютная, кристальная тишина. Мир схлопывается до точки поцелуя.

Поце… стоп. Секундочку. Поцелуя? Осознание накатывает на меня, как волна. Мы с незнакомцем целуемся. Он тоже амур. Он знает, что от этого такие, как мы, умирают. Мои губы, которые только что двигались, ловя прикосновения, замирают. Я медленно отстраняюсь и натыкаюсь на взгляд сквозь прорези маски. Насмешливый, холодный взгляд. Тот, кто стоит напротив меня, не испуган, и я осознаю сразу несколько фактов.

Во-первых, я с кем-то поцеловалась. В губы. С чувством. Что на меня нашло? Ладно, это потом, ведь главное, что амуры от такого умирают. Сама не видела, но если легенда правдива…

Во-вторых, тот, с кем я целовалась, смотрит так, словно обдурил меня. Так, будто мы играли в покер, и он в последний момент забрал банк.

Озарение настигает меня, как вспышка.

– Ты… Темный Амур? – обреченно шепчу я.

Страха пока нет. Наверное, он придет позже, сейчас я даже мыслей своих не слышу, только стук крови в ушах и все звуки, что разом обрушиваются на меня снова: смех, разговоры вокруг, пульсация музыки. Незнакомец не считает нужным мне отвечать, давать какие-то пояснения. Просто выпускает меня из объятий, резко и без единой эмоции разворачивается и стремительно покидает зал.

Я яростно бросаюсь следом за ним, и тут меня подводят босоножки. Колени дрожат, я неловко делаю шаг, цепляюсь ногой за ногу и с размаху падаю на пол. Вскидываю голову, но… догонять уже некого. Незнакомца и след простыл. С трудом поднявшись, я отчаянно озираюсь, и мне кажется, будто тяжесть проступка прибивает меня к паркетному полу.

Меня соблазнил Темный Амур.

Я не знаю, как его зовут и кто он.

Мы с ним целовались.

Через тринадцать дней я умру.

Глава 3. Последствия

Если долго живешь, умение испытывать шок притупляется. Ничто уже не удивляет, ко всему привыкаешь. Но эмоции, которые я ощущаю сейчас… Вспомнилось, каким оглушительным воспринимался мир, когда меня только создали.

Звуки вечеринки постепенно затихают вдалеке. Приближается утро. Я лежу в своей комнате, неподвижная, как мраморное изваяние на средневековых гробницах. Как я могла так влипнуть? Что теперь делать? Каким заклятием незнакомец вынудил меня поцеловаться? Существа не способны накладывать любовные чары друг на друга, только на людей, но… не верю, что совершила подобную глупость по собственной воле!

Больше всего я поражена тем, что во время злосчастного поцелуя у меня создалось впечатление, будто я ничего не слышу: ни музыки, ни голосов. Либо поцелуи в целом производят такой эффект, в чем я сомневаюсь, либо незнакомец сумел ненадолго остановить время. Причем не для людей, а для существ. Нам, амурам, доступна слабая магия, но для такого нужно иметь огромную силу. Кто же он такой? Сейчас, когда горячка паники немного улеглась, мне начинает казаться, что я где-то видела его глаза раньше, но где – не могу вспомнить.

Сразу после катастрофы я бегала по лабиринтам вечеринки, для скорости сняв босоножки на шпильках и таская их за собой в руке. Спрашивала всех, кто попадался, не видели ли они брюнета с седой прядью. Никакого результата: одни качали головами, другие меня игнорировали. Устав от беготни, я приползла в свою комнату, с отвращением сбросила одежду и попробовала заснуть в надежде, что случившееся – всего лишь кошмар, который мне приснился.

Только вот сон не идет. Я лежу, уставясь в потолок, и точно знаю, что все это реально. На губах будто сохранился отпечаток поцелуя, он пылает, словно клеймо.

И вдруг меня пронизывает острое чувство надежды. Ладно, поцелуй произошел на самом деле, но кто сказал, что меня ждут последствия? Я не умру. Наверняка это просто страшилки. Да, я слышала их много раз, но ведь никто из амуров не умирал на моих глазах.

Я небрежно спихиваю с себя одеяло и выбираюсь из любимой постели.

Лиловое платье валяется на полу, а рядом с ним любимые босоножки на каблуках. Они как будто смотрят на меня с укором. Бросив на них печальный из-за воспоминаний о